Пионеры Вселенной - Герман Нагаев

– Фридрих Цандер!

– Как же я вас не знаю? Вы на каком курсе?

– Собственно, я поступил еще в пятом, но после закрытия института учился в Данциге… Теперь снова на первом.

– А я на втором. Рад познакомиться. Я знаю человека, который первым поднял вопрос о межпланетных перелетах.

– Циолковского?

– Да. Вы слышали о нем?

– Как же. Читал и изучал его статью.

– А мы с ним живем в Калуге и, можно сказать, друзья.

– Что вы? Это удивительно…

Резко задребезжал звонок.

– Ах, как жалко… У вас много еще лекций?

– Две.

– И у нас две. Отлично! Тогда после лекций встретимся здесь. А сейчас я бегу – надо отнести аэролет. – Стрешнев кивнул Цандеру и побежал вниз…

Пока шли занятия, падал пушистый снежок. Было безветренно, тепло.

Стрешнев и Цандер вышли из института и, не сговариваясь, пошли парком вдоль канала. Один высокий, широкоплечий, с буйными русыми вихрами, бьющими из-под синей студенческой фуражки, второй – пониже ростом, худенький, с бледным одухотворенным лицом.

– Разрешите вас называть Андреем? – спросил Фридрих, заглянув в ясные и добрые глаза Стрешнева.

– Только так!.. А вас Фридрих?

– Да… Вы извините, Андрей, что на перемене в спешке я не спросил о вашей модели. Не сочтите это за невнимание или невежливость.

– А, пустое… А вы хотите знать о ней?

– Очень хочу… Модель ваша не похожа на модели известных самолетов.

– Я, видите ли, хотел объединить в ней дирижабль и самолет.

– Оригинально! Кто же видел вашу модель и как отзываются?

– Наши профессора еще не высказали своего мнения, а Циолковский похвалил.

– Правда? Это должно вас воодушевить. Я ночи не спал, когда познакомился с его статьей о ракете… А кто он – ученый инженер?

– Да нет, Константин Эдуардович занимает скромную должность учителя городского училища.

– Невероятно! Я сам проверял его расчеты… Он не просто высказал идею, он дал теоретические обоснования.

– Это необыкновенный человек! Я согласен с вами, Фридрих, но в жизни он очень прост и скромен.

– А что, он продолжает работу над ракетой?

– Нет, он сейчас увлечен дирижаблями. Строит модели цельнометаллических дирижаблей.

– Это интересно. Дирижабли завоевывают признание. За границей много пишут о немецких цеппелинах. Я сам видел, как цеппелин прилетал в Ригу.

– Говорят, правительство закупает в Германии несколько цеппелинов для военных целей. У нас в Риге начали строить для них огромные ангары.

– Где же?

– Около вокзала, на опытном поле, разве вы не видели?

– Нет, я даже не слышал… Андрей, знаете что… Мне так о многом надо с вами поговорить, а снег все идет и идет… Поедемте ко мне, я живу недалеко, в Задвинье.

– Право, не знаю… может, зайдем в кафе – очень хочется есть.

– У меня есть пирожки, – спохватился Фридрих и, открыв портфель, достал кулек. – Вот, угощайтесь.

– Спасибо, не откажусь.

Подкрепляясь на ходу, они подошли к трамваю и в вагоне продолжили разговор.

– А вы, Фридрих, мечтаете о создании ракеты?

– Да, мечтаю… Даже ищу единомышленников и товарищей – это дело не по плечу одному.

– Согласен. Даже Циолковский не мог добиться поддержки.

– В Риге много крупных промышленников. Если заинтересовать их – можно надеяться на успех… Я считаю, что мы, студенты, должны быть проводниками новых, смелых идей.

– Конечно. А вы пробовали, Фридрих, что-нибудь делать практически.

– Я в Данциге учился на математическом и потому делаю некоторые расчеты.

– Господа, последняя остановка! – объявил кондуктор. – Дальше трамвай не пойдет.

– Мы проехали, ну да не беда, тут тоже близко…

Поужинав вместе с новым другом на кухне, Фридрих увел Андрея в свою комнату, и они продолжили прерванный разговор.

– Самолеты братьев Райт еще очень несовершенны, – говорил Стрешнев. – Они не могут долго держаться в воздухе. Вот я и предлагаю аэролет. Он во много раз меньше, а следовательно, и дешевле дирижабля, и более безопасен, чем самолет.

– Идея мне нравится, – чистым, мягким голосом отвечал Цандер, – но могут быть большие трудности при постройке такой машины. Ведь аэролет будет лететь благодаря двигателю внутреннего сгорания!

– Да, разумеется.

– Но баллонеты с газом ведь могут взорваться от одной искры?

– Все предусмотрено, Фридрих, они будут надежно защищены. Я объяснял Циолковскому и убедил его. Дай листочек бумаги, я нарисую.

– Нет, нет, зачем же? Потом посмотрю модель.

