Поцелуй железа - Клэр Сейджер

невидимым. – Его зубы сверкнули в фиолетовом свете. – Его можно вылить в родниковую воду, и цвет исчезнет. И никто не узнает.

Не думаю, что дышала все время, пока он говорил. Край моего зрения пульсировал в такт с сердцем: темнота подступала, словно болезненные черные пятна распространяются на листьях роз.

– На сегодня все, – он сжал пузырек в кулаке и повернулся ко мне.

Должно быть, мой ужас отразился у меня на лице, потому что его губы сжались.

– Я не монстр. Я просто делаю все необходимое, чтобы мое королевство было в безопасности. Думал, что вы это поймете. В конце концов, разве ваше поместье не является вашим королевством? Вы здесь, при дворе, отдаетесь мужчине, которого едва знаете, и все это ради того, чтобы спасти королевство, – он поднял подбородок и взмахом руки отстранил меня.

Я механически попятилась к двери. Непослушными пальцами я как-то смогла открыть ее.

Я уже почти вышла, как он снова заговорил.

– Вы можете не одобрять мои методы, Кэтрин, но мы не такие уж разные.

Глава 53

Мне нужно выбираться отсюда. И чем скорее, тем лучше. Знаю, это безнадежно, но я выплатила приставу уже почти половину долга. Я должна попытаться.

Именно это и привело меня к Уин на следующий день. Она стала появляться при дворе раз в две недели: продавала товары, избавляла от ненужных даров, помогала джентльменам приобретать подарки для своих любовниц. Она была права – при дворе шла оживленная торговля предметами роскоши, о которых никто не хотел задавать лишних вопросов.

Я прижимала к груди книгу с розами.

Она была самой дорогой вещью, которая у меня была, и при этом самой очевидной. Кавендиш выделял деньги на все мои платья и драгоценности – он был вправе потребовать их обратно, если мне удастся уйти от него.

Но книга была моей. Впрочем, и она не должна была мне принадлежать, ведь я получила ее от Бастиана под надуманным предлогом.

Когда я показала ее Уин, ее глаза так расширились, что я испугалась, как бы они не вылезли у нее из орбит.

– Как думаешь, ты сможешь ее продать?

– О. О да. Она у меня не залежится, – ее щеки покрылись лихорадочным румянцем. Она закивала, листая страницы. – Я никогда не видела ничего подобного. Я не знаю, как ее оценить. – Нахмурившись, она коснулась лепестка и тихонько ахнула.

Я сжала руки в кулаки, борясь с желанием отобрать у нее книгу и отменить сделку. Я не должна хотеть эту книгу. Опасно хотеть ее. Деньги и безопасность были мне нужнее, чем красивая книга.

Но мой нос все еще улавливал ее аромат, и на какое-то мгновение я стала прежней Кэт, которая подрезала розы теплым летним днем, блаженствуя в своем саду неведения.

– Возможно, я устрою аукцион, – Уин кивнула сама себе, потирая подбородок. – Есть несколько коллекционеров эльфийских предметов…

Дверь распахнулась. Я вздрогнула, резко втянув воздух; она взвизгнула и спрятала книгу за спину.

Бастиан перевел взгляд с меня на нее и обратно. Его тело так напряглось, что руки дрожали. Ноздри раздувались.

– Почему я чувствую аромат роз?

Я крепче сжала руки. У меня не было ответа.

– Бастиан, – Уин улыбнулась, прижимая руки к груди. – Ты меня напугал. Сегодня у меня для тебя ничего нет, но…

– Отдай мне книгу.

– Мы просто…

– Отдай. Мне. Книгу. – Он протянул руку в сторону Уин, не отрывая взгляда от меня.

Она повиновалась и медленными движениями подала книгу, словно он был диким зверем, которого она боялась испугать.

Костяшки его пальцев побелели, когда они сомкнулись вокруг книги.

– Оставь нас.

Она облегченно вздохнула. С улыбкой она выскочила из комнаты, захлопнув на собой дверь.

Бастиан мрачно смотрел на книгу.

– Но почему?

– Я просто показывала…

– Черт, Кэт, не ври мне, – он закрыл глаза. – Я знаю, кто она. Ты собиралась ей продать книгу. Я хочу знать, почему, – когда он посмотрел на меня, это напомнило мне оттепель – резкость холода чем-то смягчалась. Возможно, это была обида.

Меня пронзило. Но…

– Ты сказал, что она моя. И я могу делать с ней все, что захочу.

– И… ты решила сделать это? – он покачал головой. – Почему?

– Мне нужны деньги.

Усмехнувшись, он кивнул на мое платье.

– Тебе нужны деньги? Ты и про забег так говорила, но ты только посмотри на себя. Ты не выглядишь так, будто тебе что-то нужно, – по крайней мере, то, что можно купить за деньги. Это подарок, – он поднял книгу, сверкнув позолоченной обложкой. – Она должна была радовать тебя. Я думал, тебе будет приятно прикасаться к ней, вдыхать ее аромат.

– У меня есть долг, и он превыше радостей. – Он ничего не знал, если думал иначе. – Как радость поможет мне починить протекающую крышу? Как радость поможет мне расплатиться с приставом? Какой толк от радости? Или от красоты? Или от того, что мне нравится эта дурацкая книга? – я не собиралась этого говорить. Мне нельзя хотеть эту чертову вещь. Мне нужно прикусить язык, пока он не завел меня слишком далеко. – Она мне ничем не поможет. От нее никакой пользы.

– Пользы? Разве книга не заставляет тебя улыбаться? Разве она не делает тебя счастливой? Разве она не наполняет тебя там, где все остальное лишь опустошает?

Я замерла. Его слова сыпались как удары.

– Я не заслуживаю – и не хочу ее.

Бастиан снова усмехнулся, на этот раз с горечью.

– Неправда. Ты имела в виду то, что сказала сначала. Ты считаешь, что не заслуживаешь этого, да? Книги и чувств, которые она у тебя вызывала, – то, что значит.

Я дергала заусенцы, стараясь не обращать внимания на отчаянный стук сердца под ребрами.

– Я не заслуживаю. Я тебе это сразу сказала, как только ты мне ее подарил.

Но дело было не только в деньгах. Я не могла вынести того, что эта книга лежит в моей комнате и с укором смотрит на меня, напоминая о том, что каждый мой разговор с ним – это ложь.

Напоминая о том, что Кавендиш просил меня сделать.

– Ты хоть представляешь, как мало людей получают по своим заслугам? К черту заслуги. И к черту пристава. Ты что-нибудь придумаешь – ты, черт возьми, Опасная Леди; уверен, ты найдешь другой способ заплатить. Возьми хоть раз то, что хочешь, а не только то, что тебе нужно. – Он схватил меня за плечи, и я почувствовала, как он хочет меня встряхнуть. – Черт возьми, стань немного эгоисткой.

– Взять то, что я хочу? – спросила я и