Вик Разрушитель 6 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

И все же, с сожалением признал я, Арина для меня не пара. Вряд ли девушка станет ждать моего совершеннолетия, чтобы выйти за меня замуж. Да и кто сказал, что я готов в восемнадцать повязать себе на шею семейный булыжник? Не-не, пока мне нужна свобода. Она, знаете ли, раскрепощает и дает уверенность. Ну, а если так выйдет, что через пять лет княжна Голицына еще будет в девичестве, можно и рискнуть. Мы, все-таки, чем-то похожи друг на друга. Почему бы и не попытаться?

Вероника? Ну… так бывает, когда непреодолимые обстоятельства в виде грозного отца и его жуткой боязни за судьбу дочери становятся той стеной, которая отпугивает и не дает возможности для дальнейших взаимоотношений. Да уж, проклятие Дара ломает мои жизненные планы тогда, когда этого не ждешь.

И все же, все же… Я бы не отказался от парочки-тройки красивых жен. Видать, гены отца начинают преобладать и вершить мою будущую судьбу. Хе-хе, ну и мысли у меня после бурной ночки!

Закрыв глаза, я погрузился в воду и замер, ощущая, как колышется поверхность и шевелит мои волосы. Вспомнил, как меня учил Чжан Юн медитировать в таком состоянии. Отрешиться от суеты, очистить голову от мыслей, создать белое поле, в котором будут гаснуть все эмоции и внешние раздражители, после чего сосредоточиться на ядре, разгоняя его до критического состояния и тут же стравливая избыток энергии, благо было куда. Вода, уже остывшая, стала вновь нагреваться. Я видел набухающие энергетически каналы, ощущал их упругость и мощь — они в самом деле становились сильнее, как и обещал профессор-китаец.

А вот теперь, когда в теле ощущается невероятная легкость, можно вынырнуть. Удивительно, что я нисколько не задохнулся, или мало времени провел под водой? Жаль, не засек. Зато телефон, лежащий на тумбочке, вовсю заливался трелью.

Хм, неожиданно.

— Привет, Нина, — дружелюбно откликнулся я. — Рад слышать тебя.

— Здравствуй, Андрей, — близняшка говорила негромко, но звонкий голосок ее хорошо слышался из динамика. — Хотела поздравить тебя с победой в турнире. Ты бы знал, как мы всем классом радовались за вас.

— Даже Сашка Вяземский? — ухмыльнулся я.

— Ну, он тщательно скрывал интерес за маской беспечности и пофигизма, — рассмеялась Нина.

У меня от сердца отлегло. Не замкнулась девчонка в себе после странного похищения, старается общаться. Только неловко стало. Может, она таким образом хочет отблагодарить меня за спасение?

— Как сама?

— Скучно без тебя, — неожиданно произнесла Нина, причем ни на мгновение не запнулась, не стала делать паузу. — Когда приедешь?

— Делегация вылетает завтра, — ответил я осторожно, не раскрывая планы по своему возвращению. — Время точно не известно, но послезавтра уже в Москве будем.

— Хорошо… Может, потом на выходных сходим куда-нибудь? Здесь пруды открылись, парки. Я не навязываюсь в твои планы, просто предлагаю.

— Нина, конечно же, сходим, — мягко ответил я. — Когда приеду, немного отойду от всей этой суматохи, экзамены сдать надо, та еще морока… Вот тогда и погуляем.

— Отлично! Кстати, преподаватели решили тебе и Лиде автоматом поставить оценки по тем предметам, где у вас пятерки по общему баллу. Очень воодушевились вашей победой, ходят теперь по коридору, нос задрав! Как будто сами на арене кубок на головой поднимали!

— Эх, алгебру и геометрию точно придется сдавать! — пошутил я, и попрощавшись с Ниной нажал на отбой. Думай, Андрюха, думай! Здесь все не так просто, как кажется. Захарьины начали планомерную осаду, поняв, что многие княжеские семьи не торопятся заручиться знакомством с моим отцом с дальним прицелом выдать замуж своих дочерей за перспективного (чего уж скрывать, таков я и есть!) молодого дворянина. Конечно, объяснение, почему так происходит, есть. Ведь буквально недавно по Москве расползлись слухи об альянсе Мстиславских и Мамоновых. Официального заявления от двух Родов еще не было, но прозорливые Главы аристократической Москвы уже поняли, что самым важным элементом скрепления союза — это женитьба. На роль жениха сразу же определили меня, больше некого. Ну а недостающий паззл в картину поставить не так и трудно. А теперь вопрос: почему Нина так настойчива? Какова роль Захарьиных в этом пасьянсе?

