Предания о самураях - Джеймс С. Бенневиль

Глава 17

Оникагэ на службе своего господина

Господин и его жена в сопровождении Косиро несколько более размеренным темпом начали свое путешествие на север. Предосторожности ради двигались они порознь. Косиро со своей госпожой путешествовали вместе, Сукэсигэ же верхом на Оникагэ то скакал впереди, то отставал от них. У города Мисимы они провели ночь вместе. У алтаря даймёдзин господин с госпожой от души принесли молитву. Тэрутэ благодарила за пристанище, предоставленное ей во вспомогательном алтаре при Сэто-но Канадзаве; Сукэсигэ – за удачу в войне. Непостижимыми казались деяния великого бога. Разве принц Ёритомо не обрел голову своего отца, тогда как сыновья ханвана Канэтаки Тайры бодро посещали и отправляли молитву на мацури (празднике) бога в этом самом монастыре? Разве Тэрутэ чуть было не лишилась собственной головы на алтаре, построенном позже? Косиро тоже рьяно молился, но при этом видел каждую строчку на сбруе Оникагэ и их собственном оснащении, а также зорко подмечал лицо каждого человека, встреченного в городе и на территории монастыря. Никто их ни там, ни там не побеспокоил. С зарей он со своей супругой продолжил путь. Приняли решение воспользоваться одним из нижних переходов, и у Сититодо[62] на спуске с горы Сукэсигэ надо было выйти на дозорный пункт рядом с городом Одавара. Для тех, кто путешествовал пешком, эта неровная и малоиспользуемая тропа обеспечивала все возможности преодолеть искусственные препятствия у Сэнкокухары, если таковые кто-то возводил. Сукэсигэ должен был скакать по дороге к алтарю Гонгэн. Заставу у Яманаки объехать труда не составляло. Изгородь у Хаконэ,[63] если ее установили, можно было миновать по другой дороге. Ситуация выглядела неясной из-за нарастающей напряженности в отношениях между канрё Камакуры и Киото, и они не осмелились выяснять отношений. Маршрут удалось выбрать таким образом, что обе группы двигались рядом, но все-таки порознь. Катастрофой для всех могли стать слухи, распространяемые земледельцами, способные быстро достичь ушей недругов. Теперь следует кое-что рассказать об этих знаменитых перевалах.

Оба перевала известны с древнейших времен, оба упоминаются в летописях о войнах и истории с самых первых лет существования Японии. Из этих двух перевалов проход Асигара у подножия Фудзисана считается древнейшим. Компетентные власти называют его Усуи-Тогэ, и так записано в японской летописи «Нихонги», а не перевал под таким же названием рядом с Каруйдзавой, и с него Ямато Такэру-но Микото не мог оглянуться на сцену принесения в жертву его жены. В те ветхозаветные дни, еще до прихода к власти Камму-Тэнно (782 до Р. Х.), дорог вообще не существовало. Если какие-либо названия на самом деле появлялись, то их присваивали едва различимым тропам горцев. Несмотря на всю активность вулкана Фудзияма, прецедент связывается с проходом Асигара. Через него существует гораздо более удобный проход, чем через Хаконэ, и долгое время люди не замечали, что расстояние через второй перевал значительно короче. Но в пятом месяце 21 года периода Энрэки (июнь 802 года) состоялось официальное открытие дороги, которая пролегла через середину этой горной волости. Для пеших путешественников путь был короче, и они могли испытать все его трудности. Среди таких путников Асигара-Тогэ перестала пользоваться популярностью. К тому же новым стимулом стало посещение сооруженного в период Энги (901–922) алтаря Гонгэн. Считалось, что молитва в Гонгэне практически всегда доходит до Бога; и прежде всего Его необходимо умилостивить при прохождении этого горного района. До наступления времени Эдо Бакуфу казалось, что самый сложный и опасный путь следует искать исключительно из душевного противоречия. Эта тропа проходит через высокие хребты, с нее видно крутые скалы и отвесные склоны. На самом деле в этом опасном месте, накрываемом внезапными бурями и посещаемом лихими людьми, требовалась помощь самого Всевышнего.

