Слезы темной воды - Корбан Эддисон

Взгляд Редмана наполнился ненавистью.

– В моем представлении было необходимо дать понять пиратам, что не они тут главные.

Меган заговорила чуть тише:

– Но верно ли, что вы были там главными? Они удерживали заложников, и вы не могли до них добраться.

В следующую секунду Редман взорвался:

– Мы все держали в своих руках! У нас были самолеты, вертолеты, снайперы, лодки и военный корабль водоизмещением в десять тысяч тонн. Мы давали им шанс закончить это дело по-хорошему. Но они выбрали плохой вариант.

Этого взрыва Меган и ждала. Следующий ее удар был направлен в самое уязвимое место:

– Пол Деррик предвидел, что все закончится этим, не так ли? Он говорил вам, что заложникам угрожает опасность, и вы не обратили внимания на его слова во второй раз.

Секунду казалось, что сейчас последует новый взрыв, но Редман сумел сдержать чувства:

– Госпожа Деррик, мне все равно, что вы думаете обо мне. Я бы отдал свою жизнь, чтобы спасти Дэниела и Квентина Паркеров. Мы находились в четырех милях от берега Сомали и двигались в сторону Могадишо. У нас не было времени. Пираты нарушили обещание. Я был вынужден действовать.

Ответ был хороший. Лучше, чем ожидала Меган. Но этого было недостаточно, чтобы его спасти.

– Да, – сказала она. – Только вы сделали неправильный выбор.

После перерыва Клайд Баррингтон вызвал Маса. Судебный пристав ввел пирата в зал через черный ход и указал, где сесть. Одет он был в горчичного цвета комбинезон и резиновые сандалии, волосы выглядели так, будто их только что подстригли. Шрам на правой щеке выделялся более светлым оттенком на фоне кожи цвета ириса. Он улыбнулся присяжным, показав зубы, потом повернулся к судье, стенографистке, адвокатам и заполненному людьми залу, и его взгляд остановился на Исмаиле. Меган прочитала то, что было написано в глазах Маса: «Можешь говорить что хочешь, но кому они поверят?» Ей захотелось свернуть ему шею.

Следующие два часа Баррингтон с помощью Садо, седовласого переводчика, вспоминал с Масом всю историю, от захвата яхты до переговоров, передачи выкупа и перестрелки. Как и боялась Меган, молодой сомалиец оказался сильным свидетелем, и присяжные ловили каждое его слово, особенно когда он указал на Исмаила, которого называл Афиарехом, как на убийцу Дэниела. Когда обвинитель закончил допрос, судья Маккензи объявила пятнадцатиминутный перерыв, после которого снова собрала всех.

– Госпожа Деррик, – сказала судья, – мы даем вам возможность закончить.

– Спасибо, ваша честь, – ответила Меган.

Она встала и вышла на возвышение, ощущая сгустившееся в зале суда напряжение. На нее были направлены сотни глаз, ждущих, чем она ответит обвинителю Исмаила.

– Ваш отец назвал вас не Масом. Это прозвище, верно?

– Ха, – ответил он, и Садо перевел:

– Да.

– Что означает слово «Мас» на сомалийском?

Пират осклабился и произнес несколько слов.

– Оно означает «змея», – перевел Садо.

– Какой-то определенный вид змеи?

– Нет.

Меган посмотрела на присяжных.

– Вы когда-нибудь видели плюющуюся кобру?

Мас кивнул:

– Она красная, как камни пустыни.

Меган чуть склонила голову:

– Плюющиеся кобры брызгают ядом из зубов, не так ли? Они целятся в глаза и стреляют на удивление метко.

– Да, – подтвердил Мас.

– Если человеку яд попадает в глаза, знаете, к чему это приводит?

Мас пристально посмотрел на нее.

– Он слепнет.

Меган улыбнулась и следующие слова адресовала присяжным:

– Мас, вызывающий слепоту. Как интригующе. – Увидев, что Клайд Баррингтон собирается возразить, она поспешила продолжить: – Гедеф, лидер вашей пиратской команды, приходился вам двоюродным братом, верно?

– Да, – ответил Мас. – Его отец и мой отец – братья.

– Вы были близки с Гедефом до его гибели?

Молодой сомалиец выпрямился.

– Он доверял мне.

– Но не вас он назначил командиром на второй лодке, не так ли? Это он поручил Афиареху.

Мас взглянул на Исмаила, и мышцы на его скулах напряглись.

– Афиарех хорошо говорил по-английски и отлично управлялся с оружием. Он был главным после Гедефа.

– И за это вы затаили обиду на Афиареха, верно? Вы до сих пор на него в обиде.

– Нет, нет! – горячо возразил Мас.

На мысленном табло Меган добавила в свою пользу еще одно очко.