– Конечно. Там все наглядно…

– Теперь ты расскажи, Фридрих, над чем работаешь.

– Я в Данциге очень серьезно занимался математикой и сейчас увлекаюсь расчетами траекторий полетов мировых кораблей на ближайшие планеты.

Цандер достал из ящика стола клеенчатую тетрадь, испещренную цифрами:

– Вот, взгляни.

Стрешнев полистал, прочел несколько заглавий над расчетами.

– Ты рассчитываешь влияние гравитационных полей?

– В этом и сложность расчетов. Ведь притяжение Солнца, Венеры, да и самой Земли окажет огромное влияние на полет корабля.

– Да, все не просто, Фридрих. Однако об этом еще рано думать, поскольку не разработан и не построен сам корабль.

– Для этой цели должны объединиться мы – студенты.

Беседа затянулась за полночь. Оба сходились на одном: надо объединяться. Надо общими усилиями искать пути к развитию воздухоплаванья, и в будущем – полетов в мировое пространство.

Старый доктор, проснувшись ночью, долго прислушивался к приглушенным голосам и тяжелым шагам вверху. Потом накинул халат и, подойдя к комнате няни, тихонько постучал:

– Матвеевна, не знаешь, кто там у Фридриха?

– Товарищ, студент у него ночует… Еще за ужином начали разговор и никак не угомонятся.

– Не про политику?

– Нет, научное что-то…

Старик взглянул на часы и, зевнув, побрел к себе в комнату…

Глава четвертая

1

Дружба возникла стихийно. Как два горных потока, попадая в одно русло, образуют стремительную реку, так и они, в одну ночь распахнув друг перед другом свои души, выплеснув самые сокровенные мысли, сошлись, скрестив в рукопожатии молодые руки, поклялись идти вместе по тернистой дороге. Цель была определена четко: посвятить свою жизнь воздухоплаванию и осуществлению дерзновенной мечты человечества о полете в иные миры.

Фридрих был счастлив, что нашел единомышленника и друга, доброго, мыслящего, смелого и скромного малого, в котором не было ни высокомерия, ни заносчивости, ни чванливости, присущих многим из его товарищей по Цюриху.

Стрешнев пришелся по душе и старому доктору, и братьям Фридриха. Он стал запросто бывать в доме Цандеров и частенько оставался ночевать.

Как-то ночью, когда в доме все улеглись спать, Фридрих извлек из-за книг запылившуюся тетрадь и, встряхнув ее, протянул Стрешневу:

– Вот, Андрюша, работа, которую я никак не могу кончить.

Стрешнев поднес к лампе серую тетрадь и прочел вслух:

– «Мировые корабли, которые должны сделать возможным сообщение между звездами».

Андрей взглянул на друга.

– О звездных кораблях? Интересно! Ну, давай же почитаем.

– Нет, Андрей, нет! Не сейчас… Я хочу, чтобы ты взял эту тетрадь с собой и прочитал один. Мне важно знать, что ты скажешь… Все это надо читать одному, с карандашом в руках, ведь там сплошные расчеты.

– Спасибо, Фридрих, ты меня удивил. Право, не предполагал… Оказывается, ты давно над этим думаешь.

– А ты? Где твой аэролет? Сколько раз обещал привезти?

– Я уже начал в нем разочаровываться…

– Мы же друзья. Чего стесняешься? И ты же обещал.

– Все как-то не решался… хотя привез.

– Что? Он здесь?

– Я его спрятал под лестницей… – потупясь сказал Андрей.

Фридрих схватил бронзовый подсвечник, зажег свечу и вышел из комнаты. Скоро он вернулся с аэролетом и бережно поставил его на стол.

– Почему, почему, Андрюша, ты спрятал его под лестницей?

– Профессора сказали, что это пустая затея.

– Они не авиаторы и не конструкторы. Их оценка может быть ошибочной. Я больше верю Циолковскому, хотя он и не профессор. А ну, давай, посмотрим вместе.

Фридрих отошел от стола, чтобы охватить взглядом всю модель. Она была похожа на маленького белого кита, которому приделали небольшие крылья, увенчали пропеллером и укрепили под животом колеса.

– Из чего должна быть сделана твоя машина? – спросил Фридрих.

– Из металла. И лучше всего – из алюминия… Тут я взял идею Циолковского о цельнометаллическом дирижабле. У меня тоже баллонеты с газом будут в металлическом корпусе, чтоб избежать взрыва от случайной искры из выхлопной трубы.

– Понимаю… Двигатель и кабина авиатора расположатся в носовой части?

– Да. А баллонеты будут и в корпусе аэролета, и в его крыльях.

Фридрих задумался. Потом подошел к столу и осмотрел модель со всех сторон.

– Знаешь, Андрюша, я вижу в твоем проекте одно замечательное достоинство. Аэролет, если его удастся изготовлять так же, как самолеты, может избавить авиаторов от бесчисленных катастроф.