Эти перевалы было легко оборонять. Вплоть до зарождения феодальных войн правительство Киото свободно пользовалось перевалом, а Ёриёси со своим сыном Хатиманом Таро во время своих войн против Абэ проводили сражения гораздо дальше на севере. Минамото Тамэёси лишился головы не только из-за малодушной выходки своего старшего сына Ёситомо, но и потому, что не прислушался к совету младшего сына Тамэтомо. Его младший сын хотел удержать оба перевала. Располагая канто за спиной, «ни один мужчина из Мияко здесь живым не пройдет»; и Тамэтомо решительно отразил его страшный удар. То же можно сказать о Хогэне (1156–1158), в этот период времени феодальные войны в Японии сместились с севера и запада в важнейший район главного острова. С установлением власти Ёритомо в Камакуре в 1181 году популярность этого пути и алтаря заметно расширилась. Бэтто алтаря Гонгэн[64] предоставил всяческую помощь потерпевшей поражение армии Ёритомо. Получившие от него приют Токимаса и его сын нашли простой выход на дороги провинции Каи. Пользуясь успехом сёгуна Минамото, он обезвредил человека, которого ненавидел больше всего (в то время), – Обу Кагэтику. Тот алтарь ценился очень высоко. Такая традиция сложилась вразрез с политикой, так как Ходзё, Асикага, Токугава поступили совсем наоборот. Не забыли и о военной стороне дела. Когда Ясутоки в период Сёкё (1219–1222) отправил маршевые колонны на Мияко, мудрая Масако и ее брат Ёситоки позаботились о выставлении гарнизонов на обоих перевалах. Во 2 году Кэмму (1335) Нитта Ёсисада и Асикага Такаудзи вели яростные бои в этих горах. Во время восстания Дзэнсю в 23 году Дэи (1416) Бэтто помог принцу Мотиудзи. В 10 году Эйкё (1438) Мотиудзи безуспешно пытался удержать эти перевалы в сражениях против армии, направленной сёгуном Ёсинори и продвигавшейся в северном направлении, чтобы наказать его. Позже оба перевала надежно оседлал Ходзё из Одавары. Поздний деятель по имени Ходзё Соун (Нагаудзи) потратил много усилий на обустройство этих дорог, особенно первой. И пошел дальше. Он сделал этот округ фешенебельным, а также главным для Канто. Таким образом, как сказано в летописях, обоими перевалами пользовались со времен Хейандзё.[65]

Историю этих мест составляют не только войны, но и другие события. После основания Камакуры перевал Асигара стал пользоваться дурной славой. Дорогу к Хаконэ перестали ремонтировать. В то время эта дорога, как и в наши дни, пролегала до Юмото, считавшегося самым древним местом. На противоположном берегу у Тонодзавы располагается Имакаяма. Тропа уходит резко вверх до самой вершины, петляя через густой лес. С вершины открываются величественные виды моря, горы и долины, высоко ценимые в те старинные времена, да и до сих пор. Тропа продолжается вдоль хребта, пересекает Ёяму (Сирояму, или Дворцовую гору), где в конце XVI столетия находилась цитадель Омори. Отсюда она устремлялась к Таканосуяме и спускалась в Асиною. Обходя западную сторону, Футагояма вела вниз к окрестностям монастыря Гонгэн. По поводу ее дальнейшего пути в Средние века или времена Асикага общего согласия не находится. Известно о существовании заставы у Яманаки. Эта дорога через Мото Хаконэ ведет в Идзу. Однако главная тропа, как говорят, огибала северную оконечность озера (Асиноко). Чуть раньше она из Хаконэ Гонгэн-дзака подходила к Убаго через Мото Саи-но Кавару (Асиною?). Из Убаго она проходила через один из самых низких перевалов под названием Нагаотогэ или Фукаратогэ и вела в провинцию Суруга, спускалась в Фуканагамуру и соединялась с дорогой на Асигару. Ни нынешнего объезда Токайдо в Хату, ни дорог Сити-то к горячим ключам не существовало, хотя вполне возможно, что тропинки вели к примитивным ваннам в горах. При этом известно, что в 10 году эпохи Оэй (1403) Ёсиоки, приходившийся сыном Вакии Ёсихару и племянником Нитте Ёсисаде, бежал из Муцу, чтобы спрятаться в Киге (Мияносите). Канрё Камакуры в лице принца Мицуканэ узнал о его местонахождении и приказал казнить несчастного беглеца. Так записано в «Камакура Таисоси» и «Сококура Ки». Сококура, следует заметить, представляет собой старинный курорт этого округа. Ёсиоки числится основателем и первым попечителем его горячих ключей. В 14 году периода Тэмбун (1545) тот же Ходзё распорядился о формулировании и введении в обращение норм, то есть не правил приличия, а поборов. Во времена правительства Одавары знаменитый Датэ Масамунэ уделял этим ключам много внимания и лечился здесь (эпоха Тэнсё, 1573–1593). С приходом к власти Токугавы начинается становление производства декоративных деревянных изделий.