Песнь демона - Кэт Адамс

Молли слегка прослезилась и помахала рукой.

— Все идеально. Правда. Я уже полюбила этот дом. Мне достаточно было просто послушать рассказы вашей бабушки. А девочки уже выбрали для себя комнаты наверху. Тут и двор есть, и школы хорошие в этом районе.

— И до океана недалеко, — добавил Мик. — Прежде мы об этом никогда не думали, но теперь… — Он устремил взгляд на Беверли, которая вместе с младшей сестренкой заглядывала под елку. Конечно, им было интересно, какие я им купила подарки. Да разве я могла не купитьим подарки? — Думаю, ей придется пройти обучение на острове Безмятежности. Нас уже пригласили посетить несколько семинаров, чтобы мы узнали, что ей нужно для жизни.

Я кивнула и прикоснулась к руке Мика. В это мгновение снова зазвенел дверной звонок.

— Ладно, скоро мы обсудим детали. Насчет цены не волнуйтесь. Придумаем что-нибудь справедливое.

Я отошла от Мика и Молли и почувствовала, что у меня еще одна гора упала с плеч. Мерфи уже успели понравиться моей бабушке, и мы с ней обе сочли, что будет прекрасно, если в ее доме снова поселится семья.

Я жалела только об одном — что с нами нет Вики и что она не увидит этот снег. Она всегда гадала — каково это будет, если листья пальм покроются снежинками. Когда я осознала, что теперь она ушла по-настоящему, насовсем, я целый день провалялась в кровати, рыдая. Да, я была рада тому, что она наконец нашла дорогу к тому, что заслужила по праву. Но все равно я буду так по ней тосковать…

Мы с бабушкой еще не успели поговорить о жертве, принесенной Пили, но я знала: этот разговор бабушке очень нужен. Я просто не знала, я ли тот человек, который должен помочь бабушке пережить эту потерю. У меня по рассказам Доны сложилось такое впечатление, что Ань и Пили объединились для поддержки моей бабушки. Дона предложила мне несколько недель повременить с новостью о гибели Пили, чтобы посмотреть, уяснила ли моя бабушка данные ей уроки. Что это были за уроки, Дона и сама толком не знала, но у нее сложилось такое впечатление, что это были не просто житейские советы, а нечто метафизическое. Но как же трудно было смотреть на бабушку, знать, что ей больно, но не иметь возможности ей помочь.

Мое меланхолическое настроение улетучилось в тот же момент, как только я открыла дверь. На пороге стоял Бруно — с улыбкой и подарком. Царапины у него на лице почти зажили, и это было поразительно, если учесть, как ужасно он выглядел после того, как все мы общими усилиями закрыли разлом в пространстве. Я бросилась к Бруно и радостно поцеловала его в губы.

— Ты приехал! А я думала, ты сегодня утром улетишь в Нью-Йорк.

Бруно указал большим пальцем за плечо. Около тротуара его ожидало такси.

— Я заскочил по пути в аэропорт. Но я должен был завезти тебе подарок. Ты уверена, что не обидишься на меня за то, что я уеду?

— Что же это будет за Рождество у де Лука, если пятьдесят человек не соберутся в доме, рассчитанном на десятерых? Конечно, тебе нужно лететь. Пожалуйста, передай Матти привет и наилучшие пожелания. Как его рука?

— Врач говорит, что порвана вращательная манжета плечевого сустава. Ему предстоит операция, но доктор уверен, что все хорошо восстановится. Но ты сама его скоро сможешь обо всем расспросить.

Я вопросительно посмотрела на Бруно. Он улыбнулся.

— Его попросили возглавить здешнюю семинарию в звании епископа Маттео де Лука. Мама вне себя от счастья.

— Вот это да! Здорово. Я слышала, что архиепископа Фуэнтеса собираются сделать кардиналом, но назначение епископом в рабочем порядке — это ведь не так уж типично, верно?

Бруно кивнул.

— Это очень нетипично. Но в Ватикане предположили, что если и произойдет очередное демоническое событие, то, скорее всего, оно случится здесь — как остаточный подземный толчок после сильного землетрясения. К тому же до сих пор еще не найдены все пациенты тюремной больницы, которые могли быть одержимы бесами. Кроме того, пока у Матти будет заживать рука после операции, ему так или иначе придется заниматься бумажной, кабинетной работой.

Все сказанное Бруно было правдой. Я перевела взгляд на подарок, который он держал в руках.

— А твой подарок не у меня, — сказала я. — Я его отправила в Нью-Йорк, чтобы ты его получил дома у мамы. — Но тут я поняла, что ошибаюсь. — Погоди-ка, кое-что у меня есть для тебя. — Я сунула руку в карман и нашла предмет, который мне передала Алекс. — Подарок без упаковки, но я хочу, чтобы он был у тебя, потому что ты сказал, что тебе нужно подумать.

Я вложила в руку Бруно, затянутую в перчатку, мешочек из мягкой кожи, из горловины которого тянулась серебряная цепочка.

— Что это? — спросил Бруно, с любопытством глядя на меня.

— Амулет, защищающий от сиренских чар. Теперь, что бы ты ни решил, это будет только твое решение. — Я прикоснулась к другой руке Бруно. — И только мое. Амулет настроен на меня. По моей просьбе его изготовила штатная колдунья из полицейского управления, где работает Алекс, а королевская волшебница его одобрила.

Бруно смутился, но я не дала ему возможности отказаться. Я надела цепочку ему на шею и прижалась губами к его губам. Поцелуй получился долгим, и у меня по спине побежали мурашки, никак не связанные с ледяным северным ветром.

— Я не хочу, чтобы тебе пришлось сомневаться в себе. Через несколько дней амулет начнет действовать, и тогда мы поговорим.

С этими словами я взяла из рук Бруно его подарок и с теплой улыбкой сделала шаг назад.

Бруно приподнял маленький кожаный мешочек, вышитый серебряной нитью, и уставился на него с нескрываемой тревогой. В этот миг я услышала позади него знакомый голос:

— Эй, я узнаю этот амулет. У меня точно такой же. Жаль, что он не действует против крутых длинноногих блондинок.

По подъездной дорожке шагал Крид. Он тоже был с подарком.

— Так… Ну, что это такое, ребята? Сами мне говорите, чтобы я подарки для вас отправила почтой, а теперь я выгляжу, как скряга, поскупившаяся на подарки.

— Веселого Рождества, Сел. Видимо, у нас с де Лука возникла одна и та же мысль, поскольку я к тебе тоже заскочил на пути в аэропорт.

Крид наклонился и запечатлел на моих губах нежный поцелуй. Бруно негромко, но отчетливо зарычал.

— Я вернусь через пару недель. Так что ты тут к ней не очень-то пристраивайся.

Крид обернулся и одарил Бруно взглядом, в котором читался вызов:

— Это марафон, а не спринт. Я не спешу. Конечно, — произнес он примирительно, с лукавой улыбкой, и подмигнул Бруно, — это вовсе не значит, что я не воспользуюсь преимуществом, если ты провалишь свою работу. — Он посмотрел на часы и тихонько выругался. — Кстати, о работе… Ты меня не прихватишь в аэропорт? Мне нужно кое-что обсудить с тобой, а если я прямо сейчас не уеду, я опоздаю на рейс.