Танго втроем - Сергей Соболев

— Все мы смертны, — философски изрек миллиардер. — К сожалению, я не очень хорошо знал беднягу. Надеюсь, похороны будут такими же скромными, как и весь его жизненный путь…

Связник Йонас-Джон Яблонские, вызванный в экстренном порядке на явочную встречу в Ниду, по обыкновению, серьезно внимал речам своего патрона.

— Акция, предпринятая нашим противником, застала, к сожалению, нас врасплох, — задумчиво сказал Графтон. — Выделю два момента. Мы потеряли сверхинформированного человека в тот самый момент, когда я был уже на пороге суперудачи. Боюсь, второго такого шанса нам не предоставится. Кондор потерян для нас, вне сомнений, его зачистят… Пока Бушмин был у нас в руках, нужды в откровенном разговоре с Розановой особой не было. Я был уверен, что Кондор, а он далеко не дурак, за деньги либо под давлением возьмется удовлетворить наше любопытство. Такой возможности у нас более нет. Поэтому, Джон, мне срочно нужна… Розанова.

Шатен медленно покачал головой:

— Боюсь, Майкл, этот номер не пройдет. Не знаю, что в этой девице нашел наш банкир, но он держится за нее двумя руками.

— Нужно поставить его перед альтернативой, — спокойным размеренным тоном сказал экс-цэрэушник. — Либо перспектива в будущем и стремительная карьера, либо…

— Кто будет вести с ним переговоры по данному вопросу?

— Марк, кажется, сейчас гостит в К.? Вот ему и поручим. Он опытный «переговорщик», к тому же он, как никто, знает характер банкира. К счастью, я с ним разговаривал двое суток назад, поэтому на девяносто девять процентов к таким переговорам он уже готов. Осталось лишь сориентировать его по Розановой… Но, к несчастью, Антиквар — это и есть второй «момент».

— Что-нибудь не так с Марком?

— По вине охраны случился «прокол». Теперь нам нужно либо прятать Антиквара в Форт-Ноксе, приставив к нему вдобавок взвод морских пехотинцев для охраны, либо…

— Решение «высших инстанций» по Антиквару?

— Сработаете под несчастный случай. После того, естественно, как он уговорит «барона» расстаться с девицей.

— А если тот не согласится? Такое ведь тоже может быть? На губах многоопытного экс-цэрэушника проскользнула усмешка.

— Нет. Такого, Джон, быть не может. На банкира сделана крупная ставка, и он это знает. И я не думаю, что он захочет разменять карьеру, которая может привести его, — Графтон показал на безоблачное небо, — да, да, на самые высокие вершины, на какую-то… сотрудницу музея.

Связник в знак согласия с патроном тоже позволил себе легкую усмешку, которая, впрочем, тут же пропала.

— Будут ли вноситься какие-либо коррективы в наш план в связи с недавним нападением на объект и поимкой Кондора?

Графтон чуть прищурил глаза.

— Нет, Джон. Все остается в силе.

Покрытые золотом стрелки главных городских часов, установленные и пущенные в эксплуатацию германскими специалистами компании «Сименс» вместо прежних, неисправных на башне Кафедрального собора, показывали время, близкое к девяти утра, когда на одном из самых оживленных городских перекрестков случилась пробка. Затор произошел из-за неисправности светофора, зациклившегося на красном. Не работал он уже как минимум пять минут, внеся неразбериху в действия многих водителей.

Но водитель «Мерседеса-600» был спокоен. Вот-вот здесь появятся сотрудники автоинспекции, регулировщик мигом «разведет» транспортные заторы. За кормой «мерса» стоял массивный джип — всякому посвященному человеку понятно, что «янтарный барон» в сопровождении обычного кортежа и обычным же маршрутом намерен проследовать к зданию АКБ «Балтийский», где находится его президентский офис.

А дальше случилось то, чего никто из большого числа автомобилистов и прохожих не ожидал.

Из проема между двумя зданиями, почти напротив угодившего в пробку глянцево-черного автомобиля, вырвалась дымно-голубая струя, что-то фыркнуло в воздухе, «мере» вначале несильно качнуло, затем в салоне полыхнуло нестерпимо яркое пламя. Уже из другой точки, судя по едва заметному на фоне солнечного утра огненно-дымному следу, с противоположной стороны улицы, благо одна полоса из-за затора была свободной, ударили еще раз, но не в черный лимузин, а в джип с охранниками.

Пламя уже неистово полыхало в салоне джипа, когда распахнулась дверца и наружу выпал один из охранников. Человеческая фигурка катнулась по шершавому асфальту, пытаясь сбить перебросившееся на одежду пламя, затем привстала с колен, но выпрямиться в полный рост не успела — крупнокалиберная пуля, угодившая в защищенный «бронником» торс охранника, прошила жилетку и разворотила грудную клетку пытавшегося спастись человека.

