Дом толкователя - Илья Виницкий

18

Ср. преломление темы в восторженной оценке Жуковским первых томов «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина: «Эту историю можно назвать воскресителем прошлых веков бытия нашего народа. По сию пору они были для нас только мертвыми мумиями, и все истории русского народа, доселе известные, можно назвать только гробами, в которых мы видели лежащими эти безобразные мумии. Теперь все оживятся, подымутся и получат величественный, привлекательный образ» (Жуковский 1980: III, 483).

19

12-томное «Полное собрание сочинений» Жуковского 1902 года под редакцией А. Архангельского давно устарело, а новое, 20-томное, над которым в настоящее время работает коллектив томских ученых [А. И. Айзикова, Н. Ж. Ветшева, Э. М. Жилякова, Ф. З. Канунова, О. Б. Лебедева, И. А. Поплавская, Н. Б. Реморова, А. С. Янушкевич (гл. редактор)], еще не завершено. Отсюда возникает определенный разнобой в цитировании произведений поэта. Цитаты из стихотворений и дневников Жуковского даются, за исключением особо оговоренных случаев, по новому изданию произведений поэта: Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: В 20 т. М., 1998, 2000, 2003, 2004. Т. I, II, XIII и XIV. Публицистические произведения поэта цитируются по 10-му и 11-му томам собрания сочинений 1902 года. Баллады, стихотворные повести и драмы Жуковского цитируются, как правило, по 2-му тому трехтомного собрания сочинений Жуковского под ред. И. М. Семенко (М., 1980). Ссылки на «Одиссею» даются по 3-му тому четырехтомного издания сочинений поэта (М.; Л., 1959–1960). Курсив в цитатах наш; авторский курсив дается разрядкой.

20

См. комментарий И. Айзиковой к стихотворению в указанном выше издании (С. 452–457). Добавим, что идиллия Жуковского, по свидетельству В. К. Кюхельбекера, «начала ходить по рукам» еще в рукописном виде (Жуковский 1999: 299). Подробнее о переводах Жуковского из Гебеля см: Volm.

21

Полагаем, что представления Жуковского о миссии народного поэта нового времени восходят к эстетической программе Шиллера, предложенной в статье «О стихотворениях Бюргера» [Über Bürgers Gedichte, 1791], которую русский поэт штудировал в это время (далее мы ссылаемся на тезисы, привлекшие особое внимание Жуковского). По Шиллеру, времена гармонического единства поэта и народа давно утрачены; «[т]еперь между избранным меньшинством нации и массой замечается громадное расстояние» — результат разобщения человеческого сознания и общества. Функция поэзии — восстановить утраченное единство. Иначе говоря, народный поэт нашего времени должен в своем творчестве «заполнить огромное расстояние» между образованным слоем и «уровнем понимания толпы», воплотить «тайны мыслителя в легко поддающиеся раскрытию образы», облегчить «их разгадку детскому пониманию». (Жуковский в своем «конспекте» особо выделяет фразу: «Эта задача настолько затруднительная, что удачное разрешение ее может быть названо величайшим торжеством гения».) «Какой подвиг, — восклицал далее Шиллер, — угодить брезгливости знатока, не становясь оттого неприемлемым для массы, — не жертвуя ни малой долей достоинства искусства, приспособиться к детскому пониманию народа! <…> что нравится избранным, то хорошо, что нравится всем без различия, — еще лучше» (Янушкевич 1984: 177–179). Последний тезис комплиментарен по отношению к принципу элитарной поэзии, давшему заглавие придворному сборнику Жуковского «Für Wenige». Для кого пишет Жуковский? Для тех немногих, кто понимает то, что важно для всех.

22

Кроме «Овсяного киселя» Жуковский представил арзамасцам по возвращении из Дерпта «демоническую» сказку «Красный карбункул» (тоже из Гебеля и также в гекзаметрах) и долгожданную балладу «Вадим», завершающую дилогию «Двенадцать спящих дев».

23

И. Г. Гердера члены Общества, как известно, называли «природным арзамасцем». На заседаниях Общества читались и обсуждались переводы («приятные произрастания») из гердеровских «Парамифий». Подробнее об арзамасском интересе к Гердеру см.: Реморова: 129–130.

24

В предисловии к публикации другой гекзаметрической идиллии из Гебеля («Красный карбункул») Жуковский писал, что в своем переводе «желал испытать: 1-е, может ли сия привлекательная простота, столь драгоценная для Поэзии, быть свойственна Поэзии Русской? 2-е, прилично ли будет в простом рассказе употребить Гексаметр, который доселе был посвящен единственно великому и высокому?» (Труды Общества любителей российской словесности при Императорском Московском университете. М., 1818. Ч. 9. С. 49–50 второй пагинации). Впоследствии Жуковский сформулировал свой взгляд на универсальную выразительность гекзаметра. «[Я] уверен, что никакой метр не имеет столько разнообразия, не может быть столько удобен как для высокого, так и для самого простого слога» (из письма к И. И. Дмитриеву от 12 марта 1837 года; Жуковский 1980: III, 631).

25

См. также новейшую работу: Майофис.

26

Заметим, что три идиллии, переведенные Жуковским из Гебеля, написаны в сказовой форме и символически разыгрывают саму ситуацию рассказывания. Так время монолога рассказчика из «Овсяного киселя» совпадает с временем угощения (тем самым, как мы видели, актуализируется мотив вкусового восприятия слова автора). Монолог кладбищенского сторожа из идиллии «Деревенский сторож в полночь» охватывает время от полночи до раннего утра (тема — тихий сон и грядущее воскресение мертвых). Диалог героев «Тленности», как подчеркнуто в подзаголовке идиллии, разворачивается «на дороге, ведущей в Базель, в виду развалин замка Ретлера, вечером» (движение героев символически выражает мысль о пути человека и человечества к уничтожению).

27

Отметим любопытное (и симптоматичное) совпадение в терминах. В заключительном акте грибоедовской комедии Репетилов «цитирует» некоего Лахмотьева Алексея, вещавшего, «что радикальные потребны тут лекарства, // Желудок дольше не варит!» (Грибоедов: 105).

28

Ср. знаменитое описание языковской жженки: «Когда могущественный ром // С плодами сладостной Мессины, // С немного сахара, с вином, // Переработанный огнем, // Лился в стаканы-исполины», тогда «мы, бывало, пьем да пьем, // Творим обеты нашей Гебе, // Зовем свободу в нашу Русь, // И я на вече, я на небе! // И славой прадедов горжусь» (Языков: 184).