Крутые парни - Стивен Хантер

Конечно, он может выскочить в окно и броситься в поле. Его найдут тогда в тридцати ярдах от дома, сидящим в яме со сломанной лодыжкой.

Бад посмотрел на часы. Ровно четыре. Пути назад уже нет. Пора.

Он прокрался вдоль фундамента и подобрался к крыльцу. Заглянул внутрь дома. Входная дверь была открыта. За нею находилась еще одна, стеклянная, которая прикрывала вход. Через нее можно было стрелять. Он подкрался ближе к дверному проему и вгляделся. Он видел силуэты человеческих фигур, но этого было недостаточно. Он подошел поближе и увидел Лэймара Пая.

Огромный, как скала, он стоял возле кушетки, сжимая в руках телефонную трубку. Позади него темным пятном выделялась Рута Бет. Ричарда Бад не видел, но догадывался, что он тоже там. Он заметил голову чело-вена, съежившегося на кушетке. Холли!

Бад прижал к плечу приклад винтовки. Для большей устойчивости он встал на одно колено, фиксировал взглядом прицельную планку. Она подрагивала, описывая в пространстве мелкие окружности. Бад покрепче обхватил цевье. Он выдохнул из легких лишний воздух, чтобы придать конечностям большую твердость и устойчивость.

«Убей Лэймара, передерни затвор и убей Руту Бет. Два легких выстрела с секундным интервалом. Лэймар умрет от смертельной раны в голову, Рута Бет не сумеет вовремя среагировать и будет следующей легкой мишенью. Ей он будет стрелять в грудь. Потом он бросит ружье, выхватит „беретту“ и ворвется в дом. Если он увидит Ричарда, то застрелит и его. Если нет, то схватит Холли и уберется из дома».

Даже теперь он медлил, содрогнувшись от своего зловещего холодного расчета.

"Ну нет, черт возьми, — сказал он себе. — Пристукни его, чтоб черти его ели в аду".

Бад сосредоточился на планке прицела и нажал на спуск. На мушке было улыбающееся, почти дружелюбное лицо Лэймара.

Спусковой механизм сработал; до того момента, когда боек ударил по капсюлю, прошло около одной десятой секунды. Время показалось Баду вечностью. В этот промежуток можно было прожить всю жизнь — не доносилось ни звука, все застыло на месте. Время остановило свой бег.

Ружье выстрелило, вспышка до мельчайших деталей высветила все вокруг. Стеклянная дверь разлетелась на миллион мельчайших осколков. Воцарился хаос. Это была уже не стеклянная дверь, а вихрь из стеклянных крошек, такого Бад никогда не видел и не мог даже себе представить. Лэймар с такой энергией и так целенаправленно рухнул на пол, что Баду стало ясно: пуля прошла мимо и не задела Лэймара. Он даже не был ранен.

Лэймар набрал номер еще раз. Телефон звонил и звонил, но трубку никто не брал. Что за чертовщина? Что могло случиться с этим парнем?

— Где он, мать его в лоб? — спросил он громко.

— Может, поломка или авария, несчастный случай? — предположил Ричард.

— С этим мужиком не может произойти несчастного случая. Не тот тип. Он сам несчастный случай.

Потемнев от ярости и растерянности, Лэймар стоял посреди комнаты.

«В чем дело?»

Гудки продолжали слышаться из трубки, но к телефону никто не подходил.

Он попытался проанализировать ситуацию и просчитать, где мог произойти прокол? Может, причиной стало его легкомыслие? Может, его засекли, когда он выходил к дороге? Существует ли вообще какая-нибудь зацепка, по которой они могли напасть на его след?

Нет, он был достаточно осторожен. У них просто не хватило бы ума его выследить.

Он посмотрел на связанную девчонку, скорчившуюся на кушетке. Он чувствовал, что сзади него стоит Рута Бет. Ричарда не было видно. Ходит где-то, дурью мается.

Дверь взорвалась.

В это же мгновение Лэймар оказался на полу. Он и сам не понял, как это произошло. Просто сработали безошибочные рефлексы — инстинкт самосохранения спас его. Он плашмя в полной безопасности лежал на полу.

— Лэймар! — Рута Бет, остолбенев, стояла посреди комнаты.

— ПАДАЙ! — заорал он. — НАС НАКРЫЛИ!

Рута Бет рухнула на пол.

— Я ранена, папочка.

— Черт, — смазал Лэймар.

— Ой, худо, — причитал Ричард из кухни.

— Тебя сильно зацепило, детка?

— В шею. Так сильно болит, папочка.

— Надо отстреливаться, иначе нам каюк.

