Бременский Адам и др. Славянские хроники - Адам Бременский

Идя далее, герцог перешёл рукав св. Георгия и прибыл в город Галлиполи, а оттуда - в Константинополь, где его люди вернули себе коней, которых там оставляли, и ушли в Манополь, где тогда находился царь. Тот сильно обрадовался его возвращению и, с величайшей честью продержав его у себя несколько дней, подарил ему 14 мулов, нагруженных золотом, серебром и шёлковыми одеждами. А герцог, горячо поблагодарив его за это, отказался их принимать, говоря: «У меня и так много всего, о господин мой. Я ищу лишь милости в твоих глазах!». Поскольку царь настаивал, а герцог наотрез отказывался брать подарки, то царь подарил ему много драгоценных мощей святых, о которых просил герцог. К этому он добавил также множество драгоценных камней, после чего герцог откланялся и, уйдя с миром, прибыл в Ниш. Перейдя через большой лес, он пришёл к королю Венгрии, который только недавно был коронован, овладев королевством брата. Тот принял его с величайшим почётом и дал проводников через свою землю. Так герцог возвратился в свои края. После этого он прибыл к императору, который тогда находился в городе Аугсбурге79; тот очень обрадовался его приходу и особенно тому, что герцог вернулся в добром здравии. Проведя в пути целый год, герцог наконец вернулся в Брауншвейг, и возрадовались его приходу все его друзья. Герцог обогатил дом Божий мощами святых, которые он привёз с собой и облачил их в золото, серебро и драгоценные камни; среди них было также множество дланей апостолов. Из превосходных покровов он сделал ради украшения богослужения множество риз и далматиков и украсил церкви. Этот князь был чрезвычайно предан в украшении дома Божьего, как то видно по церкви св. Блазия в Брауншвейге, которую он, впрочем, так и не окончил, как хотел, из-за постигших его неудач, к которым мы вопреки воле должны будем перейти.

После того как герцог расположился в замке Люнебург, к нему пришли любекские каноники с просьбой дать их Божьему дому подходящего управителя. Они заявили, что все разом высказались за кандидатуру господина Генриха80, аббата из Брауншвейга, и умоляли герцога поставить его во главе их церкви, если только их просьба и это назначение не противоречат его намерениям. А тот отвечал им: «Признаю, что это - весьма подходящая кандидатура. Ибо Генрих - мудрый и благочестивый муж, прекрасно умеющий сеять слово Божье. Однако именно потому, что мы знаем о верности этого мужа и о его достойном образе жизни, мы и не можем без большого сожаления отпускать его из нашего дома в Брауншвейге. Тем не менее, чтобы не казалось, будто мы противимся столь полезному делу и легкомысленно отвергаем вашу справедливую и разумную просьбу, пусть исполнится воля Божья и ваше желание! С честью отведите этого достопочтенного мужа к престолу Любекской церкви и окажите ему всяческое уважение и почтение». Итак, в Брауншвейг прибыли декан Отто и страж Арнольд; вместе с приором Генрихом81, нотарием герцога, они вошли в кафедральный собор и в присутствии аббата Сигебодо из Риддагсхаузена, а также приоров Готфрида и Ансельма82 вручили упомянутой церкви письма следующего содержания: «Братья церкви Божьей, что расположена в Любеке, шлют священному капитулу собора св. Эгидия в Брауншвейге привет и желают милости во Христе!». Когда братья смиренно поклонились в ответ на слова приветствия, они продолжили: «Пусть знает ваша милость, что поскольку наша мать, а именно святая Любекская церковь, лишилась своего отца, и мы не можем долго жить без пастыря, нашей прямой обязанностью является позаботиться о том, чтобы иметь в доме Божьем мудрого и верного управителя. Поэтому мы приносим Богу величайшую благодарность за то, что наконец-то нашли того, кто нам угоден, а именно господина Генриха, вашего аббата, мудрого и благочестивого мужа, которого мы решили поставить во главе нас не только благодаря каноническому выбору, но и властью нашего правителя, господина герцога, который назначил его нашим господином и духовным отцом. Поэтому мы просим вас быть с нами одного мнения, согласиться с Божьей волей и вместе с нами самым преданным образом возвести его в этот сан».

