Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

Чем день отличался от предыдущего? Попыткой немцев атаковать цитадель. Целью атаки была деблокировка «окруженных в церкви». О чем по рации нас добросовестно предупредили. Наша «деза» жила своей жизнью и помогала, чем могла.

Первый удар планировался через Холмские ворота. Заранее предупрежденные, мы перебросили часть сил в казармы 84-го полка. Атака началась с артобстрела тяжелыми орудиями внутреннего двора цитадели. Снаряды падали в районе столовой комсостава, казарм батальона НКВД, Инженерного управления и Белого дворца. Противотанковое орудие с Южного острова попыталось уничтожить баррикаду в Холмских воротах, а немецкие минометчики закидали минами пространство у казарм. Затем резво так пошла вперед на Холмские ворота пехота, успевшая под прикрытием артогня преодолеть половину моста. До этого молчавшие казармы открыли губительный пулеметный огонь. Зря, что ли, мы туда пять «ДС» поставили, а минометная батарея все там пристреляла? Преодолеть мост немцам оказалось не под силу, как и вернуться назад – слишком много их осталось лежать на мосту.

Вторая атака немцев шла при поддержке двух трофейных «Т-26». Она началась ближе к вечеру, сразу после окончания обстрела, со стороны Северных ворот.

Действовали немцы грамотно. Экипажи в танках сидели обученные, да и пехота от них не отставала. Весело бежала, да только не долго. Как оказалось, саперы неплохо ночью поработали и оба танка нарвались на выставленные минные ловушки. Нам даже стрелять не пришлось – у первого от взрыва под днищем сорвало башню с погона, а второй отделался полегче. Но все равно было приятно видеть его без гусениц и закопченным. Пехоту мы тоже не обошли стороной. Четыре установленных фугаса из 76-мм шрапнельных снарядов последовательно один за другим проредили ее, украсив пейзаж несколькими десятками трупов в фельдграу. Немцам ничего не оставалось, как броситься назад под защиту главного вала.

Что врагу удалось в этот день? Подняться на внешний вал Восточного редюита. Но вечером они отступили обратно на исходные позиции.

На совещании в штабе обороны было принято решение готовиться к прорыву из крепости. Наконец-то до ряда командиров дошло, что в ближайшее время деблокады крепости нашими войсками не будет. К этому выводу привело прослушивание радиосводок Ставки Главного Командования РККА. Пришлось признать: наши войска отступили слишком далеко и установить связь с командованием не удастся. Новых указаний, кроме указания о выходе гарнизона из крепости, не поступало.

Было предложено сформировать два ударных отряда.

Первый должен был ударить по направлению на Северные ворота. Его задачей был захват и удержание ворот до подхода основных сил гарнизона во главе с полковым комиссаром. Поэтому и комплектовался он бойцами и командирами из 44-го, 455-го и 33-го полков. Их удар считался главным. В случае удачи они должны были с подходом главных сил ударить в сторону Беловежской Пущи, обеспечивая отход сил крепости. Этот отряд возглавил начальник химической службы 455-го стрелкового полка лейтенант Виноградов. Отряду придавались одна трофейная самоходка и два восстановленных танка «Т-38».

Второй отряд должен был наносить отвлекающий удар на Северо-Западные ворота. Основу составили мои бойцы, пограничники и бойцы НКВД. Отряд возглавил я. Перед нами ставилось несколько задач. Первой задачей было прорваться к воротам и закрепиться там. В случае неудачного прорыва основной группы через Северные ворота, она отходила к нам и продолжала прорыв уже через наши ворота. Если на главном направлении действия основной группы были бы успешными, то мы могли идти на прорыв дальше сами. При неудаче нам разрешалось действовать по обстановке. Дополнительной задачей было помешать врагу в восстановлении железнодорожного моста через Буг, где еще с вечера 22 июня противник начал ремонтные работы. Все эти дни мы из орудия с Западного острова его обстреливали, но немцы работы на мосту не прекращали – очень уж он был им нужен. Именно поэтому и приняли решение максимально помешать в его восстановлении. Для выполнения задачи нам придавались оставшиеся две самоходки.

Отряд полкового комиссара должен был по сигналу от Северных ворот начать движение следом за нами. Таким сигналом была серия из трех красных и трех белых ракет. В его отряд входили остатки полков и остальных подразделений гарнизона крепости.

Прикрывать отход в крепости оставались добровольцы, тяжелораненые и те, кто не захотел покидать крепость.

