Полководцы Петра Великого - Алексей Васильевич Шишов

не считая малого числа конных казаков. Во-вторых, оставленный со слабым корабельным прикрытием гребной флот вполне реально мог подвергнуться нападению шведского парусного флота с его огневой мощью. Соперничать с корабельными пушками крупных калибров с их дальностью стрельбы в морском бою гребным судам не приходилось.

В итоге было решено, что в этом году под Стокгольмом следует ограничиться разведыванием фарватеров, ведущих к нему, и защищавших его крепостей, чтобы в будущем году «уже ни за чем ни стоять». По царскому указу Апраксину «из России» были присланы военные инженеры и сведущие флотские офицеры, умеющие описывать фарватер, получившие от Апраксина конкретные задачи. Они сразу же принялись за работу, будучи обеспечены «средствами передвижения» по воде и охраной.

Было выяснено, что в шхерах к Стокгольму ведут три пути. Это были: Стекзунд, севернее крепости Даларё – узкий пролив, в некоторых местах не более 30 метров шириной и до 2 метров глубиной; два пути северо-восточнее острова Капельшера и юго-восточнее замка Корсё соединялись у крепости Ваксхольм (она сторожила здесь подступы к столице), находившейся в 20 километрах к северо-востоку от Стокгольма. Этих данных для генерал-адмирала оказалось вполне достаточно.

13 августа гребной флот Апраксина подошел к фарватеру Стекзунд, и на оба берега пролива были высажены отряды князя И. Барятинского и С. Стрекалова по 3 батальона пехоты каждый. На левом берегу наступавший отряд Барятинского, пройдя чуть более километра пути, наткнулся на передовой отряд шведов, состоявший из двух полков пехоты и одного полка кавалерии. Эти полки входили в состав армии принца Ф. Гессен-Кассельского, созданной для защиты Стокгольма. Армия насчитывала около 17 тысяч солдат и офицеров.

Три батальона русской пехоты пошли в атаку на позицию противника. Шведы на первых порах не дрогнули, разгорелся ожесточенный бой. Он длился полтора часа. В конце концов, защитники столицы Швеции не выдержали накала полевого боя и, бросив позицию, обратились в бегство, растеряв всякую организованность. Наступившая темнота избавила их от преследования русской пехотой.

Бой, который провел князь Барятинский, отличался ожесточенностью. О том говорят потери трех русских пехотных батальонов: «При той акции наших на месте побито и от ран померло 104 человека, да ранено 328 человек». В числе потерь значатся 8 офицеров. Потери обращенных в бегство шведов оказались несомненно больше: «А неприятелей против того побито и ранено вдвое или втрое, чего за краткостию времени счесть их было невозможно».

На следующий день вперед по Стекзунду был выслан небольшой отряд для разведки. Он обнаружил значительные силы шведов, а фарватер – перегороженным затопленными судами – карабасами (карбусами). Получив такие данные, Апраксин приказал обследовать фарватер от острова Капельшера до Ваксхольма. Для рекогносцировки был послан сильный отряд из 21 скампавеи и 21 островной лодки под командой шаутбенахта М.Х. Змаевича и генерал-майора Дюпре (Дюпрей).

Основные силы гребного флота с 15 по 18 августа стояли у островов Мейан, дожидаясь высланного вперед отряда. Змаевич, не дойдя до крепости Ваксхольм три километра, остановился и, несмотря на пушечную пальбу, обследовал на шлюпках крепость, с которой инженеры сняли план. Под крепостью стояло 5 линейных кораблей (на одном из них развевался адмиральский флаг) и 5 прамов. Фарватер, который вел к Стокгольму, был перегорожен железными цепями.

Разведывательный отряд был вынужден повернуть назад. На обратном пути Змаевич, которого не смутило нахождение на берегу шведской пехоты и кавалерии, под прикрытием пушечного огня с скампавей высадил на берег десант, который сжег богатое имение графа Вредена. 18 августа отряд соединился с гребным флотом.

На следующий день флот генерал-адмирала Ф.М. Апраксина взял курс на Аландский архипелаг, к острову Лемланд, куда прибыл в 10 часов вечера. Там флотоводца встречал сам царь Петр I, прибывший на Аланды по такому случаю. Их торжественная встреча состоялась у вновь построенной береговой батареи. Поход к Стокгольму в целом был удачен: на шведов появление русских войск под их столицей произвело должное впечатление.

Столь же успешно действовал севернее Стокгольма отдельный отряд гребного флота под командованием генерал-майора П.П. Ласси. Он шел сеферным фарватером, высаживая десанты в Эстхаммаре и Эрегрунде, уничтожая литейные заводы. 20 июля 1400 русских пехотинцев у Капеля в равном бою разбили шведов, взяв у них три пушки.

25 июля Ласси, высадив на берег десант в 2400 человек, успешно провел бой со шведским отрядом такой же численности. Под натиском русских противник в панике отступил, бросив на укрепленной полевой позиции 7 пушек. Защищаемый шведами большой медеплавильный завод Леста-Брука был уничтожен.

1 августа были опустошены окраины города Евле, в котором укрылись войска (3 тысячи солдат и 800 ополченцев) генералов Армфельда и Гамильтона. Проход к городу был защищен 4-пушечной батареей. Ласси город брать штурмом не стал и повернул в обратный путь. 16 августа его гребной отряд прибыл на Аланды, бросив якорь у острова Лемланд. Командиру отряда было о чем доложить генерал-адмиралу Ф.М. Апраксину.

Аландские острова для гребного флота безопасным для стоянки местом не виделись. Поэтому по царскому указу генерал-адмирал 26 августа увел его вместе с десантными войсками в более удобный для зимовки и хорошо защищенный Або. Его бухта отличалась вместительностью и была защищена артиллерийскими батареями. Аланды покинул и парусный флот, ушедший перед осенними штормами в Ревель. Свою задачу прикрытия с моря и поддержку связи апраксинского гребного флота он успешно выполнил.

Десантные операции русского гребного флота на побережье Швеции в большинстве случаев противодействия не встретили. Королевский флот, стоя на защите Стокгольма, активности не проявил. Шведское население было потрясено беззащитностью своей территории. Военная экономика страны оказалась сильно подорванной.

Операция по высадке десантов на побережье Швеции, под стенами ее столицы Стокгольма, проведенная русским гребным флотом под командованием генерал-адмирала графа Ф.М. Апраксина в июле – августе 1719 года, уникальна по своему размаху и результатам. Флотоводческое дарование позволило ему окончательно доказать, переведя военные действия на территорию собственно Швеции, что ее морская мощь ушла в прошлое и возврата к ней у королевства уже не будет. Побежденная ранее на суше северная держава теперь была побеждена и на водах Балтики. В этом и была заслуга петровского соратника Федора Матвеевича Апраксина перед Отечеством, пробившего себе в многотрудной Северной войне «окно в Европу».

В сентябре мирные переговоры были сорваны: за спиной Швеции зримо стояла Англия, и гадать, «откуда подул ветер», не приходилось. Петровская Россия решительно приступила к подготовке победно завершить Великую Северную войну. На берегах Невы понимали, что только новые виктории, прежде всего на море, вынудят Стокгольм пойти на мир.

Наступал 1720 год. Королева Ульрика-Элеонора (сменившая на престоле брата Карла XII) продолжала