Судьба амазонки - Milla Smith

– Разве может повезти рабу?

– Не то чтобы просто «рабу». Я прожил интересную жизнь, которой бы у меня не было дома. Правда, всё равно плохо закончил. Но я увидел тебя, значит, хорошо… Я не зря полз сюда последние дни…

Мысли Исама начали заметно путаться. Он потерял нить разговора и впал в забытье. Бродяга метался в горячке, и отвары колдуньи больше не помогали. Сквозь марево бреда и видений изредка проступали родные черты дочери. Он хватался, как утопающий за соломинку, за пристальный взгляд карих испуганных глаз и снова проваливался в бездну сновидений, наполненную призраками из прошлого.

Девочка смирно сидела подле умирающего. Со страхом и любопытством рассматривала она метавшегося в жару такого близкого и такого далёкого человека. Врождённое чувство сострадания заставило девочку взять в свои мозолистые от оружия ладошки руку больного, несмотря на протесты знахарки. В редкие секунды прояснений Исам открывал глаза и видел перед собой робко съёжившегося ребёнка. Он силился ободряюще улыбнуться дочери и вновь осознание действительности покидало его. Нейт ждала в надежде, что отец-бродяга опять придёт в себя и посмотрит на неё с нескрываемой гордостью и умиротворением, любовью и счастьем – тем, что даётся на пороге смерти человеку, успевшему искупить свои грехи перед грозным ликом богов и дорогих сердцу людей.

Вошла знахарка. Она взяла девочку за плечи и попыталась увести её прочь от умирающего, но отец в горячке так крепко сжал маленькую ручонку, что невозможно было разорвать эту цепь.

– Тебе пора, мама будет волноваться, – старуха продолжала ласково держать девочку.

– Он умрёт?

– Возможно, завтра его уже не будет с нами.

– Он хотел мне что-то сказать… Я чувствую.

– Нельзя тебе оставаться здесь далее.

– Почему он не пришёл пораньше?

– У всех своя судьба. Не мог, значит, боги не пустили. Ничего нельзя изменить.

– «Не мог изменить», – одними губами прошептал Исам, снова вырываясь из цепких объятий небытия. – Я мог изменить… Я изменил… Ты тоже должна изменить… Живи свободной.

Он наконец посмотрел на Нейт более-менее прояснённым взглядом.

– Мама так же говорит.

– Она учит выжить, но не жить. Ищи ответ… Твоя сила в другом! Не как у Архи… Благословляю тебя, дочка моя. Я спас тебя от рабства. Я заплатил по своим счетам… Ты свободна. Будь счастлива. Ищи того, кто…

И вздрогнул всем телом, и затих, закатив глаза. Нейт почувствовала, что её руку больше не сжимает железная хватка умирающего, и осторожно поднялась. Знахарка засуетилась, стараясь увести девочку, пока до неё не дошёл смысл произошедшего.

– Заговаривается… Пошли, пошли…

Уходя, дочь продолжала робко оглядываться на одинокого странника, всё ещё прекрасного и мужественного. Даже в своей кончине.

40. Начало конца

Лето надвигалось и звало в очередной поход. Архелия присоединилась к Избранницам Луны и наводила новые порядки в бывших владениях Хозяина. Люди нехотя склоняли головы под ярмо новой веры. Жрецы в священных рощах неистовствовали, проклиная пришлых воительниц. Дочери барона пришлось идти на уступки, чтобы не восстанавливать жителей земель против власти амазонок. Строгие правила должны были соблюдать лишь члены воинского женского сообщества, давшие клятву Богине. Остальные могли жить в соответствии с привычными обычаями. Чтобы склонить чашу весов в свою сторону, предводительница открыла приют для девочек-сирот и небольшую лечебницу для бедных, содержащиеся на деньги амазонок. Страсти на время поутихли, но это напоминало затишье перед бурей.

Сейчас Архи решала, кому на сей раз амазонки окажут небескорыстную помощь в войне. Неожиданно приехали послы от обеих враждующих сторон. Дочь барона выбрала, как ей показалось, наиболее верного претендента на победу и дала ему согласие. Представители другой стороны уехали ни с чем.

Предводительница послала сообщение Ортрун с приказом готовиться к выступлению. Отряд Хельги она пока не трогала. В городище было слишком много неопытных, плохо обученных девушек. Дочь барона не спешила посылать их в бой.

