Кто добил Россию? Мифы и правда о Гражданской войне. - Николай Стариков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А паника эта, была бы очень уместна. Ведь уже 21 октября белые были остановлены у Пулковских высот. Снова, как и в первом походе на Петроград закончились снаряды, нет резервов. И предательство, предательство, предательство! Те шесть английских танков, что двигались вместе с белыми на город, почему-то в решающий момент в бой не пошли. Об этом редко упоминаемом эпизоде похода, также рассказывает генерал Родзянко: «Отказ полковника Карсона пустить на Пулковские высоты танки, находившиеся всего в пяти верстах от этих позиций, лишил нас возможности занять их».
Положение критическое. Только теперь у белых. Большевики, отбив Деникина, перебрасывают массу войск с московского направления. Напрягая все силы, крохотная белая армия пытается удержаться в предместьях Петрограда. Красные давят, а у белых кончаются патроны и снаряды. Так происходит в каждый решающий момент Гражданской войны! У белых заканчиваются боеприпасы на пороге Москвы и в 12 км от Петрограда. Потому, что поставки патронов и снарядов осуществляют «союзники». Приходится белогвардейцам отбивать атаки красных курсантов и матросов, будучи вооружёнными лишь лживыми обещаниями…
25-го октября 1919 года французы сообщают, что накануне из их порта Брест вышел пароход для Юденича. На нём 58 пушек, 1000 пулемётов, 10 танков и многое другое. На следующий день, 26 октября французы вновь говорят об этом пароходе. Правда, он ещё не вышел из порта, но непременно поплывёт завтра. Этот пароход так и не приплывёт на Балтику никогда. Как и французские боевые корабли, которые обещают в Париже Борису Савинкову французские «сторонники интервенции». «Французский империализм не оказал реальной поддержки Северо-западной армии в тот момент, когда от продолжения таковой отказался английский», – подводит итог «Борьба за Красный Петроград».
В те же дни разворачивается очередная страница трагедии Балтийского флота. 21 октября четыре эскадренных миноносца «Гавриил», «Свобода», «Константин» и «Азард» выходят в море с целью постановки минного заграждения в Копорском заливе. Это, так сказать, официальное задание красного командования. Истинная цель моряков совсем другая. В середине октября группа флотских офицеров вступила в контакт с русским разведывательным пунктом в Выборге и сообщила о желании сдать белым четыре миноносца. Британским морякам просили передать точное время выхода кораблей в море, их точный маршрут и предлагалось не чинить никаких препятствий для выхода миноносцев, зато на обратном пути, выставить в имеющемся узком минном проходе английский монитор с мощной артиллерией. Тогда миноносцам деваться будет некуда, и возглавлявшие их офицеры смогут легко убедить матросов сдаться.
Так и решили поступить, естественно, заручившись одобрением англичан. Ночью миноносцы отправились в плавание. Знаком, что всё происходит по плану, для офицеров-заговорщиков было свечение прожектором с английского судна в направлении движения кораблей. Увидев условный сигнал, миноносцы поплыли намеченным курсом. Они смело двигаются вперёд. У моряков есть карты минных полей, они знают этот единственный проход. А дальше… Дальше на свободном от мин участке минного поля, все миноносцы, кроме «Азарда», взорвались! Хотя и получили условленный сигнал англичан, что всё идёт по плану. На обратном пути экипаж уцелевшего миноносца видел «огневой факел из дымовой трубы неизвестного судна». Англичане были рядом…
Беспечности команд миноносцев, спокойно поплывших на мины, имея полные карты минных полей, поражалась и большевистская комиссия, созданная для расследования причин гибели кораблей. Однако говорить правду было не в интересах Троцкого и Ленина, поэтому, сделав вывод, что гибель миноносцев «представляла собой неизбежное следствие войны», большевики поспешили похоронить погибших в большой братской могиле.
Информация о заговоре флотских офицеров до поры скрывалась, но к 1929 году уже вполне открыто печаталась в советской литературе. Поведение англичан красные историки, конечно, объясняли случайностью. «Только случайная, непредусмотренная, очевидно и самими англичанами катастрофа трёх миноносцев не дала возможность им осуществить план их пленения» – пишет «Борьба за Красный Петроград». Но это была не случайность: британцы, зная точный маршрут миноносцев, намеренно его заминировали. Потом подсветили прожектором, после чего спокойно смотрели за гибелью русских судов.
Обратим внимание на даты – 21 октября. В этот день:
— белые остановлены на Пулковских высотах из-за отказа английских танков идти в атаку;
— три миноносца идя сдаваться, погибли на английских минах;
— ночью прорван левый фланг белой армии и высажен десант матросов, так как эстонские части почему-то отошли назад.
