Злобный рыцарь (СИ) - Барышева Мария Александровна

Костя, пока что танцевавший исключительно за оборону и старавшийся при этом не выпускать из поля зрения своего флинта, успевал уворачиваться не от всех ударов раздраженных коллег, сыпавшихся на него со всех сторон, и ощущал, что уже начинает выдыхаться, тогда как противник двигался все так же ловко и уверенно. Он то запутывал Денисова в своих почти неуловимых вращательных движениях, то кидался к Ане и замахивался на нее стеклянным ножом, разбивая на середине все денисовские стратегические маневры. Костя окончательно перестал понимать, чего добивается хранитель в бейсболке - убить его или его флинта. Злость переполняла его - возможно, сейчас Костя был бы в состоянии зашвырнуть противника в соседний район, но для этого нужно было суметь хотя бы коснуться его, а пока ему это не удалось ни разу. Коллеги бушевали вокруг, где-то рядом хранитель водителя громкими матами требовал восстановления спокойствия в транспорте, и даже сейчас, в пылу схватки не только его лицо, но теперь и голос казались Косте отчаянно знакомыми. Кто-то выбил деревянный обломок из его руки, он почти пропустил очередной замах на развороте, и тут над головой его противника взмыла и резко опустилась толстая суковатая палка, метя в голову. Голова хранителя, успевшего почуять опасность, правда тут же отдернулась, и палка лишь задела его по плечу, но змеиное па танца уже было нарушено, и стеклянный нож не достиг своей цели. Тимка, державшийся за другой конец напроказничавшей деревяшки, испуганно-потрясенно округлил глаза и приоткрыл рот, а в следующее мгновение краснокостюмный нанес ему сокрушительный удар локтем, отчего художника унесло куда-то в хвост автобуса. Он отвлекся от Кости лишь на долю секунды, но Денисову этого хватило, и он наконец-то достал противника, впечатав кулак в одну из тех точек, куда хранителю особо не рекомендуется получать удары - туда, где раньше, согласно анатомии, располагалось сердце. Он очень четко представлял себе, как противник от его удара сейчас улетит из автобуса к чертовой матери, но тот с озадаченным возгласом лишь въехал в автобусную стенку, частично вывалившись на улицу, так что в салоне остались только его дергающиеся ноги, простершиеся на коленях двух сидящих флинтов, невозмутимо смотревших перед собой. Ухмыльнувшись, Костя ринулся вперед, не давая противнику опомниться, и тут ощутил за спиной чье-то присутствие. Он повернулся, но уже на начале разворота что-то с силой ткнулось ему в спину и проникло внутрь, мгновенно разогнав по телу отвратительную слабость. Костя рванулся в сторону, чужеродный предмет исчез, но слабость осталась, и он, пошатнувшись, почти повис на спинке сиденья, ошеломленно глядя на водительского хранителя, который стоял перед ним, пригнувшись и сжимая в руке изъеденный недогоранием детский пластмассовый меч, почти до самой рукояти измазанный серебристо-сизым, медленно клубящимся вокруг синего клинка.

- Вот так, песик, - тихонько сказал хранитель, криво улыбнувшись, и тут Костя узнал его - узнал этот голос, узнал это лицо. Правда, когда он его видел, это лицо было перекошенным, словно стекающим вправо, как тающая восковая маска, а вместо глаз зияли черные дыры, но это точно было то самое лицо - лицо, гримасничавшее в ночи по другую сторону стекла.

Приветики... Новый песик?.. Добрый песик?

Недавний противник Денисова резким движением выпрямился на коленях флинтов, тем самым вернув себя в салон. Бейсболки на нем уже не было. Сделав упреждающий жест осколком стекла двоим хранителям, кинувшимся было к нему, он уставился на Костю и стоящего напротив человека с мечом и почти обиженно произнес:

- Эй, какого черта?!

