Из тьмы - Евгений Кусков

— Может, их застали врасплох?

— Не исключено. Наступление русских было стремительным и неумолимым. Тем не менее, хотя они и разгромили фашистов, это колоссальное сооружение не нашли, что ещё раз подчёркивает его удивительные возможности. Представьте — под ногами у вас целый город, а вы об этом даже не подозреваете! Поэтому победители использовали эту территорию для промышленных целей — свидетельства сохранились в виде огромного карьера (интересно, что он расположен очень близко к объекту и просто невероятно, что последний не был обнаружен или повреждён), железнодорожной станции, прилегающей к внушительному предприятию непонятного мне назначения, и прочих сооружениях. Причём карьер появился первым, потом был заброшен и рядом с ним началось промышленное строительство.

— Мне одно непонятно… — задумчиво проговорил Джон. — Рискуя показаться странным, вынужден спросить: какая это страна? Где мы сейчас находимся?

— Соединённые Штаты, конечно.

— Ерунда какая-то! Откуда в Америке взяться нацистам, а потом и русским?

— Совсем забыл — вы же из другого мира и не можете знать о здешней поразительной особенности.

— Какой?

— Довольно масштабной — на этой Земле только один гигантский материк, сродни Пангее, окружённый со всех сторон огромным океаном. Есть, конечно, внутренние моря и озёра, да только погоды они не делают. Плюс к этому, после Великой депрессии 1929 года Америка так и не оправилась и фактически распалась на отдельные мелкие государства, бывшие дотоле штатами. Поэтому никаких преград у фашистской Германии для проникновения на эту территорию не возникло. Равно как и у русских, впоследствии присоединивших США к СССР. Народу-победителю достался солидный куш, не находите? Впрочем, он это более чем заслужил.

— Любопытный сценарий. Интересно, какая бы судьба ждала Советский Союз в этом мире?

— К сожалению, узнать это не суждено. ОНИ вмешались в историю человечества и прекратили её. Теперь везде только одна страна — ИХ страна.

— Интересный мирок, ничего не попишешь, — произнёс Джон.

— А как насчёт вас? — спросил Брайан.

— О чём вы?

— Ну, о вас и той девушке, что прибыла сюда с вами. Допустим, вы найдётё её целой и невредимой — и что после?

— Мы попытаемся выбраться отсюда, вернуться домой, — Стивенс решил не вдаваться в подробности и не сказал, что под "мы" подразумевал "она".

— А ежели это не получится?

— Не знаю. Не хочу о таком думать.

— И всё же?

— Не знаю, — повторил Джон.

— Может, присоединитесь к нам? — предложил Брайан. Стивенс вопросительно (в каком-то смысле даже с вызовом) посмотрел на него, и мужчина добавил: — Город этот большой, в нём есть и другие шикарные апартаменты для высших чинов, вроде того, что заняли мы с Эльзой. Здесь вас ОНИ не тронут, плюс еда, крыша над головой и никакого одиночества. Чего же боле?

— Я не столь оптимистичен и, честно говоря, ваш образ жизни в восторг меня не приводит. Скорее, наоборот, — заметил Джон. — К тому же, я не склонен думать, что в этом подземелье безопасно.

— Напрасно. Если не лезть, куда не следует…

— Я видел кое-что.

— "Кое-что"?

— Нечто, испугавшее меня. Я не верю, что кроме невидимых существ, о которых вы рассказываете, в этом мире (или, по крайней мере, в этом сооружении) нет ничего иного.

— Я, действительно, не сталкивался более ни с чем, — твёрдо заявил Брайан.

— Не сомневаюсь, но насколько хорошо вы исследовали базу (называть это место городом язык не поворачивается)?

— Вынужден признать, что я не побывал и в трети всех доступных помещений. А уж о недоступных вообще молчу.

— Вот-вот. Перед тем, как мы с вами встретились, я натолкнулся на останки немецких солдат.

— Странно, я ни разу не встречал подобного…

— Ну, видимо, это были "неправильные" трупы, потому что они оказались и не мёртвыми вовсе! Они хотели напасть на меня! — Джон невольно содрогнулся, вспомнив мрачный, залитый красным аварийным освещением коридор.

— Не знаю, что и сказать… — задумчиво произнёс Брайан, и в его голосе отчётливо прозвучало сомнение. Оно и понятно — всё время, что прожил здесь, он всячески старался избегать мысли о том, что, возможно, внизу вовсе не так безопасно, как казалось на первый взгляд.

Пугающие размышления были прерваны завершением тоннеля. "Кюбельваген" выехал из мрачного подземелья в не менее мрачный лес и остановился в десятке ярдов от чёрного проёма в холме, из которого выбрался.

— Вот и приехали, — снова спокойным голосом поведал Брайан.

— Темновато для шести часов.

— Большую часть суток здесь царит тьма.

— Вы же говорили, что "невидимки" активны только днём.

— Каким-то образом на НИХ воздействует именно время суток, а не световой день.

— Ладно, и куда мне держать путь? — спросил Джон, оглядываясь по сторонам.

— Зависит от того, где ваша девушка.

— Я надеюсь, что она на той же ферме.

— Тогда действуйте вот как: впереди, немного поодаль, будет старая однопутная железная дорога. Не заметить её невозможно, поэтому на сей счёт не волнуйтесь. По ней двинетесь в направлении, противоположном наклону деревьев. Рано или поздно выйдете к железнодорожной станции. Немного в стороне и будет та ферма. Плутать не придётся — места там более чем запоминающиеся.

— Думаю, я справлюсь, — вылезая из "Кюбельвагена", ответил Джон. — Спасибо вам за всё.

— Обдумайте моё предложение, — напомнил водитель.

— Боюсь, что я это уже сделал и отверг его.

Брайан заметно погрустнел, но не стал более уговаривать молодого человека. Вместо этого он счёл нужным сказать кое-что поважнее:

— Помните, что я вам говорил, мистер Стивенс — ОНИ не враги, поэтому не стоит проявлять агрессию. Если ОНИ вас всё-таки найдут, делайте то, что от вас будет требоваться (вы поймёте это сами — не спрашивайте как), и в итоге вас отпустят.

— Учту, — кивнул Джон, и мужчины обменялись рукопожатием.

После этого "Кюбельваген" развернулся между деревьями и скрылся обратно в тоннеле — видимо, сегодня Брайан не планировал "прогулку" или предпочитал не делать этого в одиночку.

Проводив его взглядом, Стивенс отметил то, что при свете фар машины было не так очевидно — странный свет, наподобие лунного, но без собственно луны на небе — и направился вперёд, в чащу леса.

Всё повторялось. Страшный холод, ледяное забвение, а потом воскрешающее тепло. Кейт проснулась со стойкой неуверенностью, что всё это происходит на самом деле, что она не бредит или, по крайней мере, не спит. Где та грань, отделяющая видения от реальности? Что реально, а что — плод её воображения? Она даже не могла понять, бодрствует ли или продолжает блуждать в лабиринте собственного сознания. Может, всё, начиная с нападения "невидимок" — лишь сон? А раньше? Пробуждение без Джона — она сейчас продолжает спать рядом с ним на той ферме? Стар-Сити — она и Стивенс продолжают находиться в его машине в заброшенном городе в ожидании спасения… или, может, смерти? Самоубийство — неужели у неё не вышло убить себя, и она сейчас в больнице в Торонто, как ей и казалось ранее?