Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов - Жан Тьерио

Но в глазах Маргарет умеренность одного вовсе не означала паралич для всех. Как было принято, правительство разделялось на несколько комитетов, среди которых для нее был самым важным комитет «Э», то есть комитет по вопросам экономики. В нем заседали Джеффри Хау, Кит Джозеф, Джон Биффен, Джон Нотт, Джеймс Прайор и, естественно, сама Маргарет Тэтчер. Министр по проблемам занятости обычно оказывался там в меньшинстве при обсуждении любых вопросов. «Тэтчеристы» всегда могли рассчитывать на поддержку комитета «Э», представляя намеченные ими реформы на общих пленарных заседаниях правительства. Если умеренный член комитета и не всегда «молча сидел в своей будке», то его, по крайней мере, всегда держали на коротком поводке. Это была политика так называемого «санитарного кордона».

Другие назначения можно было бы назвать классическими. Следует отметить только, что Тэд Хит, желавший вернуться во власть через Форин Оффис, то есть став министром иностранных дел, так и не дождался осуществления своих желаний. Слишком часто он отталкивал дружески протянутую руку Маргарет, а теперь было поздно. Ему ничего не оставалось, как жевать и пережевывать свои обиды среди заднескамеечников, ведь теперь он был простым депутатом, одним из многих. Премьер-министр отдала предпочтение лорду Каррингтону. Это был человек весьма умеренных взглядов и «высокого класса». У него не было ничего общего с дочерью бакалейщика, желавшей управлять страной как бакалейной лавкой и разбудить ее, если понадобится, как вздремнувшего приказчика или продавца. Дипломатия была у него в крови, он знал, как работают государственная и министерская машины, и умел с ними обращаться, а еще у него были качества, которые Маргарет особенно ценила: верность и бескорыстие с привкусом легкого презрения к корыстолюбию других. Иметь возможность взять и все же не взять — воистину королевский жест…

Возглавить министерство внутренних дел Маргарет поручила Уилли Уайтлоу, своему скромному помощнику. Кстати, он совмещал этот пост с постом вице-премьера. Правда, он разделял не все взгляды Маргарет. Далеко не все! У него была, так сказать, гораздо более ярко выраженная социальная или общественная жилка. И все же он был самый верный ее сторонник среди верных. «Крупный феодал» до кончиков ногтей, «верный вассал короля», он всегда будет рядом с Маргарет, чтобы сглаживать углы, принимать и смягчать удары и, если нужно, их предупреждать.

В остальном правительство достаточно точно воспроизводило очертания теневого кабинета.

Вне правительства, в тени, Маргарет создала группу личных советников, политический отдел, заседавший в доме 10 по Даунинг-стрит. Возглавлял эту группу Джон Хоскинс, автор и создатель «Камней через стремнину», шокового документа, предлагавшего проведение реформ задолго до выборов 1979 года. В закулисье власти и в большой тайне он часто вносил дерзкие предложения, иногда даже поверх голов министров. Маргарет нужна была эта группа советников, верных и преданных, чтобы заставить двигаться того хладнокровного крокодила, которым представлялось ей правительство, это сборище разных людей с противоречивыми стремлениями, часто «нейтрализовывавшими» друг друга. Она не строила себе иллюзий на их счет и уже разделила их на две категории: своих противников она называла «мягкотелыми», а своих сторонников — «жесткими». Стоит ли уточнять, что в ее устах слово «мягкотелый» не было комплиментом. Только в одной сфере «жесткие» были в большинстве, а именно в экономике. И это не случайно. Именно с оздоровления экономики Маргарет рассчитывала заставить Великобританию воспрянуть.

Оздоровить макроэкономические основы

В определении симптомов британской болезни, проявившихся в 1979 году, эксперты были единодушны: инфляция, выражающаяся двузначными цифрами, бюджетный дефицит, относительный рост государственных долгов, ставший обузой национализированный сектор, дефицитный и с чрезмерно раздутыми штатами. «Тэтчеристы» присовокупили к ним практику иждивенчества, неполную загрузку предприятий[137] и слишком большую власть профсоюзов. Маргарет решила действовать постепенно, шаг за шагом, отложив борьбу с профсоюзами и иждивенчеством на потом. Первая ее верноподданническая речь, написанная для королевы в июне 1979 года, была удивительно умеренной, настоящая старая речь в духе тори, каких палата депутатов выслушала множество: в ней содержались обещания снизить налоги, сократить государственные расходы, провести реформу профсоюзов, отказаться от контроля над ценами и доходами. По поводу профсоюзов премьер-министр так ответила на вопрос одного из заднескамеечников-лейбористов: «Я никому не объявляю войну, и я надеюсь, что и мне никто не объявит войну». Единственным новым элементом было обязательство разработать и провести через палату общин знаменитый закон о местных властях, в котором была бы предусмотрена возможность отдать в собственность социальное жилье тем квартиросъемщикам, которые этого пожелают. Это было начало «народного капитализма», еще не получившего своего наименования.

Истинная реформа проявляется не в речах, а в действиях, в особенности в законе о финансах. Реформирование государственного бюджета осложнялось водопадом разнообразных факторов, постоянно накапливавшихся и увеличивавших опасность провала. Прежде всего, оставались обещания, данные еще лейбористами, такие как повышение пенсий, предусмотренное еще Джимом Каллагеном, а также обещание следовать рекомендациям, содержавшимся в докладе Клегга по поводу паритета «государственных и частных доходов» (то есть доходов в государственном и частном секторах), что фактически означало увеличение на 10 процентов заработной платы государственных служащих. Был и еще один фактор: укрепление курса фунта стерлингов, явившееся результатом высоких процентов ссуды и того обстоятельства, что фунт стал «нефтевалютой», «нефтефунтом» после открытия богатых месторождений в Северном море. Существовали личностные факторы, привнесенные самой Маргарет Тэтчер: она хотела поднять жалованье полицейским, деморализованным проповедями вседозволенности, а также собиралась ежегодно увеличивать бюджет вооруженных сил на 3 процента в реальном денежном выражении в ответ на просьбу НАТО, с тем чтобы не усугублять и без того уже наметившееся нарушение равновесия между странами НАТО и странами Варшавского договора. Маргарет Тэтчер пишет: «Тогда мы чувствовали себя в безвыходном положении, загнанными в тупик».

Вместе с Джеффри Хау и группой личных советников Маргарет не покладая рук работала над составлением нового бюджета, обнародованного 12 июня, то есть пять недель спустя после вступления в должность. Этот бюджет был очень жесток. Джеффри Хау признается в своей книге «Взгляд из дома № 11 по Даунинг-стрит», что прежде, чем выступить с речью в палате общин, выпил две большие порции джина с тоником.