Тайна святых - Петр Иванов

Св. Франциск не может вернуть прежнее, — это значило бы или вступить в пререкание с Гуголино (а он “покорен каждому”) или проявить свою духовную силу (но Христос в образе св. Франциска как странник, а не как Глава Церкви)

Здесь произошло то, что в “Откровении св. Иоанна” обозначено: “и дано было ему (зверю с семью головами и десятью рогами) вести войну со святыми и победить их” (Откр. 13, 7). Конечно, не победить внутренне (ибо тут же сказано: “здесь вера и терпение святых”), но изъять их видимое главенствование в церкви.

Обрадованные уходом “от власти” св. Франциска, прелаты и “ученые братья” переименовывают общину апостольской церкви в орден римской церкви и сочиняют новый устав (1221 г.), где “увещания и мольбы” св. Франциска заменяются твердыми повелениями и требованиями, как во всяком “настоящем” уставе. Впрочем, изъять все прежнее еще не решаются: еще отводится немного места и “простоте” св. Франциска с его сердечными советами евангельского духа, но, большею частью, устав разукрашен текстами священного писания, подобранными к случаю ученым схоластом. Старый устав исчезает бесследно — и горе тем из братий, кто впоследствии захочет придерживаться его духа, — на них будет воздвигнуто мстительное гонение.

В 1223 г. устав снова переделывают. Здесь уже все по-своему. Все изречения св. Франциска выброшены. Вводится строгое, различимое по степеням командования, начальство, министры и проч. Казарменная дисциплина, непременные обеты. При нарушении обета не уход из ордена, а классическая опора всякой земной власти — наказания. Здесь мы должны на минуту остановиться и с горечью констатировать: в уставе есть параграф с наказанием розгами. Таким образом, историки получают право свидетельствовать, что св. Франциск допускал розги в своей общине.

После третьего устава 1223 г. духовная жизнь в ордене становится гонимой. Жизнь духа уходит в тайники совести каждого. Однако до времени община, конечно, не во всем своем составе, но в лице тех, кто верен первоначальному, продолжает иметь и некую общую духовную жизнь, но тайную. Она, разумеется, до смерти св. Франциска сосредоточена вокруг него как неизменного своего главы — старшего брата, поставленного самим Господом Иисусом Христом и руководимого Духом Святым. Что это именно так, свидетельствует шестая глава “Цветков”. Умирая св. Франциск старшинство передает не начальнику ордена, а тому, кто указан ему, конечно, Духом Святым. Вот как сокровенно повествует об этом шестая глава: “Когда близился к смерти св. Франциск и стояли кругом преданные сыны, горюя и плача, он спросил: “где мой первородный сын? Подойди, чтобы благословила тебя душа моя. Тогда брат Бернард сказал тайком брату Илье, который был начальником Ордена: подойди и стань с правой стороны. И когда бр. Илья подошел к св. Франциску, тот возложил правую руку на голову брата Ильи, не видя его, ибо к концу жизни лишился зрения. И сказал св. Франциск: “Это не голова моего первородного брата Бернарда”. Тогда брат Бернард подошел к нему с левой стороны. Св. Франциск перекинул руки наподобие креста (знак крестных мук общины) и возложил правую руку на голову брата Бернарда, а левую на голову брата Ильи и сказал брату Бернарду: да благословит тебя Отец Господа нашего Иисуса Христа всяческим благословением духовным и небесным во Христе. Будь старшим над всеми (не сказано будь начальником, как в уставе, а будь старшим: особое святое назначение) и да повинуются твоему приказанию все братья (конечно, духовно, ибо власти начальнической у Бернарда нет), владей правом принимать (тайно) и (тайно) удалять, кого пожелаешь (право, уже отмененное уставом), и ни единый из братьев да не будет иметь власти над тобой (подразумевается причина этого, так как ты духовно старший среди братьев, и Духом Святым дается тебе знание, как угодно Главе Церкви Господу Иисусу Христу вести нашу общину, хотя ты и не начальник); и да будет тебе дано право идти куда и оставаться где тебе угодно (право, тоже отмененное уставом).

