Турецкие письма - Келемен Микеш

что губернаторы в каких-нибудь дальних провинциях проявят непокорность и захотят стать самостоятельными властителями, потому как в Турции очень следят за тем, чтобы губернаторами назначать таких людей, которые воспитывались при дворе султана и не знают ни отца, ни матери, ни прочей родни, и потому у них никакой надежды найти в случае чего поддержку, а значит, они не смогут ничего предпринять против султана.

Султан не позволяет, чтобы богатство отца переходило к сыну, наследство каждого паши принадлежит султану, из него он и дает детям паши столько, чтобы они могли прожить.

Ежели султан неодобрительно смотрит на могущество или богатство какого-нибудь паши, то отдает за него или свою младшую сестру, или другую родственницу. При помолвке жених должен дать большую денежную сумму, перед женитьбой — дорогие подарки, после свадьбы же содержать жену в большом достатке и роскоши. Словом, какие бы сокровища у него ни были, жена опустошит его сундуки. При этом она даже может не жить с ним, потому как родственников султана никогда не вывозят из Константинополя, сам же паша должен находиться в своей провинции. К древним родам здесь никакого уважения не питают, и паша, который берет в жены девицу султанской крови, предыдущую жену должен прогнать, как бы тяжело ему это ни было. Поскольку же он и с новой женой не может жить, то жена дает ему для радости одну-две халайки[548], или рабыни. Вот и у нас для радости был довольно обильный урожай.

179

Родошто, 1750, 16 januarii.

Милая кузина, это — год юбилейный, святой[549]. Пойти бы нам в церковь Святого Петра, но туда мы пойти не можем, так что помолимся Богу здесь. Велико имя Мое всюду, и всюду жертвуют имени Моему[550]. Вот уже несколько дней, как сместили визиря, его место занял тихай-бег, зовут его Мехмет-паша[551]. Теперь пора уже написать о турецкой вере и сказать, что религия Магомета — самая опасная среди всех ложных религий, ибо, кроме того, что она более всего благоприятствует чувственности, она вообще-то в нескольких пунктах согласуется с христианством. Магомет основал свою религию на знании о действительном и все сотворившем Боге, затем на любви к ближнему, на телесной чистоте и тихой жизни. Турецкая религия сурово осуждает идолопоклонство.

Магомет родился в язычестве, среди сарацинов, в 570-м году. Большой разум был дан ему от природы. Считают, что от язычества его побудил отказаться монах-несторианин Сергий[552], бежавший из Константинополя. Из Корана следует, что эти два человека взяли из Священного Писания то, что лучше всего подходило для их религии; но поскольку в то время в Аравии было гораздо больше евреев, чем христиан, то из Нового завета они взяли гораздо меньше, чем из Ветхого, — исходя из соображений, чтобы привлечь к своей религии евреев, но чтобы и христиане не отдалились от нее полностью. Не возьми Магомет себе в голову, что он — посланец Бога, религия его не слишком отличалась бы от социнианства[553]. Но он хотел гораздо больше, желая уверить всех, будто у него союз с вышним духом; однако, поскольку он не был небесным посланцем и у него не было дара для совершения чудес, его вынудили определить свою религию так, чтобы благоговения его относились к разуму, к светской науке и к лицемерию, и они, эти приступы благоговения, и вызвали у него сильные приступы болезни. В конце концов все это тем не менее убедило народ, что он гораздо выше остальных людей и что учился он у небес. Жена его, Фатима[554], и последователи во всю глотку кричали, что он — провозвестник и толкователь воли Господа, а в этот мир пришел за тем, чтобы принести повеления Бога. Голубь, приученный порхать над его головой, не в меньшей мере повысил его авторитет в глазах народа, который полагал, что птица эта — сам архангел Гавриил и что он шепчет на ухо посланцу Бога...[555] Здесь прерываюсь, в другой раз напишу больше.

180

Родошто, 1750, 15 maji.

Кого не радуют прекрасные майские дни! Но что совершенно точно, здесь май не такой ласковый, как в других местах, потому как лиственные деревья мы видим почти всю зиму, зелень тоже, более того, в мае уже наступает сушь, трава начинает вянуть, деревья же цветут и зеленеют уже в середине апреля.

Но говорить нам нужно здесь не о хозяйстве, а о Магомете, который, чтобы не оттолкнуть от себя язычников, не хотел показать себя ни евреем, ни христианином. Но, чтобы угодить и евреям, и христианам, у тех и у других взял из религии какие-то части и присоединил к своей, и стал учить, что Господь дал людям три писаных закона, каждый позволяет прийти к блаженству, потому как допускает веру в одного бога, творца и судию всех людей. Первый закон был дан в честь Моисея, но поскольку он был очень суров, немногие могли его до конца соблюсти. Второй закон — закон Христа, но его, хотя он исполнен милосердия, соблюсти гораздо труднее, потому как он очень осуждает испорченную натуру. Причину этого Магомет объясняет следующим образом: Бог полон милости, через меня он посылает вам такой закон, который легко выполним даже при слабости вашей, так что ежели вы будете верно ему следовать, то будете все счастливы как на этом, так и на том свете. (Это — очень важное обещание.) Коран — такая книга, в которой среди хорошего много детского и ненужного. Но, какой бы она ни была, книга эта содержит в себе как священнический, так и мирской законы, предоставляя туркам все, во что нужно верить и чему следовать. Они даже не смеют эту книгу так сразу открыть, а сначала кладут ее себе на голову, что у них самый большой признак почтения. Книгу эту они читают с большим прилежанием, соблюдая заповедь, которая гласит: часто занимайтесь чтением той книги, которая вам ниспослана, и постоянно молитесь, потому как молитва оберегает от греха. Они считают, что тот, кто ее прочитает столько раз, сколько положено, потому как тут есть определенное число, — обретет рай. Они называют это главной книгой. Турецкая религия разделилась на три ветви: сарацинская вера — самая суеверная, эти соблюдают религию по Абу Бакру[556]; вторая ветвь — персидская, она самая чистая, они следуют Али[557]; турки же придерживаются ветви Омара[558]. Остальных