Он оторвал Холли от кушетки и, прикрываясь ею, как живым щитом, выглянул в окно. Он чувствовал, как сердце Холли бьется о ребра, так бьется плененная птичка о прутья клетки. У него появилось сильнейшее искушение всадить ей пулю в голову, но он сдержался, понимая, что это глупо. Он выставил Холли перед собой и, выглянув в окно, не увидел ни зги. В воздухе чувствовался легкий запах порохового дыма. Он быстро соображал; Это не группа захвата. Снайпер бы не промахнулся ни за что на свете. Кроме того, сейчас тут было бы светло, как днем, эти сукины дети орали бы в громкоговорители, весь мир обрушился бы на него в попытке убить Лэймара Пая. Но ничего этого он не видел. Он вообще ничего не видел.

Он понял, кто это.

Но как он сумел прийти сюда? Как он догадался?

Черт подери!

— Ричард, детка, выключи свет.

— Лэймар, я...

— ...Твою мать!!! Выключи свет!!!

Только этот дикий рык смог вывести Ричарда из ступора. Так или иначе, но эта куча дерьма наконец зашевелилась и через секунду свет погас. Прошла еще секунда, и Лэймар услышал какой-то резкий, неприятный звук. Кто-то выл, как кошка, которую поджаривают на костре. По плачущей слюнтяйской интонации этого воя Лэймар понял, что это плачет Ричард.

— Заперто! Заперто! Заперто! — рыдал Ричард. Лэймар понял, что он имеет в виду заднюю дверь. Этот Пьюти блокировал заднюю дверь. Смышленый сукин сын. Оставалось только бежать через боковое окно.

— Рута Бет, с тобой все в порядке?

— Папочка, мне очень больно. Я вся в крови.

— Ты можешь стрелять,детка?

— Что?

— Ты в состоянии стрелять, черт тебя возьми, Рута Бет? Ему надо ответить огнем. Это сукин сын Пьюти. Ты единственная, кто у меня есть.

Дело было не совсем так, у него еще есть девчонка. Она билась у него в руках, как большая рыба.

— Нет, Лэймар. У меня все руки в крови, все скользит. Я не могу стрелять.

В самом деле, пользы от нее никакой.

— Отлично, детка. Это не имеет значения. Ты у меня все равно чемпион. Слушай, ты должна выскользнуть в дверь. Он увидит, что ты ранена, и не станет стрелять. Ты позовешь на помощь. Он ответит. Ты поднимешь руки вверх, а когда я услышу его голос, то смогу определить, где он прячется, и пристрелю его.

Рута Бет подползла к нему, оставляя за собой темную полоску крови. Она добралась до дверного проема и нашла в себе силы подняться. Она вышла и остановилась на ярко освещенном крыльце. Лэймар наступил коленом на шею жены Бада, передохнул, успокоился и снова стал вглядываться во тьму, ожидая услышать крики. В обрезе «браунинга» у него было пять зарядов крупной дроби. Когда дойдет до дела, он выстрелит из ружья, вспышка осветит окрестность и он увидит Бада. Как рассчитывал Лэймар, Бад был здесь один, и Лэймар надеялся, что ему удастся убить ненавистного копа.

Бад упал на спину позади «транс-ама», почти напротив левого угла дома.

Дьявольщина!

Все рухнуло. Что теперь делать? Лэймар понял, что он здесь, и просчитывает ответные ходы, и слава Богу, если он еще не перерезал Холли горло.

В следующий момент Бад увидел картину, которая поразила его до глубины души.

Это была девчонка — Рута Бет Талл. Она стояла на крыльце, как пьяная, подняв кверху руки. Она истекала кровью. А ведь он выстрелил только один раз! Тогда он понял, что верховный король комедий от души повеселился в эту ночь, поставив на подмостках этой убогой фермы настоящую комедию ошибок. Он распорядился так, что пуля, отклонившись при ударе о стеклянную дверь, изменила направление полета и вместо Лэймара поразила Руту Бет.

— Не стреляйте, — сказала она. — Я тяжело ранена.

Она сделала шаг вперед.

Бад прицелился ей в голову. Расстояние было не больше тридцати футов, он легко мог попасть ей в лицо.

— Не стреляйте, — умоляюще произнесла она, делая еще один неверный шаг вперед.

Спусковой крючок больно вдавился ему в палец. «Сделай это, — сказал он себе. — Сделай и переходи к следующему».

— С поднятыми руками выходите из дома и ложитесь на землю лицом...

Окно осветилось резким светом от пяти быстро последовавших одна за другой вспышек выстрелов. Бад бессознательно отпрянул назад. Ему показалось, что вокруг него взорвалась вселенная. Заряды дроби решетили капот машины, крушили ветровое стекло, от которого разлетались в разные стороны мелкие острые крошки, а сама поверхность триплексного стекла стала похожа на покрытую рябью гладь ртути. Левая сторона его лица внезапно онемела, потом в ней появилось сильное жжение.

Он потрогал лицо, потом взглянул на руку. Кровь. Глубокая ли рана? Он чувствовал сильную головную боль и удушливый запах пороха. Но серьезных повреждений, кажется, не было.