Операция «Маскарад» - Гейл Линдз

Идея передачи Хищника французам принадлежала Бремнеру, но Арлин Дебо подавала ее как свою. Бремнер снисходительно улыбнулся ее тщеславию, а заодно и неосведомленности: так называемые «агентурные сведения» были дезинформацией. Хищник умрет еще до того, как кто-либо успеет задать ему вопрос по поводу якобы готовящегося покушения на Вобана.

Арлин повесила трубку:

— Президенту все это не нравится, но деваться некуда. Мы сдадим Хищника французам. — Она откинулась назад, скрестила руки на груди и задумалась. — Когда я вспоминаю своих предшественников на посту директора ЦРУ, чаще всего мне приходит на ум Билл Кейси. Он был необыкновенным человеком. Любил все держать под своим личным контролем. Помнится, его люди никак не могли найти способ установить аппаратуру прослушивания в квартире советского посла. И что же, Кейси буквально напросился к нему на обед, сел на диван и, дождавшись момента, когда на него никто не смотрел, воткнул в подушку дивана «жучок» в виде иголки.

Дебо хихикнула, восхищенная дерзостью бывшего руководителя Лэнгли. Бремнер тоже рассмеялся и мягко сказал:

— Да, Билл Кейси был одним из лучших. Но вы, Арлин, из того же теста, а может быть, еще и покруче.

Пронзительный взгляд Дебо остановился на начальнике «Мустанга».

— Президент хочет, чтобы не было утечки информации по поводу наших манипуляций с Хищником, и я лично прослежу за тем, чтобы его немедленно передали французам, — отчеканила она. — А потому сегодня в восемь вечера я буду рядом с вами. Надеюсь, это не создаст вам никаких дополнительных проблем.

— Разумеется, Хищник наверняка жив, — сказал Хьюз Бремнер, глядя на Сару Уокер, лежащую на столе в похожей на лазарет комнате на последнем этаже Тур-Лангедок. Тело Сары было пристегнуто к столу ремнями.

Шеф «Мустанга» нервно расхаживал из угла в угол, стараясь восстановить душевное равновесие, из которого его вывело заявление Арлин Дебо о ее намерении лично проконтролировать все его действия сегодня вечером.

В комнате господствовал угнетающий белый цвет. Помимо Сары и Бремнера, в ней находился Аллан Левайн, на восково-бледном лице которого было на редкость деятельное выражение. Он готовил все необходимое, чтобы поставить Саре капельницу.

Она решила сделать еще одну попытку.

— Хищник был моим дядей, братом моей матери, — произнесла она.

— Мне это известно, — раздраженно ответил Бремнер.

— Он погиб у меня на глазах.

— Если кто-то сегодня утром и погиб на ваших глазах, то уж, во всяком случае, не Хищник, — отмахнулся Бремнер. — Сегодня днем мои люди получили сообщение от Лиз, в котором говорится, что они с Хищником собираются сдаться в восемь вечера, в соответствии с графиком.

Шеф «Мустанга» перевел взгляд на доктора:

— Может быть, вы наконец начнете, Аллан? Я предоставил в ваше распоряжение два часа, а вы без толку суетитесь и теряете время.

— Никто не сказал мне, что она ранена, — недовольно буркнул Левайн. — Это осложняет дело.

— Черт побери, хватит отговорок. Заканчивайте с этим!

— А что должно случиться через два часа? — спросила Сара.

Бремнер остановился у стола:

— Вам это совершенно не обязательно знать. Зато вам следует помнить о нашем соглашении. Вы должны сотрудничать с нами в обмен на сохранение жизни Ашера. Мы свою часть сделки выполнили, теперь дело за вами. Я знаю, что вы человек слова, и убежден, что сдержите свое обещание.

Сара не верила Бремнеру, но, если она хотела нарушить его планы, оставалось только одно — исполнять его требования.

Бремнер только что закончил инструктаж своих агентов, которым предстояло отправиться вместе с ним за Хищником, и теперь наблюдал, как они один за другим покидают его кабинет.

В другом кабинете, неподалеку от офиса Бремнера, Арлин Дебо принимала краткие доклады агентов «Мустанга», работавших в других странах Европы. Бремнер заранее распорядился, чтобы они прибыли в Париж.

Оставшись один, Бремнер принялся анализировать сложное положение, в которое его поставил приезд Арлин. Черт бы ее побрал вместе с ее амбициями! Эта баба хочет войти в историю, стать такой же легендой, как Дикий Билл Донован. Бремнер прижал ладони к закрытым глазам, стараясь снять усталость, затем привычным усилием воли заставил себя сконцентрироваться на этой проблеме Арлин, прорабатывая варианты ее решения.