В связи с поставленными задачами, несмотря на беспокоящий артиллерийский огонь врага, мне пришлось ночью в срочном порядке направить всех «егерей», снайперов с группами поддержки и радистами на Северный остров. Они должны были обеспечить беспрепятственное прохождение моего отряда к своей цели.

Ночь прошла в тревожном ожидании. Каждый выстрел на Северном острове отзывался в душе. Чтобы отвлечь бойцов, пришлось заставить их готовиться к прорыву: чистить оружие, готовить боеприпасы, вещмешки и маскхалаты, значительное количество которых мы набрали на складе разведбата. Хватило по несколько комплектов на каждого бойца отряда. В установленное время все группы вышли на связь и доложили, что они заняли ранее оговоренные позиции. С сердца просто камень упал. Было несколько боестолкновений с разведгруппами и дозорами противника в районе Домов начальствующего состава и Западного редюита. Но «егеря» и снайпера вышли победителями, потеряв всего нескольких человек – выучка у моих бойцов оказалась выше. На такой успех я даже и не рассчитывал. Следующий сеанс связи должен был состояться только поздним вечером.

В литературе, что раньше приходилось читать, прорывам из крепости уделялось мало внимания. Просто шла констатация факта, что был прорыв, и все, а как, куда, какими силами – очень мало. Более или менее картину можно было восстановить по отрывочным мемуарам защитников. Главное, что я вынес из прочитанного, – это то, что не надо рваться по наикратчайшему направлению – через Восточные ворота. Там рядом проходит «танковая дорога» немцев. По ней идут основные силы врага, что, естественно, приводило наших бойцов к плену и смерти. А вот тем, кто прорывался через район Северных ворот, везло больше. Именно поэтому я на совещании и настаивал на этом направлении удара с последующим уходом отрядов в Беловежскую пущу.

Новый день начался с обычного обстрела цитадели. В ответ мы из орудий обстреляли и разогнали несколько штурмовых групп немцев, пытавшихся приблизиться к нашим позициям. Один из снарядов «полковушки» угодил в самую гущу врага, собиравшегося у внешней подковы Западного редюита. Осколок, видимо, попал в бак огнеметчика, так как пламя долго бушевало в том районе.

Отличились артиллеристы и при обстреле «Бригидок». Немцы под прикрытием обстрела крепости попытались вывести из тюремного корпуса находившихся там пленных поляков. Наблюдатели, заметив непонятную активность немцев в том районе, сообщили на батарею. Тимофеенко не замедлил обстрелять их из своего орудия, выпустив в тот район в общей сложности два десятка снарядов. Накрытие было полным. Немцы и поляки брызнули в разные стороны, ища укрытие. А их артиллерия ввязалась в контрбатарейную борьбу, безуспешно посылая снаряд за снарядом в предполагаемое месторасположение орудия. Откуда же им было знать, что орудие, буксируемое легким танком, давно покинуло огневую позицию.

К вечеру немцы успокоились и через громкоговорители предложили переговоры. Они состоялись около Трехарочного моста.

Мне снова пришлось идти на встречу в качестве парламентера. Со мной пошел тот же трубач, что был и на первой встрече. В качестве ассистента выступал немного знающий немецкий язык замполитрука из 84-го полка, по такому случаю одетый в командирскую гимнастерку со знаками различия лейтенанта. Преодолев мост, мы остановились у вала над хлебозаводом. На вершине валов еще в первый день обороны были устроены дзоты, и теперь оттуда в сторону врага смотрели стволы трофейных «МГ».

На переговоры немцы приехали от Северных ворот на открытом «кюбеле» в сопровождении мотоциклиста. В качестве переговорщиков выступали майор и знакомый по прошлому разу капитан из разведбата. Майор был из штабных и совершенно не стеснялся наличия шифровки на погонах. Похоже, что наши ставки значительно выросли по сравнению с прошлым разом, раз такие люди прибывают на переговоры. Видно, что мы им сильно насолили, держа дивизию у стен старой крепости.

Как и в прошлый раз, немцы предложили сдачу гарнизона и уборку трупов. Наш ответ на предложение о сдаче был отрицательным. А вот насчет уборки трупов никто не возражал. В принципе, нам убирать было некого, так как своих павших мы ночью убрали, но время потянуть стоило. У нас все было готово, и вышедшие бойцы приступили к поиску погибших на берегах Мухавца. Немцы же подошли основательнее. Они пригнали грузовую автомашину с подъемником и санитарный автобус. Из них выгрузилось десятка полтора солдат, ставших лазить между редюитами и собирать трупы. Еще несколько человек в брезентовых передниках и рукавицах при помощи подъемника выгружали обожженные трупы из танков.