Судя по его выражению лица, такой исход событий явно не входил в его планы, и в следующую секунду несостоявшийся убийца подтвердил это - он соскочил с колен флинтов, подпрыгнув, ухватился одной рукой за поручень, крутанувшись, пролетел сквозь крышу автобуса и пропал с глаз. Смотреть ему вслед Денисову было некогда - бывший призрак, самодовольно блеснув глазами, кинулся к нему, замахнувшись своим оружием. Его движения, после стремительных бросков и проворотов отбывшего хранителя, казались медленными, неуклюжими, и у Кости осталось пропасть времени на то, чтобы возмутиться и обидеться на самого себя. Он получил возможно смертельное ранение от хранителя, который, судя по всему, ни черта не умел. По сравнению со своими прежними умениями он в недавней схватке демонстрировал чудеса ловкости, а ему всадил меч в спину какой-то ясельник!

Оттолкнувшись от кресла, Костя дернулся в сторону, пролетев сквозь каких-то флинтов. Ноги слушались плохо, и зрение значительно ухудшилось, но все же он смог удержать равновесие и, сдергивая со спины скалку, развернулся и выскочил у атакующего хранителя со спины. Тот успел повернуться, и Денисов, не раздумывая, швырнул скалку ему в лицо и тут же метнулся вперед. Экс-призрак дернул головой, машинально вскидывая руку навстречу летящей скалке, мгновением позже Костя боднул его в незащищенный живот и вместе с противником повалился на пол, одной рукой прижав вооруженную конечность противника, а другой с размаху ударив вентиляторной лопастью под запрокинувшийся подбородок. Рядом кто-то отчетливо произнес:

- Елки, хоть бы раз дали нормально доехать до работы!..

Костя выдернул меч из разжавшихся пальцев раненого и, ухватившись за сиденье, кое-как поднялся на ноги. Экс-призрак, дернув головой, завозился, перевернулся и, встав на четвереньки, пополз к своему флинту, оставляя на полу серебристо-сизые кляксы. Вентиляторная лопасть все еще торчала из его шеи.

- Как ты это сделал? - Костя пошатнулся и трудом устоял, ухватившись за Анино плечо. Краем глаза он заметил, как один их хранителей проворно подхватил его скалку и спрятал под рубашку, воровато оглядываясь. - Как ты получил флинта?

Ползущий издал кудахтающий звук и протянул вперед руку со скрюченными пальцами. И тут водитель, явно забыв о том, кто он и где находится, бросил руль и, повернувшись, полез в салон, глядя перед собой пустыми глазами лунатика. Автобус мотнуло и повело на встречную, в салоне всплеснулся слаженный вопль ужаса как флинтов, так и хранителей, и тут Костя, действуя исключительно инстинктивно, отпустил Анино плечо, шагнул вперед, вернее, скорее качнулся на подгибающихся ногах и, повалившись на спину хранителю, все так же тянущему руку к своему флинту, вонзил синий пластмассовый клинок ему в спину и сразу же в затылок. Скрюченные пальцы, уже почти касавшиеся бедра водителя, подпрыгнули, распрямляясь, и начали стремительно таять, обращаясь туманной дымкой, и сам хранитель тоже начал таять, рассеиваться, и его отчаянно-злобный крик тоже оказался туманным, расплывающимся, почти несуществующим.

- Нет!

Препятствие между Костей и полом исчезло, и он упал на колени, сжимая рукоять меча густо перепачканными в сизи пальцами - все, что осталось от хранителя. В ту же секунду в глаза водителя вернулось осмысленное выражение.

- Ой! - сказал он, машинально схватившись за воздух, судорожно огляделся и метнулся обратно за руль, вывернув его в самый последний момент - автобус шел в лобовую со встречным троллейбусом, издававшим истошные гудки. Костя повалился на своего флинта, который, спрятавшись за сидение, визжал, в ужасе глядя в окно, и накрепко за него ухватился. Автобус, разойдясь с троллейбусом, скрежетнул по его боку и, вернувшись на свою полосу, затормозил так резко, что большая часть пассажиров обоих миров попадала друг на друга. Троллейбус же, размахивая слетевшими с проводов "рогами", прыгнул за бордюр и остановился, вметнув рылом масштабный снежный фонтан.