Настоящая фантастика – 2010 - Генри Лайон Олди

Впереди, на самой границе видимости, мелькнула чья-то тень.

Немцы! — Тохма, мгновенно забыв про боль, пригнулся, вскинул винтовку и, крадучись, сделал несколько шагов вперед.

Его глазам предстало удивительное зрелище. Переходя от одного убитого к другому и наклоняясь к их лицам, между телами ходила женщина. Одетая в бесформенное черное одеяние, отливающее в лунном свете серебром, она медленно шла, не пропуская ни одного солдата.

Словно почувствовав на себе взгляд Ивана, женщина посмотрела в его сторону. Потом Тохма так и не смог вспомнить ее лицо, в памяти остался лишь серый овал с двумя горящими угольками глаз да длинные распущенные волосы.

— Менгва! — Иван сразу узнал ее. Дед рассказывал ему о них. Злые лесные духи, они ничего не могли сделать живым, но крали души погибших в глухой тайге охотников. Подобным тварям неоткуда было взяться в городе, находящемся в сотнях километрах от ближайшего леса, а вот поди ж ты!

Ее интересовали мертвые, а не живые, и для него она не представляла угрозы. Можно было просто обойти менгву и продолжать поиски своих. Но Тохма не смог так поступить. Души убитых солдат, его товарищей, заслужили покой, и никому не дано было его нарушить.

Выругавшись, он бросился ей навстречу.

Шестая армия

«Ю-52» приземлился близ Калача, на аэродроме люфтваффе. Только через час после этого Дитрих пришел в сознание. Ганс, тяжело раненный в самолете, умер от обширной кровопотери прямо на летном поле. Его даже не успели доставить в полевой госпиталь.

К вечеру фон Брандт вместе со своими людьми был уже в штабе армии. К тому времени штандартенфюрер почти полностью восстановил свои силы. Он чувствовал лишь небольшую слабость, которая ни в коем случае не могла помешать его дальнейшей работе.

Прежде всего, Дитрих встретился с представителем Ордена. Тот передал барону подробную карту Сталинграда и вкратце ознакомил со сложившейся в городе ситуацией. Затем фон Брандт отправился на прием к генералу.

Паулюс жестоко страдал от дизентерии, что, конечно, не способствовало его хорошему настроению. Вяло ответив на приветствие Дитриха, командующий немецкой армией поджал тонкие губы и начал просматривать переданные ему бумаги.

— Что требует от меня рейхсмаршал? — буркнул он.

— Обеспечить поддержку людьми и техникой.

У командующего едва заметно дернулся левый глаз, но он взял себя в руки и ответил:

— Мы почти окружили русских и прижали их к Волге, но они постоянно контратакуют. Их солдаты бросаются на танки чуть ли не с голыми руками! Scheisse, мне вчера доложили, что наши колонны атаковал женский зенитный батальон! Если так будет продолжаться и дальше, то скоро мы завалим Сталинград мертвыми Иванами по самые крыши!

До войны фон Брандт никогда не встречался с Паулюсом, но из своих источников составил о нем мнение как о спокойном и выдержанном человеке. Так что такое поведение командующего весьма удивило Дитриха.

— Вас не призывают организовать немедленное наступление, — осторожно сказал он. — Рейхсмаршал лишь просит помочь мне.

— Чего вы хотите? — Паулюс отодвинул от себя бумаги и требовательно посмотрел на своего собеседника.

— Через пару дней мне и моей группе понадобится попасть в один из районов города. В какой именно, я пока сказать не могу.

— Линии фронта больше не существует в привычном понимании этого слова, — устало ответил командующий. — Наша авиация разбомбила город настолько, что сейчас по его улицам не везде могут проехать танки. Борьба идет за каждый дом. В штурмовых группах каждый солдат на счету.

— Герр Паулюс, вы дадите людей? — Дитриха начал тяготить этот разговор, и он задал прямой вопрос.

— Ждите решающего наступления. Я отдам соответствующий приказ. Вы и ваши люди сможете присоединиться к любой из групп.

Штандартенфюреру стоило больших усилий сохранить невозмутимое выражение лица, когда он покидал штаб армии. Внутри у него все кипело.

— Недоучка, плебей, трус! — Про себя Дитрих клял генерала на все лады. — Ну ничего, закончится война, Орден тебе это припомнит! Dreck!

Утешив себя таким образом, барон отправился на выделенную ему квартиру. Нужно было готовиться к поиску.

Ровно в двенадцать часов ночи на окраине Сталинграда Дитрих вместе с тремя помощниками начали ритуал. Первым делом специально доставленной из Берлина краской они нарисовали на земле квадрат со сторонами примерно в метр длиною. На каждую из вершин установили зажженную свечу, а внутри развернули карту города.

Как только эсэсовцы заняли свои места, Дитрих начал читать заклинание. Он то повышал голос, словно пытался перекричать грохот орудий, то понижал его до еле слышного шепота. Пламя свечей трепетало в такт его словам, иногда почти угасая, а затем выстреливая оранжево-красными вспышками.

Наконец штандартенфюрер резко вскрикнул и бессильно склонил голову. Его лицо стало мокрым от пота, но он не обратил на это никакого внимания. Несколько томительно долгих секунд ничего не происходило, как вдруг две из четырех свечей по диагонали погасли.

Языки пламени от оставшихся потянулись друг к другу. Они соприкоснулись примерно в полуметре от земли. Раздался громкий треск, и в следующий миг огонь погас, а над картой города, медленно вращаясь, возник желтый шар размером с кулак.

Он уменьшался буквально на глазах, тая, словно мороженое, выставленное на солнце. Вскоре от него осталась лишь едва заметная искорка, которая резко спикировала на карту.

Дитрих прочитал короткую благодарственную молитву и велел собираться. Ритуал был завершен. Когда они уже уходили, небо пронзила вспышка молнии. Впервые за последние пять недель пошел дождь. Он словно пытался смыть с лица земли все следы нечестивого обряда. Но это было уже бесполезно.

Сталинград, штурмовая группа

Тохма стоял над телом