Что же значит это благословение умирающего св. Франциска на духовное старшинство среди братий одного из братий при живом наместнике и начальниках ордена, занимающих свои начальственные места по уставу? Это значит, что духовное старшинство и все (духовные) права среди братий внутренне и не отходили от основателя общины апостольской церкви, хотя он давно уже отказался от власти и даже сказал: “умер я для вас, братья мои, а вы слушайтесь такого-то начальника”. И община апостольской церкви и старший в ней св. Франциск живы Главою Церкви Христом и управляются Духом Святым, и их не может упразднить ни устав, ни начальство переорганизованного внешне братства. Сокровенная жизнь общины апостольской церкви продолжает твориться в святости и любви Христовой, и вместо отходящего ко Господу св. Франциска — старшего брата дается ей другой старший брат Бернард. “И после смерти св. Франциска братья любили и почитали св. Бернарда как преподобного отца”. Чтобы свидетельствовать особую святость бр. Бернарда, приводится его последний завет перед смертью: “молю вас, братья мои дорогие, любите друг друга” (как мы знаем, эти слова перед смертью непрестанно повторял любимый ученик Христа Иоанн Богослов).

В той же шестой главе “Цветков” говорится, что при кончине св. Бернарда им также указывается преемник, как и он был указан св. Франциском. И опять сокровенно: “и когда близок был он к смерти, сошлось к нему множество братьев из различных частей света, среди которых пришел тот священноначальный и божественный брат Эгидий (именно к нему, как мы упоминали выше, приходил св. Людовик IХ — король Франции). И сказал Эгидий с великой радостью: sursum corda (горе сердца), брат Бернард. А святой брат Бернард сказал тайно одному из братьев, чтобы приготовил брату Эгидию место, удобное для созерцания, и так и было сделано”. Это упоминание здесь брата Эгидия среди множества других братьев, пришедших к Бернарду, и эпитет священноначальный и есть несомненное указание на его первое место после св. Бернарда.

Мы не в состоянии сообщить подробности о внутренней жизни общины апостольской церкви по завету св. Франциска, расходящейся с уставной жизнью ордена, введенной кардиналом

Гуголино и “учеными братьями”. Об этом неясно повествует история, как о распадении ордена на два толка. Римское начальство, всячески преследуя и ненавидя первый толк — т. е. духовных последователей св. Франциска, обвиняет его в так называемом иоахимизме, т. е. в вере будто бы в наступающее уже царство св. Духа, как пророчествовал Иоахим в начале тринадцатого века до св. Франциска. Но, конечно, “преступление” это заключалось не в иоахимизме, а в том, в чем заключалась сущность духовной жизни собора св. Франциска: в стяжании для руководствования Духа Святого. Конечно, папам, которые считали самих себя непреложными собственниками благодати Духа Святого, которой они призваны распоряжаться (ибо они-де наместники Христа), как им угодно (пример: индульгенции), — папам были неприемлемы люди, которые “самовольно” (т. е. без позволения пап) получали непосредственно от Христа полноту духа Святого, т. е. достигали цели христианской жизни.

Поэтому все время церковным начальством велась борьба с духовным наследием св. Франциска, и со свойственной католической иерархии последовательностью свирепо уничтожались всякие письменные свидетельства о жизни первоначальной общины. в последний раз этот самум уничтожения устроил начальник ордена Бонавентура (1257–1273 г.), истребивший все до него бывшее и написавший новое житие св. Франциска (иконописного порядка). Этот Бонавентура вел борьбу с предшествовавшим ему начальником ордена Иоанном Пармским и “победил” его. О таинственном значении этой борьбы говорит апокалипсис “Цветков” (об этом скажем ниже).

Прежде чем повествовать о судьбах общины св. Франциска, по апокалипсису “Цветков св. Франциска” укажем на то безобразие, в какое превращено было дело св. Франциска в ордене его имени. Достаточно нескольких штрихов.

Община по завещанию св. Франциска должна быть нищей, не только не копить богатства, но даже прикасаться к деньгам братьям было запрещено. Генералу ордена вменялось в обязанность проклинать деньги, как пагубные для общества, основанного на бедности. Чтобы обойти этот завет св. Франциска, каждому путешествующему брату был дан в спутники отрок, который носил с собой кожаный мешок для денежных подаяний. Таким образом, богатство копилось. К 1247 году оно столь возросло, что папской буллой приказано назначать в каждой провинции прокураторов, которые по желанию братьев могли продавать, расходовать, обменивать — одним словом, заведовать денежным обращением. В 1283 г. этим прокураторам разрешено вести судебные тяжбы, а также являться представителями на суде по делам духовных завещаний в пользу ордена. В виде эмблемы издевательства над св. Франциском (вот как Бог лишает ума противящихся святым — т. е. Духу Святому) на могиле св. Франциска была приделана большая кружка для денежных подаяний.