Тень уходит последней (СИ) - Иван Валентинович Цуприков

Морщась от боли в висках, Николай перевернулся на другой бок. Рядом спит Светка. Да она самая, не Вертилова же это. Блин, какие глупости иногда в голову лезут.

- Отвернись от меня, алкоголик. Фу, как от тебя противно воняет! - громко сказала жена.

"Действительно, фу-у, я дома", - подумал Николай и лег на спину.

- Как стыдно было мне вчера перед людьми из-за тебя, перед вашим водителем.

- А что? Не понял.

- Не понял он! Вернулась за тобой, а ты надравшийся на скамейке около дома сидишь, двум пожилым женщинам какую-то галиматью несешь про Преисподнюю, что там послеземной суд будет душам убийц, воров.

- Правда, что ли?

- Ой, ты бы себя видел со стороны, профессор кислых щей.

- Что, я такой пьяный был?

- В стельку. Не знаю, как ты еще сидел на той скамейке. Еле, еле тебя с водителем мы затащили в машину. А ты все тем бабкам о Дьяволе, который накажет всех косвенных и некосвенных убийц, предателей, воров...

- Даже такие умные слова говорил? Подумать только. Вот, стыдуха.

- Что вы там со своим пенсионером пили? От тебя так несло. Я же тебе сколько раз говорила, даже не пробуй самогона, это же отрава!

- Нет, нет, я не тем подтравился, Светтка.

- Вот и ты мне о том же. Что какой-то Приреев тебя отравил сливянкой смешанной с малиновым вином.

- Не Приреев, а Киреев, - поправил жену Николай.

- Все вырывался из машины и хотел ему морду набить.

- И что, вылез?

- Еле угомонила тебя. Хорошо, аптека была рядом, я заставила тебя выпить аспирин.

- Спасибо.

- Спасибо. Весь в кефире был испачкан.

- Это он меня им спасал. Я с первого стакана его самодельного вина опьянел у него. Говорил, что эта его настойка еще в горбачевские времена сделана.

- Да, мне, какая разница, что это было, Коля. Ну, так разве можно себя при людях вести, а? Ты же заместитель редактора, а так себя вел.

- Не говори мне больше об этом! - огрызнулся Николай и отвернулся от жены на правый бок.

- Так, другие скажут. Во все горло такой крик поднял в машине, мол, нужно к какому-то столяру ехать. Его тоже видно также, как и тебя отравили. Приехали куда-то, ты там у дома увидел кульки мусорные и рядом с ними бутылку из под шампанского и давай тут же звонить Дятлову и кричать ему в трубку, что знаешь, кто такой убийца. Бутылка из-под шампанского с сургучом, как у Притеева.

- Киреева! - морщась, поправил жену Николай. - И что, он приехал?

- Да, нет. Какой-то старик вышел со двора того дома, а ты и сдулся. Начал креститься, пятиться в кусты и упал. Еле тебя вытащили мы с водителем. А дед тебе что-то говорит. А ты на него полоумными глазами смотришь и крестишься. А он мне говорит, чтобы я быстрее тебя увозила оттуда и спать уложила.

- Стыдуха. Что, он действительно живой?

- Я ж тебе говорю, Коля, тебе пить нельзя, у тебя сразу же какие-то галики начинают происходить, белки в глазах. Хоть, ты и не каждый день напиваешься, но со стороны, такое впечатление создается, что ты - натуральный алкоголик.

- Света! - перебил жену Синцов. - А разве такое может быть, чтоб с одной чашки, грамм ста вина крыша может поехать?

- Крыша у него поехала. Все может быть, смотря какая гадость там налита. Можно и от капли той же кислоты отравиться.

- Может, он ее действительно для этого и смешивает. Ну, настойку сливянки с малиновым вином смешал, может, еще туда чего-то добавляет, не знаю. Ну, я тебе честное слово говорю, Света, выпил, ну, всего-то грамм пятьдесят, может, сто, и тут же опьянел до такой степени, словно спирта грамм двести выпил залпом.

- Дурак!

- Ты права, - лег на левый бок Николай. - Перед Дятловым так неудобно.

- Так знаешь, какую ты ему галиматью потом говорил? Боже упаси! Ты же ему все ту же историю, как бабкам со Звягино про Преисподнюю все уши прожужжал. Что Столяров или Столяр оттуда вернулся, чтобы наказать Прищепкина твоего, убившего на заводе его сына.

- Не Прищепкина, а Киреева.

- Да, мне, хоть, Иванова, хоть, Сидорова, хоть, кого. Ну, Коленька, тебе нужно к врачу обратиться. Тебе и капли спиртного в рот брать нельзя. Давай спи, завтра пятница, то есть, уже сегодня пятница. Через полтора часа, нет, через два с половиной часа подъем - тебе на работу, а мне тоже на смену.

"Дурак, вот дурак! Неужели и вправду у меня была белая горячка? Столяров с того света вернулся, Киреев - убийца. Дед доброй души и убийца! Нет, пить нельзя, права жена, даже капли спиртного нельзя пригубливать, - сжимая подушку, думал Синцов. - Не хватало еще белой горячкой заболеть".

- Света, а там, правда, был Столяров? - повернулся к жене Николай.

- Коля, тебя, что еще не отпустило?

- Извини, - отвернулся Синцов. - Глупости разные в голову