Всё в ажуре - Кира Страйк

про сплетни о наших домашних чудачествах, которые уже наверняка поползли по деревне), а мне хотелось… не соображу, как точно сформулировать… В общем, необходимо было дать понять крестьянам, что перемены пришли не только за стены этого имения, но и в каждый двор. Хорошие, добрые. И сделать это кардинально, громко и убедительно.

Для того следовало организовать большой массовый радостный «движ», который смог бы отвлечь, выдернуть людей из тягостной рутины, дать возможность поднять от земли голову, не знаю… Вернуть надежду и заставить снова почувствовать себя живыми.

Потому, по совокупности задач, да, это должна быть ярмарка. Как бы, на первый взгляд, крамольно в нынешнем бедственном положении сие заявление не звучало. Я просто не могла придумать другого способа реализации всех наших целей одновременно. И, между прочим, не такая уж это была бесперспективная идея. Ибо! Устраивать мы её собирались уже после уплаты крестьянами налогов.

Скажете, где логика, где здравый смысл? И без того нищий народ отдаст деньги, а мы их тут же пригласим снова потратиться? А я отвечу, весь парадокс нашей ситуации заключался в том, что только после и именно после уплаты налогов наши люди смогут понять и поверить, что у них появились свободные монеты.

А они у жителей однозначно появятся. Копят-то семьи по прежним меркам привычных поборов, а тут - раз, Сергей волевым решением уменьшает эту цифру. Соответственно, образуется денежный излишек, который остаётся в руках плательщиков.

Вот и пусть они получат праздничный повод их между собой подвигать, потратить. Хотя бы в рамках своей деревни – у кого картошка лучше уродилась, у кого куры лучше несутся. Где-то дети подросли – одежду, что стала мала можно продать и купить другую. Ну или обменять, в конце концов, на что-то необходимое. Главное, чтобы как можно больше людей вышло на мероприятие.

А то у нас тут не рынок, а сплошная фикция. Все покупки и обмены если и происходят, то прямо в домах и скрытно. Чтобы не дай бог, хозяин не проведал, что кто-то слишком хорошо (на его взгляд) зажил, и не возымел дурную мысль снова поднять налоги.

Обобщая всё вышесказанное, основной глобальной, далекоидущей целью всей затеи (как её ни назови), было налаживание нормальной человеческой жизни в отдельно взятой деревне. Доберёмся до других, начнём проводить широкие совместные ярмарки. Раз в месяц, допустим, в выходной.

- Кстати, а у них тут вообще выходные-то существуют? – своевременно озадачилась я и пошла за ответом к Сергею с Оливом.

Мужчины эти дни выбирались из вороха бумаг только для того, чтобы поесть и поспать. Ну ещё управляющего нашего отвлекали на предписанные лечебные процедуры. В этот момент его как раз позвали поменять компресс и принять травяной настой.

- До сих пор тут выходных, как таковых, не было. Ну, в полном понимании этого слова. – сообщил напарник на мой вопрос. – Местные освобождались от работы на три чеса раньше обычного только по церковным праздникам.

- Так когда же люди свои-то личные проблемы тут решают? Хозяйство собственное обихаживают, например.

- Да как, женщины в доме, мужики в полях, дети на подхвате – так и выкручиваются.

- Слушай, я что-то вообще не пойму, как здесь всё устроено с этими налогами и прочими обязательствами. Откуда у местных деньги на поборы, если они всё время на баронов вкалывают?

- Короче говоря, смотри, система такая: вокруг деревни хозяйские поля, поделенные на условные участки. Каждая семья должна сдать с закреплённой за ней площади определённое количество урожая, который барон продавал в город и получал доход. Кроме того, крестьяне обязаны уплатить некоторую сумму деньгами. Часть их идёт через герцогскую казну в государственную, другая оседает непосредственно в кармане владельца баронства.

- Вопрос на засыпку: а если урожай, прости за тавтологию, не уродился?

- Значит, отдай со своего огорода.

- Ну а вдруг и там ничего не отросло в нужном количестве?

- Восполняй недостачу деньгами.

- Так и где же их взять-то?

- Продай корову. Это если схематично. Да и… в реальности так же. – Сергей свёл брови и раздражённо-расстроенно махнул рукой. – Забивают последнюю живность, выгребают погреба и везут на продажу по соседним деревням или вон, Слимонд под боком. Неплохой, говорят, городишко.

- Понятно. Отбирают еду у себя и детей. Жуть.

- Она самая. Ты чего про выходные-то спросила?

- А, да… - я за разговором даже забыла, зачем пришла, - Как думаешь, может быть повольничаем ещё маленько, да и сделаем их для своих людей? Ну хотя бы немного. Дадим в личное распоряжение какое-то количество свободного времени в течение месяца и два дня в конце. А то ведь с таким напряжённым графиком труда народу и во дворах разруху поднимать некогда. Не то, что по праздникам ходить.

- Сделаем. – пообещал Серёга. – Сейчас Олив вернётся, подниму вопрос. Тут ещё одна насущная проблема нарисовалась.

- Какая?

- Церковь, говорят, совсем разваливается. Нехорошо это. Верим мы сами в Аркона, или нет – наши дела. Никто и не заставляет. А вот местным без своего бога – никак. Поднимать храм надо.

- Согласна. Тут ты верно подметил. В здешней реальности вера имеет колоссальное значение и силу. Для людей стены храма – вместилище божественного духа и его благословения. А если они рушатся, то и надежда умирает вместе с ними. Раз уж решили всё по-настоящему основательно налаживать, начинать нужно с того, что согреет человеку душу. Ты просто большой молодец, что поднял эту тему.

- Вот и придумай, как объявить об этом населению. Потому, что деньги-деньгами, их мы на необходимые материалы выделим, но физически церковь восстанавливать будем силами деревни.

- Отлично! Ты же с батюшкой ещё не знакомился?

- Когда?! Мать, нам тут вообще головы поднять некогда. – напарник возмущённо выпучил на меня глаза. - Столько всего навалилось.

- Тогда это сделаем мы с Лилей. Пообщаемся с нашим служителем Аркона, он и сообщит прихожанам о грядущем большом общем деле. Прямо на празднике.

На том и порешили.

К запланированному дню, который официально был объявлен выходным, гружёные доверху телеги двинулись на рыночную площадь. Ходок, сами понимаете, пришлось делать несколько. Вещей собралось немало.

Сперва повезли мебель разной степени ветхости - от той, что можно было ещё починить, до развалившейся в натуральные дрова. Затем, в новую жизнь поехали сундуки и корзины с посудой, а также тряпьём самого различного назначения. Пресловутое постельное бельё, старые шторки, поношенная и не очень