Живой щит - Дмитрий Воронин

Лотар метнул ветвистую голубую молнию, и сразу шестеро орков вспыхнули живыми факелами - впрочем, живыми они были лишь несколько мгновений. Еще, еще - молнии сжигали врагов десятками, но с каждым разом все бледнее и бледнее становилось лицо мага, и вот наконец он ничком рухнул на камни, в лужу собственной крови.

Рейн сделал несколько шагов назад, встав у тела брата. Его шлем был сбит с головы, волосы слиплись от крови, но граф еще держался. Меч, зеленый по самую рукоять, снова скрестился с ятаганом, выбивая его из когтистой руки и следующим ударом начисто эту руку отсекая.

Черная пантера припала к земле у ног графа, бока тяжело вздымались она смертельно устала. Нет, ран не было - все они затянулись, но тело пронизывала непрекращающаяся боль - ей сегодня досталось много, очень много ударов. Она знала, так бывает. Если останется в живых - боль скоро пройдет. Если останется...

Лотар действительно завалил скалами все ущелье - теперь там громоздились лишь огромные глыбы, и теперь уж не важно было, действует все еще Портал или нет, - и он, и тысячи орков были надежно похоронены под толщей гранита. Тысячи... но не все.

Их оставалось около сотни - и они кольцом окружили холм.

Сейчас на холме стояли лишь двое - устало опирающийся на меч рыцарь с непокрытой головой и замершая у его ног огромная черная пантера со свалявшейся от крови шерстью.

Вся земля у подножия холма была покрыта телами - разодранные на куски, расплющенные, сожженные и изрубленные орки ясно давали понять - каждый шаг к вершине этой незначительной возвышенности будет обильно полит кровью. И никто не решался сделать этот первый шаг, никто не хотел первым испытать на себе остроту клинка этого воина или когтей хищницы.

Внезапно ряды орков раздались, и впереди появился еще один зверь. Черная пантера-самец, чуть ли не в полтора раза больший, чем Эмиа, медленно и бесшумно ступая, поднималась на холм. Кошка у ног Рейна оскалилась, сверкнули белоснежные клыки, но гость, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания.

Самец остановился в трех шагах от Рейна и Эмии. Его желтые глаза грозно сверкнули и уставились на измученную самку. Пауза затягивалась, и Рейн крепче сжал в руке скользкий от крови клинок.

Теперь он знал, что если эта тварь сейчас нападет, то только он сможет отразить эту атаку... если, конечно, сумеет хотя бы раз вогнать свой серебряный клинок в это холеное, лоснящееся черное тело.

И вдруг самец резко развернулся к замершим в ожидании оркам и грозно зарычал. А затем медленно, словно нехотя, сделал шаг вперед. И еще один...

И орки поняли - о, они могли бы справиться с уже раненным рыцарем. Они, пожалуй, могли бы разобраться и с пантерой, которая тоже едва держалась на ногах. Но теперь перед ними, вместе с этими двумя, - еще один совершенно здоровый, полный сил и энергии зверь-оборотень. Можно справиться и с ним... но какой ценой?

Они бежали. Все, что осталось от трех или четырех тысяч - жалкая горстка, уже не способная ни на что, кроме мелкого грабежа. Они уходили, и никто их не преследовал. Минута... и последний орк исчез из виду. На холме остались только трое.

Нет... четверо. Лотар еще слабо стонал, и его уцелевшая рука шарила по каменистой земле, как будто в надежде что-то отыскать, что-то неизмеримо важное - и не находила искомого. Рейн склонился над магом, приподнимая его голову и поднося к истрескавшимся, пересохшим губам брата флягу с водой.

Глаза мага приоткрылись - он дернулся, лицо исказила судорога, губы слегка шевельнулись, пытаясь выдавить из себя какой-то звук, но так и не смогли - тело обмякло, голова бессильно свесилась - Лотар умер.

Рейн поднялся. В двух шагах от него стояла Аманда - ее изумительное тело было полностью обнажено, в руках она держала свой залитый красными и зелеными потеками крови камзол. Рядом с ней стоял высокий - на голову выше графини - мужчина; его могучие мышцы перекатывались под смуглой кожей. Он смотрел ей прямо в глаза. Наконец Аманда тихо произнесла:

- Вот мы снова встретились, Жеар. И ты спас мне жизнь. Спасибо. В этот раз ты смог бы убить меня.

- Возможно, - кивнул он. У него был приятный баритон, да и вообще, во всей его фигуре, в осанке было нечто благородное, располагающее к нему собеседника. - Возможно... но я не смог, хотя и должен был.

- А что теперь?

- Теперь прощай. Я должен вернуться к Клану, донести весть о провале этого похода.

- Портал уничтожен...

- Он не единственный. Брюс, похоже, знает способ...

- Я уничтожу его. Его и Вейру. Так ему и передай.

- Передам. И помни, Эмиа, я не на твоей стороне. То, что произошло сегодня... не повторится. Я не предам Клан.

- И я не предавала его, Жеар.

- Возможно... я допускаю, что ты права, а Клан ошибается. Что ж, тогда за эту ошибку мы заплатим своими жизнями. Может быть, в этом наша судьба. Я не берусь судить ни тебя, ни других. Прощай, Эмиа.

- Я желаю тебе удачи, Жеар. Прощай.

Он повернулся и медленно спустился с холма. Фигура удалялась, становясь все меньше и меньше, и, уже исчезая из виду, Жеар обернулся и вскинул руку в прощальном салюте. И после того, как оборотень исчез среди скал, Аманда долго смотрела ему вслед, и из уголка ее глаза медленно сползала по щеке прозрачная слеза.

Она почувствовала, как руки Рейна легли ей на плечи, и все ее тело задрожало от ощущения тепла и нежности, исходившего от этих сильных ладоней. Аманда замерла, боясь шелохнуться, чтобы ненароком не спугнуть это чувство, не веря и в то же время страстно надеясь на то, что это ей не почудилось.

- Кто он? - тихо спросил граф.

- Мой брат... почти брат.

- Почему он помог нам?

- Не знаю. Может быть, он так и не смог забыть, что я - его сестра,

- Лотар умер. И Зулин. И Тхай-Тхел. Остались только мы. Она повернулась к нему лицом, чувствуя, как холодит металл его доспехов ее кожу. Их глаза встретились.

Они долго молчали - Аманда не отрывала своего взгляда от лица графа, стараясь - и смертельно боясь - увидеть на нем отражение неприязни, брезгливости, ненависти. Он же просто смотрел на нее и не произносил ни слова. Аманда первой нарушила молчание.

- Ну вот, теперь ты все знаешь...

- Да. - Он ограничился односложным ответом.

Она с глухой тоской подумала о том, что те три года, на которые она так рассчитывала, завершились досрочно. Что ж, это было прекрасной сказкой, но у любой, даже самой длинной сказки обязательно есть конец. И он, к сожалению, не всегда бывает счастливым.

Она снова заговорила, медленно и глухо. Слова давались с неимоверным трудом, и ей пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы довести фразу до конца.

- Теперь мы должны расстаться. Прости. Так будет лучше и для тебя, и для меня.