Дочь барона ошиблась в выборе. Победы амазонкам не досталось. Изрядно потрёпанное войско с трудом вырвалось из цепких лап противника и позорно бежало, бросая убитых и раненых на поле боя. Впереди ждала полуголодная зима. Как зверь зализывает раны, укрывшись в логове, так и Архелия скрылась за мощными стенами крепости и долго не могла прийти в себя от боли поражения. Она тщетно искала ответ на вопрос: как могла она не предугадать поражения? Что-то серьёзное и неотвратимое заслонило от неё свет правды… Она внутренне ослепла на миг, и ошибка стоила многих юных жизней. Подруги ничем не могли помочь её горю. Ортрун вернулась в бывшую цитадель графа. Хельга продолжала обучать новобранцев, необходимость в которых росла с каждым днём.

Сила власти Архелии резко пошатнулась. Дружинники прежних хозяев неохотно шли воевать под знамёнами амазонок, справедливо считая это оскорбительным для себя. Требовалось вливание свежей крови. Дочь барона денно и нощно просила помощи и защиты небесной покровительницы, и мольбы предводительницы были услышаны.

Ещё снега не укрыли землю, а в пределы её земель въехал большой вооружённый отряд. Архелия самостоятельно поехала встречать незваных гостей, встревоженная неприятной новостью. Избранницы Луны мчались вслед за своей предводительницей, сверкая дорогими доспехами. Каждой из них полагалась светло-серая лошадь, почитавшаяся в тех краях, как священная. Золотой мир амазонок получил серьёзный удар, но не рухнул.

Издали завидела Архи нарушителей спокойствия и придержала Бабочку, ожидая их приближения. От вытянутого в линию строя всадников отделился один и лихо промчался на низкорослой лошадке вокруг ожидавших переговоров военачальниц. Манёвр показался дочери барона знакомым. Она пристально вглядывалась в лица противостоящих, пока не обнаружила знакомого сходства. Перед ними стоял отряд Золотой воительницы, встретившейся им на пути во время их первого перехода к невольничьим рынкам. Женщина, возглавлявшая полудиких степных амазонок, тоже, кажется, признала Архелию. Она указала на лошадь под седлом дочери барона и что-то прокричала на своём языке. Голос у неё был радостный и дружелюбный. Архи расслабилась и тронула поводья, намереваясь подъехать к давней знакомой. Однако та опередила предводительницу и практически подлетела к насторожившимся Избранницам Луны. Она улыбалась Архелии, как давней знакомой и что-то щебетала на странном непонятном наречии. Дочь барона силилась по жестам Золотой воительницы угадать, что привело их в далёкие северные земли. Видя, что настрой у гостей самый миролюбивый, Архелия пригласила их знаком следовать за ней и повернула назад к крепости. Дикарки, подозрительно косясь на блистательных почитательниц Луны, присоединились к процессии.

– Устройте гостей! – крикнула она девушкам-близняшкам, недавно прошедшим посвящение. Рослые сёстры, распоряжавшиеся теперь в крепости во время отсутствия Архелии, горами нависли над мелкими дикарками-воительницами.

Дочь барона знаком позвала гостей вслед за собой и вошла в просторную залу, где быстро приготовили стол для вернувшихся с выезда дружинниц. Места было достаточно для всех, но Золотая воительница взяла с собой внутрь лишь пять девушек. Остальные терпеливо дожидались во дворе, принимая из рук подоспевших «кормилиц» небогатое угощение.

Вошла Нейт, обняла мать в знак приветствия и расположилась по правую руку от неё. Она с интересом разглядывала удивительных гостей. Отдалённое сходство с чертами её отца заставляло девочку внимательно прислушиваться к необычной речи. Золотая воительница показала на дочь Архелии рукой и что-то быстро затараторила. Похоже, хвалила. Дочь барона кивнула головой и тихо призналась Нейт:

– Ничего не понимаю.

– Она говорит, что мои глаза не похожи на твои. Она считает, что твой муж – выходец из их племени, – с каким-то напускным равнодушием девочка перевела слова высокой гостьи.

Архелия замерла и грустно произнесла:

– Был он без рода и без племени… Ты понимаешь их речь?

– Понимаю.

– Но как? – мать не находила слов, дар богини проявился неожиданно.

– Не знаю.

– А сказать сможешь им, чтоб поняли?

– Попробую.

– Спроси, что они забыли у нас.

– Можно, я по-другому передам? – Нейт деликатно исправила тон матери.

Над столом повисло гробовое молчание. Золотая воительница ответила не сразу.

– Их вытеснили с места более сильные племена. Они просят временного убежища, но если ты не против, то могут и навсегда остаться. Им идти некуда.

– Кто их боги?

В ответ Золотая воительница показала меч. Вместо обычного навершия на нём красовалось изображение месяца.

– Луна, – бесстрастно произнесла Нейт.