Монархи Британии - Вадим Викторович Эрлихман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Король взялся за приготовления к войне с Голландией. Для наполнения опустевшей казны был придуман гениальный по простоте ход: правительство объявило о банкротстве нескольких крупных банков, у которых перед тем взяло в долг более миллиона фунтов. Тысячи вкладчиков оказались разорены; правда, самим банкирам тайно пообещали вернуть деньги после победы над Голландией. Война началась 17 марта 1672 года. Она была крайне непопулярной, но именно с нее началась эпоха морского владычества Англии на руинах голландской и французской морской торговли. Одновременно военные действия против Голландии начали французы, но союзники действовали разрозненно и не смогли добиться каких-либо успехов, а в августе следующего года голландская эскадра разгромила английский флот у Тессела. Два года военные действия велись довольно вяло; вернувшийся к власти в Голландии Вильгельм III Оранский очень хотел помириться со своим дядей, но этому мешали партии сторонников войны в обеих странах и главным образом Франция. Только 19 февраля 1674 года был подписан мир, по которому сохранялось прежнее положение.
В феврале 1673 года вновь собрался парламент, который должен был утвердить союз с Францией и указ о свободе вероисповедания. Обе эти меры были очень непопулярны среди депутатов, и никакое красноречие короля и нового канцлера лорда Шефтсбери не могли переломить ситуацию. Потеряв терпение, Карл отложил сессию до осени и распустил бездарное «кабальное министерство». Новое правительство составили Шефтсбери, Арлингтон, Ормонд и кузен короля принц Руперт, а казначеем вместо уволенного Клиффорда стал Томас Осборн, получивший титул графа Денби. Однако протесты против католических симпатий Карла продолжали нарастать; особенно яростно на бывших товарищей по несчастью обрушивались пресвитериане. Тут герцог Йоркский, вечно создававший помехи брату, решил после смерти первой жены обручиться с католической принцессой Марией Моденской, против чего сразу восстал парламент. В конце 1674 года Карл принес в жертву недовольным Шефтсбери, как прежде Кларендона; одновременно были уволены Бэкингем и другие министры, настроенные в пользу Франции. Осмелевшие парламентарии уже открыто требовали от короля удалить всех фавориток — во всяком случае, католичек. Но Карл только пожал плечами, заметив: «Меня интересуют не души женщин, а их тела»[116].
С 1674 года внешняя политика Англии поменялась. Отношения с Францией быстро ухудшались, а с Голландией, напротив, налаживались. Голландское влияние быстро отразилось на общественном и придворном быте. Король, а за ним и вельможи прекратили подражать французам в нарядах и в образе жизни; недавняя роскошь сменилась патриархальной простотой, в моду вместо бархата и кружев вошли шерсть, сукно и сталь. Эпоха бездумного веселья сменялась эпохой деловитого накопления богатств, всемирной погони за выгодой. Балы и спектакли уходили в прошлое, а вместо легкомысленных французских романов аристократы читали «Потерянный рай» Мильтона. Сам Карл тоже стал вести себя скромнее, да и годы уже давали о себе знать — королю было всего 44 года, но излишества сильно подорвали его здоровье. Большинство его фавориток к тому времени удачно вышли замуж, за исключением герцогини Портсмут. Впрочем, и она твердила королю о своем раскаянии и желании уйти в монастырь, как это сделала любовница Людовика ХIV Луиза де Лавальер.
Главой правительства в 1674 году стал граф Денби. Он был не менее авторитарен и коррумпирован, чем «кабальные» министры, но принадлежал к сельской аристократии, решительно настроенной против иностранного влияния и примирения с католиками. Соединив свои усилия с парламентом, он повел дело к войне с Францией, против чего был решительно настроен король. К 1675 году у Карла оказалось четыре миллиона долгов, и для их выплаты он был вынужден отказаться от дохода со своих имений. В следующем году ему пришлось подписать очередной тайный договор с Францией и за сравнительно скромную ежегодную субсидию в 100 тысяч фунтов пообещать поддерживать мир, отправить на французскую службу три английских полка и даже принять католичество. Конечно, выполнить эти условия он не мог, да, судя по всему, и не собирался. Король давно уже был законченным циником и разочаровался не только в людях, но и в Боге. По всей Европе пересказывались его злые и остроумные замечания. В 1665 году, во время чумы, при дворе распространились слухи о скором конце света. Когда граф Пемброк заговорил об этом, Карл сказал: «Тогда подарите мне ваше поместье Уилтон, оно ведь больше вам не понадобится». «Ах, Ваше Величество, — возразил граф, — пусть оно лучше погибнет со мной»[117].
Чтобы разрушить французские интриги, граф Денби решил ускорить брак сестры короля Марии, которой было уже 45 лет, с Вильгельмом III Оранским. Когда в феврале 1677 года парламент собрался вновь, королю предложили прекратить все отношения с Францией и восстановить союз с Голландией. Стоявшие за это Шефтсбери и Бэкингем оказались в Тауэре, а Карл выступил перед депутатами с сердитой речью. Однако вскоре он был вынужден уступить общественному мнению и согласился на замужество Марии, которую сам проводил на корабль. Французы начали сложные интриги с лидерами оппозиции, после чего король отозвал из-за моря английские полки. Одновременно он заключил новый секретный договор, по которому в обмен на ежегодные 200 тысяч фунтов обязался разоружить армию и распустить парламент. Однако прибывшая армия отказывалась расходиться, требуя выплаты жалованья. 10 августа 1678 года в Нимвегене был заключен англо-голландский союз, после чего Карл лишился французских субсидий.
В августе было объявлено о раскрытии весьма сомнительного католического заговора. Парламент сразу же взялся за подготовку закона об изгнании из Англии всех католиков, по которому страну должны были покинуть герцогиня Портсмут и даже сама королева. Карл выступил перед парламентом с речью, в которой поблагодарил депутатов за заботу о своей безопасности и заверил их, что будет и впредь защищать английскую церковь. Но неужели от него потребуют расстаться с королевой? «Я не Генрих VIII, — возвысил он голос, — и не расстанусь с моей честной и доброй супругой, несмотря на ее бесплодие»[118]. В конце концов парламент принял решение только удалить католиков из парламента (кроме герцога Йоркского) и от двора (кроме королевы и ее фрейлин, к которым относилась и Луиза де Керуаль). Однако народ действовал куда решительнее. Как-то на лондонской улице