Поскольку братья, с одной стороны, были очень рады такому возвышению своего отца, но с другой - огорчены скорым уходом столь благочестивого пастыря, то избранник ответил следующее: «Должность, к которой вы меня призываете, о братья мои и господа, чрезвычайно трудна и ответственна, и по моему мнению превышает мои силы. Но поскольку, очевидно, нет более достойного кандидата, то, если более никто не будет призван Богом, как Аарон, я признаю, что именно меня призывает к этой должности воля Божья, ибо вся власть - от Бога. И, поскольку тот, кто противится власти, выступает против самой воли Божьей, я повинуюсь, правда, более по необходимости, нежели по желанию». Итак, выступив вместе с ними из собора св. Эгидия, во главе которого он стоял десять лет и который обогатил множеством вещей, - в том числе, вернувшись из паломничества, украсил 12 покровами, - Генрих прибыл к герцогу в Люнебург. Получив от него епископскую инвеституру, он был с честью отведён в Любек и с величайшим благоговением принят духовенством и всем народом. Затем на рождество св. Иоанна Крестителя он в присутствии герцога был посвящён в сан епископами Вало Гавельбергским83, Эвермодом Ратцебургским и Берно Шверинским. В тексте Евангелия, что держали у него на плечах, в заглавии первой страницы было найдено: «Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям»84, а в заглавии второй: «Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева»85, что можно понимать, как откровение свыше по поводу его будущего образа жизни. Наконец, он был отмечен Господом многими талантами, но особенно блистал книжной мудростью и красноречием. И, хотя большинство, переменяясь в своих мыслях, пользуются ими скорее ради гордыни, нежели ради созидания, он оставался в том же смирении и всегда был предан Богу и его Преславной матери в постах, бдениях, воздержании, в молитвах и раздаче милостыни, так что мы можем сказать о нём: «Муж праведный и богобоязненный», и прочее. В проповеди же слова Божьего он отличался столь исключительным даром, что не было такого каменного сердца, которое он не подвигнул бы к раскаянию и слезам своими прочувствованными речами. Ибо всю глубину писания он излагал столь ясными словами, что, извлекая из глубины души их скрытый смысл, он насыщал всех сладчайшим хлебом слова Божьего, так что его сладкое учение доставляло немалую радость всему народу.

Пусть не погнушается ваша милость услышать, что Бог открыл некоторым людям о его блаженстве и вероучении. Так, однажды, ввиду неотложных дел, он проходил через Тюрингию и, чтобы переночевать, завернул в одно селение под названием Ихтерсхаузен86. Некая благочестивая дама, ведя непорочную жизнь, жила там по уставу блаженного Бенедикта. И вот, когда после полудня монахини лежали на кроватях, Ида, дама честнейшего образа жизни, позже поставленная аббатисой в Вальтингероде87 и первая правившая тамошней женской общиной, - там же она и упокоилась, приняв блаженную кончину, - заснув, увидела в Божьем видении, что вся община её сестёр с величайшим благоговением стоит возле хора и чрезвычайно звонкими голосами поёт при встрече этого епископа: «Воистину блаженный епископ, воистину учитель веры!». Когда это было пропето с величайшей радостью, некий почтенного возраста муж, праведник, подошёл к окну хора, через которое им по воскресным дням давали причастие, и сказал: «С величайшим уважением примите этого заезжего епископа и с величайшим расположением, наидостойнейшим образом прислуживайте ему во всём! Знайте, что этот напев открыт вам свыше, ибо в нём про этого епископа говорится чистая правда. Ведь он - воистину блаженный епископ и воистину учитель веры». Когда названная монахиня проснулась, то рассказала сёстрам то, что видела. И вот в тот же миг прибыл гонец и сообщил, что какой-то епископ заехал к ним переночевать. Итак, убедившись в истинности видения и воздав Богу благодарность, они просили, чтобы епископ соизволил посетить их, надеясь, что удостоятся услышать слово проповеди из его уст. Придя к ним, он, как они и хотели, сказал в начале своей речи: «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами»88. Когда он многое сказал в этой речи о чистоте и невинности жизни, которая приличествует их заведению, они так разомлели от медоточивой сладости его слов, что, как и было открыто, сказали, что он, воистину, блаженный епископ и, воистину, учитель веры.

А герцог в это время начал строить в Любеке церковь в честь св. Иоанна Крестителя и св. Николая, исповедника Христова, и вместе с епископом Генрихом заложил в её основание первый камень. Он каждый год выдавал на её строительство 100 марок денариев; то же было и в Ратцебурге; так что герцог все свои силы уделял недавнему насаждению в северном крае. Однако он так и не довёл это до желанного конца, ибо через некоторое время настала великая смута, которая жестоко потрясла всю Саксонию; прекратив строительство церквей, он начал укреплять крепости и города, ибо против него поднялось множество врагов.