Из салона казанцевского «мерса», горевшего посередке проспекта на манер погребального костра, наружу никто не выбрался.

Через час с небольшим в банке появился руководитель ЧОП «Хронос». Он привез с собой видеоматериал, заснятый на пленку одним из сотрудников деловой разведки Казанцева.

Смотрели пленку в кабинете Бочарова. Кроме главы СБ, присутствовали «главный» по разведке и силовик Вениамин Карсаков.

А также… Алексей Казанцев.

Банкир, начиная со дня похорон «любимого тестя», стал полностью зависимым от своих силовиков. Он скрупулезно выполнял требования своих спецов, в первую очередь Анатолия Бочарова. Вопреки данным, имевшимся в распоряжении конкурентов «янтарного барона», в салоне сгоревшего дотла «шестисотого» Казанцева не было. Для безопасного передвижения банкира по городу был задействован другой транспорт, и маршруты его следования также были другими.

— Вплоть до моего личного распоряжения — никаких комментариев, — распорядился Казанцев. Его лицо выглядело бесстрастным, но кто бы знал, чего ему это стоило! — Ни для органов, ни для прессы. Что хотят, то пусть и думают! Пусть числят Казанцева в покойниках, сейчас мне это только на руку! А мы тем временем попытаемся извлечь все выгоды из сложившейся на сегодняшний день ситуации!

Глава агентства «Хронос» ушел. Банкир остался наедине со своими преданными силовиками. Сегодняшнее покушение, к счастью, неудавшееся, еще раз послужило верным доказательством преданности этих двух людей. Если бы кто-то из этих двоих или их ближайших помощников оказался иудой и продал жизнь банкира за тридцать сребреников — от Казанцева остались бы лишь обугленные останки. Как от тех трех сотрудников СБ, что сгорели заживо на проспекте.

Казанцев прочувствованно пожалруки своим «цепным псам».

— Анатолий, Вениамин… Я обязан вам жизнью. Вы меня знаете — в долгу не останусь.

— Мы делаем свою работу, Алексей Игоревич, — ответил за двоих Бочаров. — И вы платите нам за это хорошие деньги.

Уже ближе к вечеру, после более чем двухчасовой беседы с Антикваром, измотавшей банкира физически и морально, потрясенный, как и каждый другой смертный человек, самим фактом покушения на свою единственную драгоценнейшую жизнь. Казанцев спустился в «сейф».

Ему нужно как-то определиться. Что ему вообще нужно от жизни? Нужна ли, к примеру, Алексею Казанцеву Елена Розанова? Нет, не так… Какую цену он готов заплатить за обладание этой молодой женщиной?

За нее и ради нее Казанцев готов был пойти на многие жертвы. Так что его будущее находится в руках у самой Розановой.

— Ну что? — спросил он у Ломакина. — Как наша дорогая гостья?

— Неважно, — сказал художник. — Отказывается от еды. Даже со мной уже не хочет разговаривать…

Казанцев прошел в «апартаменты» — дверь была распахнута настежь. Но все равно постучался. Прошел в гостиную. Подошвы туфель тонули в мягком ворсе персидского ковра. Розанова сидела на стуле в той же неприкаянной позе, что и несколько часов тому назад, когда он пытался с ней поговорить о возможном «совместном существовании».

— Я не знаю, Лена, что у тебя было с Бушминым, — негромко, как бы раздумчиво, сказал Казанцев. — Не знаю и не хочу знать? Но он босяк! У него нет ни имущества, ни денег, ни достойного ремесла. Единственное, что он умеет делать, — это убивать людей. Он ничего не смог бы тебе дать.

— А что в ы можете мне предложить? — безразличным тоном произнесла Розанова. — Ни-чего! Ничего мне от вас не нужно!

Казанцев понял, что речь не о деньгах.

— У меня найдется, Лена, чем тебя удивить. Я намерен тебе кое-что показать. Уверен, что ты именно тот человек, кто способен не только понять и поддержать меня, но и оценить то, что я делаю.

Глава 8

Бушмина не тревожили вплоть до трех часов дня, пока на базу не вернулись Леон и Горгона, — дали парню отоспаться и немного прийти в себя; Кондор нуждался в небольшом отдыхе, как никто другой.

На люди его вывел Мокрушин. В помещении, которое использовалось и как столовая, и как спальня, собралось с полдюжины людей. Улыбаясь во весь рот, Рейндж показал рукой на сидящих рядышком светловолосого парня и симпатичную девушку с густыми черными волосами.