Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед

Слова сами складывались у меня на языке и рвались с губ, как пламя; я дышал огнем. Мой голос больше не принадлежал мне, он был голосом Великого Слова за пределами всех других слов. Я отбросил все мысли, очистив разум, и стал колышущейся веткой на нездешних ветрах.

— Gryd Elfenau A Nefol Grymoedd! Gwrando! Gorch Gormail Fygu! — Я взывал, обращаясь к Таран Таходу, и голос мой ревел не хуже каринкса. Вдохнув полной грудью, я открыл рот и позволил словам древней священной речи изливаться из глубины сердца. — Nefol Elfenau, Gwrando! Efryn Fygu Gelyn! Gwthio Gelyn! Gorch Gelyn! Gwasgu Gelyn! — Я почувствовал на лице первый порыв ветра. — Gwrando, Gryd Nefol Elfenau! Erfyn Gwrando! Erfyn Nefol! Gorch Gormail Fygu! — Я ревел как бык. Ветер усилился и дергал меня за рукава. Я запрокинул голову, сжимая посох изо всех сил, и позволил Таран Таход грохотать по собственной воле.

{Тегид обращается к силам на тайном языке. Главные Барды умели призывать с помощью Таран Таход победу над врагом, вызывать мощнейшие грозы с сильным дождем и градом, причем обрушивались они исключительно на врага.}

Словно в ответ на свой призыв, я услышал стон зарождающихся со всех сторон ветров. Сухая дневная жара сникла, когда в небе стали разворачиваться облака, закрывая солнце. Горячее небо побледнело под пеленой дыма и облаков…

… Пусть солнце потускнеет, как янтарь…

Ветер завыл, набирая силу. Холодный порыв ударил в лицо, другой налетел сзади, хлестнув по спине и ногам. Люди закричали и помчались в укрытия. Кинфарх присел позади меня, а Гэвин обняла мои ноги — не только для того, чтобы удержать меня, но и для своей собственной защиты. Неттлс подбежал ближе.

… Пусть четыре ветра сражаются друг с другом...

Дикие ветры проносились пустыми небесными тропами и с воем срывались в долину, сталкивая камни, поднимая столбы пыли, кружа и поднимая ее высоко в темных вздымающихся потоках.

… Пыль Древних поднимется к облакам…

Гэвин вцепилась в мои ноги, а Кинфарх оперся на копье, только так он мог устоять в порывах ветра. В долине внизу воины врага дрогнули, они пришли в смятение, когда на них обрушивались странные порывы ветра ниоткуда.

… Душу Альбиона разорвут враждующие ветра…

На другом берегу отравленной реки ревели вражеские боевые рога, но их ужасные звуки заглушал поднимающийся шторм. Небо потемнело, словно настали сумерки, в небе загорелись колючие звезды. Испуганные лошади вставали на дыбы, выбрасывая всадников из седел прямо под копыта других лошадей. Испуганные крики людей мешались с воплями раздавленных; и над всем этим звучали удары копий о щиты. Наши воины продолжали работу, клинки мечей гремели при ударах.

… гром схватки долетит до звезд …

Мой внутренний взор застлала тьма. Слепота обрушилась на меня подобно удару. Сквозь рев бури я слышал звон оружия и крики людей, поднимавшихся из долины внизу, но я больше не видел, что там происходит.

— Гэвин! — закричал я, — Гэвин, говори! Я не вижу!

Переложив посох в левую руку, я потянулся к ней и нащупал плечо. Она вскочила, обняла меня. Вдвоем мы могли устоять против ветра. Неттлс тоже помогал, пытаясь поддержать меня.

— Я больше ничего не вижу! — кричал я. — Гэвин, будь моими глазами!

— Там ужас что творится, Тегид! Так много людей… я не вижу… нет, вижу! Вот он! Я вижу Лью. Он по-прежнему во главе отряда. Всадники подошли очень близко, но пока ничего не могут сделать. Лошади шарахаются, встают на дыбы, падают… Всадники не могут удержаться в седлах. Наши воины пользуются этим, они выбирают себе жертвы… Идет жестокий бой!

— А что Вороны?

— А где… А, да, вижу Воронов, — воскликнула она. — Вижу Брана. Они идут на выручку Лью. Но там же всадники, и их становится больше.

— Они отрезаны, — ровным голосом произнес Кинфарх. — Вороны не помогут.

— А Кинан… где Кинан? Ты его видишь?

— Да, я вижу его… — начала Гэвин...

— Он ведет своих людей, — вставил Кинфарх. — Сражается.

— А что враг? Как расположились их силы?

— Наши воины сражаются в полном окружении. Ската — в центре, Калбха справа, Кинан слева. Бран еще левее, — Кинфарху приходилось кричать, чтобы перекрыть рев бури.

Гэвин торопливо произнесла:

— Десятки, Тегид, сотни бегут — они не хотят сражаться. Но их командиры заставляют их стоять. Они тычут в них копьями, но так, чтобы не повредить.

— Скольких мы потеряли? Сколько убитых и раненых?

— Я думаю… — неуверенно начала Гэвин, — у врага большие потери, многие погибли. Там все перемешалось… Нет, не знаю, Тегид. Вряд ли много.

Мой посох стал невероятно тяжелым; рука болела от того, что я долго держал ее над головой. Ветер высекал слезы из моих мертвых глаз. Я сжал посох онемевшей рукой и попытался успокоиться. Используя тайный язык бардов, я призвал Быструю Твердую Руку защитить воинов и помочь им.

— Dagda Samildanac! — кричал я, — Gwrando, Dagda! Cyfodi Gwr Gwir, Sicur Llaw Samildanac!

Ветер завывал с хребта. Он был холодным и очень сильным. Я дрожал от стихий, бушующих вокруг меня. Полыхнула молния, раздался раскат грома. Земля содрогнулась. Я вцепился в Гэвин. Это все, что я мог противопоставить буре.

— Тегид! — кричала Гэвин, прижимаясь ко мне, — они отступают — враг отступает!

— Говори, Гэвин, говори, не молчи!

— Hwynt ffoi! — выкрикнул Неттлс. — Они бегут!

— Да, бегут к реке! — подтвердила Гэвин. Она хотела сказать что-то еще, но буря сорвала слова с ее губ прежде, чем она успела их произнести.

Я поднял посох как можно выше к небу.

— Daillaw! Gwasgu Gelyn! Gorch Yr Gelyn!

Я снова почувствовал в руках и ногах гулкие удары тока крови. Несмотря на порывистый ветер, я ощущал, как дрожит вокруг меня воздух, а небеса сотрясаются в судорогах.

Посох у меня в руках вдруг разлетелся на куски; они вспыхнули, и запах паленого дерева заставил меня задохнуться. Сверху пришел страшный раскат грома. Он был настолько силен, что отдался у меня в голове, а сердце пропустило удар. Где-то внутри черепа вспыхнул яркий белый свет.

А еще мне показалось, что я лечу — как орел; высоко-высоко, в самое