Все это, конечно совершенно случайные совпадения. Но в итоге получилось все, как и задумывали «союзники». Белые начали отступать, а вскоре их откат превратился в бегство. Его причина проста: катастрофу, вызванную уходом эстонских частей с фронта, ещё можно было остановить и отбить фланговый удар красных. Для этого нужны боеприпасы, много боеприпасов. Но именно в этот момент Эстония неожиданно закрывает свою границу для снабжения и пополнения армии! Пограничный шлагбаум опустился.
К 14-го ноября 1919 года Юденич был окончательно разбит, а его армия подошла к эстонской границе и была интернирована. Так пишут в учебниках истории. За красивым иностранным словом «интернирование» скрывается страшная правда. Правительство Эстонии практически уморило воинов Северо-западной армии и множество гражданских беженцев страшной смертью. Как и в случае с румынами, все действия эстонцев не могут быть самостоятельными. За губителями русских белогвардейцев из Таллинна стояли организаторы русской катастрофы из британских и французских спецслужб!
Оценивая «странные» поступки эстонцев надо правильно оценивать, кто же вкладывал в головы их «независимого» правительства ужасные для русских решения. «Отношение же к нам представителей Англии при подходе армии к пределам Эстонии имело для неё пагубные последствия: энергичное их требование, обращённое к эстонцам, дало бы армии возможность выйти из создавшегося положения для продолжения борьбы или же для спокойного разоружения» – горько сетует в мемуарах генерал Родзянко.
Подошедшие к границе воинские части белогвардейцев и гражданских беженцев на территорию Эстонии не пускают. «Разгромленные, полностью деморализованные белые были отброшены к эстонской границе – пишет Лев Давыдович Троцкий в своей книге „Моя жизнь“ – Как только они её пересекли, правительство Эстонии их разоружило. В Лондоне и Париже никто о них и не вспомнил. То, что ещё вчера было Северо-западной армией Антанты, теперь погибало от холода и голода».
Несколько суток люди в лютый мороз ночевали прямо на земле. «…Русские полки не пропускаются за проволочное ограждение эстонцами. Люди кучами замерзают в эту ночь» – пишет Куприн. Солдаты, взрослые мужчины могут выжить, большинство замёрзших – это женщины и дети.
Наконец, начинается пропуск на территорию Эстонии. Небольшими партиями, сквозь колючую проволоку. Все оружие сдаётся, и это только начало. Эстонские солдаты прямо на морозе раздевают солдат, снимая новые английские шинели, отнимая ценные вещи и золотые кресты и кольца. После чего людей размещают на станции Нарва-2, в помещениях двух пустующих фабрик. Вокруг них – колючая проволока. Так и должно быть, ведь эти фабрики, по сути – концентрационный лагерь! Условия в эстонском лагере хуже, чем в нацистском: нет кроватей, одеял, тёплой одежды. Нет медикаментов, нет вообще ничего! Рядом на путях стоят тысячи вагонов с имуществом гибнущей русской армии. Там все это есть, но командующий эстонкой армией генерал Лайдонер приказал реквизировать составы со всем их содержимым в пользу Эстонии. «С беженцами из Петроградской губернии, число коих было более 10 тысяч, обращались хуже, чем со скотом. Их заставляли сутками лежать при трескучем морозе на шпалах железной дороги», – писал очевидец о кошмаре, творившемся в Эстонии.
Напрасны протесты Юденича: его армия «союзниками» приговорена. Талабский полк белых, ведя бои с наседающими красными, вышел к эстонской границе последним. Солдаты и офицеры перешли по льду на эстонскую сторону и, как было оговорено, сдали оружие. Но в Эстонию их не пустили, а, направив пулемёты, погнали назад! На другом берегу уже были большевики. Под огнём погиб почти весь полк…
У остальных «счастливцев» очутившихся в Эстонии, участь была ненамного лучше. В условиях эстонских концлагерей вспыхнула эпидемия тифа. От него умерли тысячи людей. В полках насчитывалось по 700 – 900 больных при 100 – 150 здоровых; число больных, не помещённых в госпитали, достигало 10 тыс., общее число заболевших составляло 14 тыс. Помощи от эстонцев не было никакой. Белья нет, медикаментов нет. Даже в бани русских пускать было запрещено! Только когда тиф вышел за пределы белогвардейских бараков, власти стали предпринимать меры. Появились элементарные средства гигиены и… братские могилы. «Когда был отдан приказ почистить бараки и госпитали от трупов, то их наваливали на повозки в несколько ярусов, сверху покрывали сеном, вывозили за город и сбрасывали на так называемое „трупное поле“ – повествует „Борьба за Красный Петроград“.