– Давайте поговорим о вашей семье. Правда ли, что отец Гедефа служил старшим офицером в Сомалийской национальной службе безопасности под руководством Сиада Барре?

– Да, – подтвердил Мас. – Он был близок к Барре.

– НСБ – это такой сомалийский эквивалент российского КГБ, я права?

– Да, – ответил Мас.

Меган покинула возвышение и подошла к свидетельской трибуне.

– Я кое-что почитала о режиме Барре. Правда ли, что представители НСБ похищали людей из домов среди ночи, лишали их свободы без суда и следствия и пытали, пока те не признавали себя шпионами?

Когда Мас услышал перевод, губы его растянулись в нервной улыбке.

– Я уверен, мой дядя не занимался такими вещами. Он хороший человек.

«Хороший – это понятие относительное», – мысленно отметила Меган.

– Отец Гедефа до сих пор является видным человеком в Сомали, не так ли?

– Он бизнесмен, – ответил Мас. – Участвует в разных предприятиях, имеет интересы в сетях мобильной связи например, в службе денежных переводов хавала, занимается крупным рогатым скотом, грузоперевозками.

Меган сложила на груди руки.

– Правда ли, что помимо этого он был главным финансистом пиратской экспедиции Гедефа?

Улыбка Маса вдруг сделалась шире, он перевел взгляд в угол зала. «Черт меня побери, – подумала Меган, вспомнив человека в голубой клетчатой рубашке. – Исмаил был прав».

– Я не знаю, где взял деньги Гедеф, – наконец сказал Мас. – Мой дядя не преступник.

– А ваш отец? – спросила Меган. – Правда ли, что он вкладывал деньги в пиратство?

– Нет, нет, – улыбаясь во весь рот, ответил Мас.

– Правда ли, что многие ваши родственники вложили деньги в экспедицию Гедефа?

Мас покачал головой:

– Нет, нет, нет.

Меган сделала шаг вперед:

– Вы боитесь их, верно? Поэтому вы мне лжете.

– Нет, нет! – воскликнул Мас с бегающим взглядом.

Меган, изображая удивление, покачала головой.

– И у вас есть причины их бояться, да? Они считают, что вы их обокрали.

Мас с застывшей улыбкой на лице в изумлении уставился на нее.

– Вообще-то ваш дядя не просто пассивный наблюдатель, – продолжила она. – Он прислал представителя вашего клана в этот зал суда, и тот должен проследить за тем, что вы будете говорить.

Она повернулась и указала на место, где сидел человек в голубой клетчатой рубашке. От изумления у нее отвисла челюсть.

Человек исчез.

Все сидевшие в зале разом заговорили. Судья Маккензи на секунду застыла, потом дважды стукнула молотком по столу и призвала всех к тишине. Посмотрев на Меган, она подозвала к себе юристов. Меган подошла к судейскому месту вместе с Баррингтоном, который выглядел совершенно растерянным.

– Что все это значит? – шепотом осведомилась судья.

– Ваша честь, – сказала Меган, – у меня есть основания полагать, что этот свидетель защищает каких-то влиятельных людей в Сомали, людей, которые многое потеряют, если их уличат в связях с пиратами. Я имею право его обвинять. Он преступник и патологический лжец.

– Вам об этом известно? – спросила судья Баррингтона.

Обвинитель покачал головой:

– Я озадачен так же, как и вы, ваша честь.

– Вы заметили сомалийца в дальнем углу? – спросила Меган. – С моим клиентом он не связан, но приходил на суд каждый день. Сегодня утром он тоже был здесь. Но уже ушел.

Судья кивнула:

– Он вышел как раз перед тем, как вы задали вопрос.

– У меня нет доказательств, – сказала Меган, – но я уверена, что он из клана Маса.

– Это очень серьезные обвинения, – заметила судья. – Но к данному делу не относятся. Я не разрешу вести параллельное разбирательство. Пожалуйста, заканчивайте с этим поскорее. – Она повернулась к Баррингтону: – Клайд, найди кого-нибудь, пусть этим займутся. Не нравится мне это.

– Да, ваша честь, – почти одновременно произнесли Меган и Баррингтон.

Когда все снова разошлись по своим местам, Меган опять обратилась к Масу:

– Вы знакомы с человеком, который несколько минут назад сидел в углу зала?

Застывшая улыбка не исчезла с лица пирата.

– Каким человеком?

Меган переглянулась с судьей. Потом продолжила:

– Когда «Возрождение» находилось у вас в руках, вы звонили своему дяде по спутниковому телефону?

Мас посмотрел на нее с непониманием:

– Зачем мне было ему звонить?

– Вы просили Афиареха позвонить вашему дяде?

Мас взглянул на Исмаила и покачал головой:

– Майа. Афиарех был за старшего.

– Вы это говорили раньше, но я вам не верю. Ведь ваша история о перестрелке, которую вы изложили суду, – ложь, не так ли?