По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России. - Константин Константинович Случевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От соборного храма путь лежал к другому храму монастырскому, расположенному в одном из углов ограды, ближе к святым воротам, к храму Покрова Пресвятой Богородицы, именовавшемуся до 1871 г. храмом Рождества Пресвятой Богородицы. Здесь многое ново, многое переделано, и, блистая позолотой, вовсе не говорит о древности; образа только что из-под кисти; обрамления иконостасов и икон новейших рисунков. То же, но только в большей степени, следует сказать и о церкви Воздвижения, сооруженной двадцать три года тому назад, увенчанной девятью главами и большим куполом; тут о древности нет и помину, что не мешает, конечно, достоинствам произведенных работ. Зато в обличии древности поднимается по соседству невысокая звонница, продолговатая, с пятью пролетами, напоминающая своих родных сестер Ростова Великого и Великого Новгорода.
Наделавшее в 1856 году много шума мгновенное исцеление тихвинского мещанина Боровского произошло не перед главной иконой Тихвинской Божией Матери, а перед ликом её, писанным al fresco, в подобие ей, на наружной стене Тихвинской церкви, над западными св. вратами. Чудо состояло в том, что юноша, ползавший на коленях два года за невозможностью ходить, болезнь которого была исследована и пользована врачами, сразу исцелился во время молитвы перед этой иконой. Настоятель монастыря просил тогдашнего митрополита Никанора произвести формальное исследование. В общем присутствии командированных с этой целью лиц духовного и гражданского ведомств, уездного предводителя дворянства, городничего и врачей, спрошено под присягой множество свидетелей, и несомненность факта подтверждена. В настоящее время, после признанного чуда, этого места не узнать: Святая икона, когда-то открытая на монастырской стене всем непогодам, видневшаяся высоко над землей, к которой поднимались по деревянной лестнице, составляет теперь центр особой, очень обширной, каменной часовни под куполом с пятью главами, и к ней поднимаются по двум широким каменным, идущим дугами лестницам. Сама икона обставлена и обвешена богатыми дарами верующих, освещается ярким светом просторной часовни и многими лампадами. До совершения чуда это место называлось «крылечком», так зовется оно и теперь, и будет, конечно, называться бесконечно долгие годы. На наружной стене часовни, между окон, писаны во весь рост великие подвижники Египта и Палестины. Пред этой иконой «на крылечке», как и на церковной паперти, подле окна, проделанного против иконы Тихвинской, постоянно находятся молящиеся.
Для полноты сведений об осмотренном мужском монастыре следует сказать еще немногое. В свое время монастырь был богат, так что в 1764 году, при перечислении его во II класс, он владел 4,312 крестьянами, 4,481 десятиной земли и четырьмя приписными монастырями. В I класс возведен в 1853 году, но с тем, чтобы дополнительное число братии оставалось на содержании обители, без расходов от казны; общежительный устав принять с 1798 года.
Хотя между настоятелями и тихвинскими деятелями монастырскими много имен почтенных, но выдающихся все-таки нет, как нет и особых, исторически сложившихся, подле того или другого подвижника, ярко и самостоятельно очерченных преданий и учений. Одна из причин этого кроется в самом характере возникновения монастыря по царскому повелению, а другая в том, что Тихвин лежит на торной путине наших водяных сообщений; путина эта существовала в очень далекой древности и подвижничеству не способствовала; она сделалась особенно людной со времени канализации, предпринятой Петром I.
В заключение еще одно очень любопытное сведение, сообщенное на месте и сохраняющееся в виде несомненного предания. Передают, будто на монастырском кладбище похоронен привезенный из Шлиссельбурга в 1764 году Иоанн Антонович Ульрих; говорят, что под страхом смертной казни запрещалось сообщать об этом кому-либо, что он похоронен ночью, что памятника нет, но место показывают: оно находится недалеко от собора, вправо, если идти к нему от святых ворот.
Преобладающее значение Тихвинской святыни, пребывающей в мужском монастыре, и постоянное движение паломников и поклонников к ней, обусловило то, что в двухстах саженях от него, словно в оттенении, может быть еще до возникновения монастыря мужского, держался и устроился Введенский девичий монастырь.
История этого девичьего монастыря, — полнейший однолеток истории мужского. Из него вел свой атаку на главный монастырь де-ла-Гарди и, в отмщение за неудачи, сжег его 14 сентябри 1613 года до основания. Один симпатичный женский облик сохраняется и поныне и как бы присущ этому монастырю: это невольная постриженица, четвертая супруга царя Иоанна Васильевича Грозного, Анна Алексеевна, из рода Колтовских, находившаяся в обители именно во время разгрома её де-ла-Гарди.
В пестрой летописи семи браков Иоанновых, заключенных последовательно с Юрьевой, Темрюковой, Собакиной, Колтовской, Васильчиковой, Василисой Мелентьевой и Марией Нагих, четвертый брак с будущей постриженицей Тихвинской стоял, так сказать, на рубеже беззаконностей Иоанновых. Анна Алексеевна была «девицей весьма незнатной», и царь женился на ней «без требования святительского благословения» и уже потом созвал епископов, которые, «проливая слезы», все-таки признали этот брак и часть наложенных на царя епитимий приняли на себя; но «дабы беззакония царя не были соблазнительны для народа, епископы грозили ужасной церковной клятвой тому, кто дерзнет взять четвертую жену». Это совершилось в 1572 году, а уже в 1577 году царица пострижена, вероятно, насильно, в Тихвинской обители и уступила место свое Анне Васильчиковой. называлась ли эта пятая жена Иоаннова царицей, совершилось ли бракосочетание — неизвестно, но с её преемницей, «прекрасной вдовой» Василисой Мелентьевой, царь положительно не венчался, а взял только молитву на сожитие с нею, с «женищем». от последней, седьмой супруги Иоанновой, от Марии Нагих, родился царевич Димитрий, и этим обусловилось все, что сопряжено с именем Годунова.
Инокиня Дарья, бывшая царица Анна Алексеевна, во время хозяйничания в монастыре шведов и литовцев, с двумя племянницами своими, княжнами Леонидой и Александрой Гагариными, скиталась по лесам, как и другие монахини, и тайно, говорит предание, собирались они в обитель на служение литургии; жила она в это время близ одного озера, называемого Царицыным, где теперь поставлена часовня, и еще в 1854 году виднелись остатки какого-то деревянного жилья. После Столбовского мира Введенская обитель восстановлена вполне и лучше прежнего инокиней-царицей, управлявшей ею. В монастыре хранится её духовная, в которой объяснено, что все в
