Звездное качество - Дженнифер Холл

Заглядывая в себя, Келли знала, почему так поступила. Глубоко в ней, затаившись, сидел страх. Она боялась, не верила в то, что заслуживала любовь Грэхэма, и страшилась, что он может ей это сказать.

Сердце подсказывало ей, что все ее домыслы — неправда, пробуждая хранимые в памяти воспоминания о Грэхэме. Но, начиная здраво размышлять, снова боялась, сомнения охватывали ее с новой силой.

Это все из-за Дианы. Это она постоянно ей внушала, что ни один мужчина никогда не будет ее любить. Даже ее собственный отец.

— Нет, это неправда! — клялась яростно Келли, сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы. Она не позволит себе плакать. Не позволит своей матери доводить ее до слез. Келли стало досадно, что тогда на студии она вела себя так, как того и хотелось Диане.

Келли всматривалась в образ отца на экране. Нет, Диана не права.

— Ты бы любил меня, папа. Ты бы любил. — Келли, как и много раз до этого, представила себе, как сложилась бы ее жизнь, если бы отец не погиб. Она никогда не была бы одинокой и не чувствовала бы себя так, словно ее жизнь ей не принадлежит.

Так, как она чувствовала себя сейчас.

— Что мне делать, папа?

Келли сама ответила на свой вопрос, спросив себя, чего бы она хотела. Ответ был прост. Она хотела пойти к Грэхэму. Сейчас. Бели она не сделает этого после того, что произошло между ними, она может навсегда его потерять. Она ужасно обошлась с ним на стоянке машин студии, оттолкнув его и дав ясно понять, что больше не желает иметь с ним ничего общего.

И снова сомнения охватили ее. А что, если слухи окажутся правдой? Что, если он спал с ее матерью?

Она приняла решение. Нужно узнать правду и принять то, что скажет ей Грэхэм. Может быть, они смогут начать все сначала… Может быть, у них будет будущее. Если еще не слишком поздно.

Глава тридцать первая

— У тебя такой вид, словно ты сейчас растаешь.

— Неужели? — Грейс томно сняла руку с Харрисона. — Хочешь лизнуть меня? Харрисон внес предложение.

— Что, если я принесу чего-нибудь выпить?

— Согласна, — Грейс вытерла пот. — Сегодня жарко.

— Похоже, что сегодня за сто по Фаренгейту. Долго была на жаре?

— Довольно долго.

Грейс, опершись на локти, спросила:

— Миссия закончена?

Харрисон смешивал бутылку клюквенного сока со спиртным.

— Все срабатывает, «бриз» пойдет? Грейс подняла кверху очки от солнца.

— Прекрасно. Почему бы тебе не вылезти из этой одежды и не присоединиться ко мне? Мы могли бы пошалить в горячей ванне.

Харрисон, наблюдая за Грейс, улучил момент, когда она отвернулась, чтобы включить горячую ванну, и быстро высыпал содержимое белого пакетика в ее стакан. Порошок плавал сверху, к досаде Харрисона, до тех пор, пока он не размешал его пальцем. Выбирая этот коктейль, он учел, что сочетание клюквенного сока и водки уничтожает горький привкус порошка.

— А вот и мы, — объявил он, подходя к Грейс с напитком для нее. — Давай скажем тост.

Грейс посмотрела на горячую ванну, затем перевела взгляд на Харрисона.

— За успех в делах.

Харрисон чокнулся своим стаканом со стаканом Грейс.

— За успех в делах.

Он жадно пил свой коктейль, опустошив почти половину стакана за один прием, воодушевляя Грейс сделать то же самое. Но она даже не притронулась к. своему напитку.

— Ты не поддерживаешь тост? — сказал он, указывая на ее полный стакан. Плохая примета, если не отопьешь.

— Неужели? — Грейс смотрела на Харрисона спокойно, пальцем водя по кромке стакана. — Нам не нужны плохие приметы, не правда ли? Ни сегодня, ни когда-либо.

— Нет, конечно, — согласился Харрисон, хотя Грейс все еще не попробовала напиток.

— Знаешь, я бы выпил еще, — сказал он, поворачиваясь к ней спиной и возвращаясь к бару. — Ты собираешься меня поддержать, Грейс?

Когда он отвернулся, направляясь к бару, Грейс выплеснула содержимое своего стакана. Медленно подойдя к бару, она поставила перед ним пустой стакан.

— Ты меня недооцениваешь, Харрисон, в смысле моих способностей. Я вполне могу совершать те же поступки, что и ты.

— Неужели?

— Представь. — Она наклонилась и нежно поцеловала Харрисона, глядя ему прямо в глаза. — Ты будешь удивлен тому, на что я способна. Очень будешь удивлен.

Харрисон провел пальцем по нижней губе Грейс.

— То же самое можно сказать и обо мне. — Теперь, когда она выпила напиток, можно приступать к дальнейшему осуществлению плана. Сейчас она должна заснуть.

Он обнял Грейс за плечи.

— Знаешь, похоже, тебе надо намазаться немного маслом. Позволь это сделать мне?

— Ты прав, но я не думаю, что долго здесь пробуду. — Она томно посмотрела на него. — Кроме того, я бы с удовольствием занялась совсем другим. Давай прыгнем в горячую ванну.

— Потерпи. Не отказывайся так легко от моего предложения. — Харрисон принес флакон масла для загара. — Купил его на днях. Оно высшего качества.

Грейс внимательно осмотрела себя.

— Ну, ладно, полагаю, что немного можно, — она вернулась к своему шезлонгу и легла на живот. — Но только на часок. После этого окунусь.

— Только на часок, — поддержал ее Харрисон. Он открыл бутылку и вылил масло на спину Грейс, начав его тщательно втирать.

— М-м-м, ощущения божественные, — бормотала она. — Но пахнет странно.

Ах, эта Грейс, до чего же востра! Харрисон засмеялся своим мыслям, развлекаясь происходящим.

— Что здесь такого смешного? — пробормотала она, закрывая глаза.

— Ничего.

И все же правда заключалась в том, что он втирал ей в кожу кулинарное масло. Это было его собственное изобретение — три четверти масла кокосового ореха и одна четверть овощного масла. О, волноваться не придется. Вся вина упадет на Грейс. Какое тщеславие! Пойти на такие меры, чтобы сразу загореть!

— Эй! — закричала она через несколько секунд. — Что ты делаешь? Похоже, ты вымазал на меня всю бутылку.

— Похоже, что так и есть, — извинился Харрисон. — Не беспокойся, это тебе не навредит.

Харрисон тщательно втирал маслянистую жидкость в кожу Грейс — ее руки, ноги, спину до тех пор, пока она не заблестела и не засверкала на солнце.

Грейс зевнула:

— Не знаю, почему, но мне очень хочется спать.

— Может быть, ты вздремнешь, сладкая?

— Это хорошая мысль, но не оставляй меня здесь надолго. Ты знаешь, как я не люблю, когда сгораю.

— Мы этого не допустим. Не волнуйся, Грейс. Я хорошо присмотрю за тобой.

— Обещаешь? — спросила она, открывая один глаз. Харрисон широко ей улыбнулся.