Неожиданно на его лице появилась улыбка. Как же он не понял этого раньше? Ведь то, что эта стерва оказались в Париже, — ему только на руку. Она, директор ЦРУ, женщина, облеченная большой властью, обеспечивала ему, корпорации О’Кифа и в конечном итоге операции «Величие» такое прикрытие, лучше которого невозможно было и пожелать. Она станет свидетелем, в показаниях которого никто не посмеет усомниться.

В самом деле, кому придет в голову поставить под сомнение ее рапорт о том, что Лиз Сансборо, свихнувшаяся подружка Хищника, застрелила террориста, а ему, Бремнеру, пришлось ликвидировать ее во избежание гибели других людей?

Да, решил Бремнер. Если все будет идти точно по разработанному плану… если Арлин своими глазами удостоверится в том, что гибель Хищника была случайной и происшедшее нельзя было предусмотреть… то никакого расследования не будет. Тогда операция «Величие» не встретит на своем пути никаких препятствий. Какую бы память ни оставила по себе в истории агентства директор ЦРУ Арлин Дебо, она будет ничтожной по сравнению с памятью о нем, Бремнере.

Доктор Аллан Левайн был высокомерным и претенциозным человеком, он любил подчеркивать свое интеллектуальное превосходство. Уровень интеллекта был главным отличием элиты общества от заурядных людей. Левайн был необычайно одаренной личностью — обладал фотографической памятью, и коэффициент его умственного развития приближался к двумстам.

Стоя над распростертым телом Сары Уокер, он получал огромное удовольствие от страха, написанного на ее красивом лице. Темная родинка над правым уголком рта казалась почти черной на разом побледневшей коже.

— Приятно вам было накачать меня вчера ночью наркотиками, не так ли? — спросил он ледяным тоном. — Что ж, посмотрим, понравится ли вам то, что сделаю я.

Сара промолчала, не отвечая на издевательства. Теперь ее задача состояла только в одном — дожить до восьми часов вечера, чтобы Ашер, Джек и его люди могли отследить место, где Хищник и Лиз Сансборо должны были сдаться ЦРУ.

Левайн поднес в запястью Сары иглу для внутривенных вливаний, грубо всадил ее в вену и внимательно заглянул ей в лицо, ожидая увидеть гримасу боли.

— У вас легкая рука, — с улыбкой произнесла Сара.

На его лице, похожем на череп, появилась улыбка, широко растянувшая бледные тонкие губы и обнажившая крупные прямоугольники зубов. Содержимое капельницы стало поступать в кровь Сары.

— Это новый состав, который создал я, — заговорил доктор. — Он представляет собой смесь синтетического мозгового гормона и некоторых видов белка. Вам известно, что такое нейротрансмиттеры? Это передатчики нервного импульса. Мой состав воздействует на нейротрансмиттеры в лобной и височной долях вашего мозга. Эти доли контролируют ваше эмоциональное состояние и способность оценивать ту или иную ситуацию, вырабатывать определенные суждения. Так вот, скоро в деятельности ваших нейротрансмиттеров произойдет резкая перестройка. В результате вы потеряете способность мыслить логически, а ваши эмоции станут на редкость интенсивными, в результате вы превратитесь в человека, легко поддающегося внушению. Вы забудете свое прошлое и будете испытывать глубочайшую привязанность к тому, кто первым попадется вам на глаза. Другими словами, вы окажетесь в состоянии, похожем на диссоциативную кататонию, и станете беспрекословно выполнять его команды.

Сара глубоко вздохнула. Услышанное потрясло ее. Значит, он собирался разрушить ее личность. Слава Богу, что она приняла антидот!

— Звучит занимательно, не так ли? — злорадно захохотал Левайн. — Одним из преимуществ моего состава является то, что он действует быстро и почти безотказно. Недостаток же его в том, что ваше поведение будет не чем иным, как слепым повиновением, вы будете лишены какой-либо индивидуальности.

— Вы гений. Просто само совершенство.

Левайн дал ей пощечину. Вскоре Сара почувствовала, как ее словно обдало теплой, приторно сладкой волной. Препарат начал действовать. Теперь Сара с нетерпением ждала, когда ему начнет противостоять антидот.

Внимание же Аллана Левайна было сосредоточено на другом. Он должен был сделать так, чтобы Сара полностью и беспрекословно повиновалась Бремнеру. Хьюз сам должен будет проинструктировать ее, и тогда, если произойдет что-нибудь непредвиденное, ему некого будет обвинять в этом, кроме самого себя.