Я вылез из ванны, обтерся огромным полотенцем, накинул на себя халат., и выглянув в гостиную, ничуть не удивился, увидев Куана, сидящим в кресле. Возле двери стояли две дорожные сумки с вещами.

— А разве оборотни умеют носить на себе тяжелый багаж? — спросил я с интересом. — Иначе как объяснить, как ты быстро здесь оказался?

— В этом не было никакой необходимости, — невозмутимо парировал Куан. — Как только я узнал, что студенты-пилоты разнесли в хлам какую-то пивнушку, я стал собирать сумки. Потому как Его Высочеству очень не понравится произошедшее, посчитал, что вас всех постараются отправить домой ближайшим рейсом. Когда за мной пришли двое гвардейцев от майора, который постоянно возле тебя крутился, я уже был готов. Мы быстро сели в катер, перебрались на материковую часть и на машине доехали до особняка. Мне даже не пришлось в кумихо оборачиваться.

— Логично, — я лишь развел руками, принимая бесспорное утверждение наставника. — В таком случае придется немного поскучать перед отлетом. Выходить на улицу строжайше запрещено, в коридор — тоже. Поэтому лично я сейчас завалюсь спать. Разбудишь, когда нас повезут в аэропорт.

***

Зеленый огонек интеркома вспыхнул на панели, тревожной пульсацией обращая на себя внимание. Сняв трубку, Иртеньев приложил ее к уху, выслушал доклад дежурного офицера, произнес, глянув на напряженно замерших за столом майора Корнилова и майора Лещева — заместителя воеводы по подготовке «арбалетчиков», носящего позывной Кондор.

— Они прилетели, — тщательно скрывая облегчение, произнес Николай Юрьевич. — Через несколько минут будут здесь. Машине сопровождения дано право использовать служебный маячок.

— А что насчет Мамонова? — спросил Лещев, мельком бросив взгляд на наручные часы.

— С аэропорта его забрал дядя — князь Сергей Яковлевич. Там своя охрана. Думаю, ничего страшного не произойдет. Все же дома, а не в злостных Европах.

— Так что, Николай Юрьевич, миссия-то удалась? — майор Корнилов был в нетерпении. Все, что касалось поездки группы Сокола, прошло мимо него. Не тот профиль. Но неожиданная ситуация, связанная с технологическим шпионажем, вынудила воеводу Иртеньева привлечь его к расследованию.

— В общих чертах — да, — нехотя, не имея желания сейчас начинать разговор без главных действующих лиц, откликнулся Иртеньев, прихлебывая чай с лимоном. — Давайте подождем наших гастролеров, спросим по полной программе, что они там натворили.

— Время позднее, — заметил Кондор.

— Ничего. Они там отдохнули, загорели, культурно возвысились — пора приземляться на грешную землю предков, — с легкой иронией сказал воевода. — У нас сверхурочные платят, кстати.

Корнилов и Лещев с ухмылками переглянулись. Лучше бы Иртеньев не говорил про сверхурочные, которые приходится каждый раз выбивать у финансистов, почему-то считавших, что деньги, выделяемые на деятельность СГБ, оплачиваются сотрудникам из их кармана. Профессиональная деформация, как пояснил воевода, и вздыхая, шел в финчасть, откуда вскоре по всему этажу разносился рык разъяренного зверя, дерущегося за каждую копейку, честно заработанную сотрудниками императорской службы.

За дверью послышались громкие голоса, чересчур возбужденные, что-то грохнулось на пол, рассыпался женский смешок, а потом на пороге кабинета появилась бравая троица «арбалетчиков», и в самом деле выглядевших так, как будто они целыми днями валялись на венецианских пляжах. Особенно хороша была Синица в легком на бретелях сарафане, не доходившем до колен на две ладони, зато помогавшем оценить ее загоревшие ножки. Плечи тоже отливали легкой позолотой; мягкий весенний загар украсил девушку. Майор Корнилов даже загляделся на Дамецкую, к тому же сделавшую себе короткую прическу, как ни странно, очень даже идущую девушке. Парни как по команде вытянулись, а Сокол, браво выпятив грудь, доложил: