Реквием по любви. Грехи отцов - Людмила Сладкова

Толя поменялся в лице. Побледнел, вибрируя не то от напряжения, не то от первобытной злобы. От переполняющей его ненависти.

— Он здесь? — раздался сиплый шепот. — Кирилл здесь?

Выдержав театральную паузу, Лиза кивнула:

— Да. И что-то подсказывает мне, что вы скоро увидитесь!

На той развесёлой ноте разговор был завершен. Двое из четырех мужчин продолжили путь на машине Шмеля. А Лизу усадили во внедорожник.

На сей раз на заднее сиденье – между Соколовским и Решетниковым.

За рулем оказался один из незнакомцев. Он явно торопился, до упора выжимая педаль газа. При этом отлично ориентировался и не пропускал ни одного поворота. Словно двигался по заранее обговоренному маршруту.

Наконец спустя час-полтора они въехали в какое-то богом забытое поселение. Только приглядевшись, Лиза поняла, куда именно ее привезли.

«Отлично! Вот тут я и умру! Здесь меня никто никогда не найдет!»

То были дачи. Небольшой, частично заброшенный дачный кооператив с минимальным количеством постоянных жильцов. С момента, когда они миновали КПП, не встретили ни одного человека. Соответственно, и помощи просить было не у кого. Их внедорожник беспрепятственно остановился у аккуратного двухэтажного дачного домика, и Шмель велел всем выбраться наружу. А спустя какие-то жалкие минуты Лиза оказалась внутри.

Ее заперли в одной из комнат. Темной. Затхлой. Без окон. Без мебели.

И без надежды на спасение. Сперва она металась из угла в угол, как раненый зверь, стараясь хоть как-то успокоиться. А когда ничего не получилось, то просто свернулась на полу калачиком, размышляя о своей жизни. Так, незаметно для самой себя Лиза уснула. Сказывалась моральная усталость. И физическая. Сколько времени спала, неизвестно. По ощущениям – не менее двух-трех часов. Однако проснулась она резко. Вскочила на ноги так стремительно, что закружилась голова. Сперва в комнате загорелся свет, а потом… потом дверь в ее каморку со скрипом распахнулась…

Глава 54

Цепенея от страха (неизвестность пугала ее до чертиков), Лиза уставилась на дверь широко распахнутыми глазами. Так душевнобольной человек смотрит на плод своего искореженного воображения. На свою галлюцинацию. Со смесью абсолютной беспомощности и ужаса, леденящего кровь. Сердце дико колотилось в груди. Во рту пересохло до противной липкой горечи.

А легкие нещадно жгло от недостатка кислорода – она забывала дышать.

Яростно царапая ногтями стену, к которой прижалась в поисках опоры, Лиза беззвучно бормотала:

«Только не он! Господи, только не он!»

Но увы. Небеса были глухи к ее мольбам. Плотно прикрыв за собой дверь, шаг за шагом тяжелой твердой поступью к ней приближался Решетников.

Свет от единственной лампочки бил ему в спину. С каждой секундой его тень накрывала ее все больше и больше. Пока не поглотила окончательно. Остановившись в шаге от нее, Толя зловеще прищурился. Его глаза сверкали неестественным лихорадочным блеском. Его тело сотрясала крупная, хорошо различимая дрожь. Его грудная клетка ходила ходуном от напряжения.

Он молчал, но это молчание оглушало сильнее самого громкого крика.

Ожидая нападения в любой момент и реально оценивая свои силы, Лиза нервно сглотнула. Ей бы сейчас хоть что-то тяжелое. Хоть что-нибудь! Скользнув сканирующим взглядом по периметру комнаты и удостоверившись в том, что та была абсолютно пуста, девушка горько усмехнулась. Столько времени прошло с момента их прошлой встречи, а так ничего и не изменилось. Она по-прежнему беспомощна, как червяк!

Обреченно уставившись на своего посетителя, Лиза прокаркала сиплым старушечьим голосом:

— Я знаю, для чего ты здесь! В связи с этим у меня будет к тебе крохотная просьба: когда… когда закончишь то, что задумал… убей меня, ладно?

Анатолий молчал, сурово сдвинув брови. Но спустя пару ударов взбесившегося сердца Лиза все же услышала его шумный вздох:

— Ты нужна Гарику целой и невредимой. Тебя нельзя трогать. Впрочем, кормить тоже нельзя. Разрешено только воду давать, и то раз в несколько часов. Так… чтобы ты ласты раньше времени не склеила…

Закончив разъяснения, Решетников всучил ей маленькую пластиковую бутылку, наполненную прозрачной жидкостью. Лиза вцепилась в нее, как в самое смертоносное оружие на свете. Глупо, конечно. Но на безрыбье, как известно, и рак – рыба. Однако секунды шли, а Толя все не нападал.

Просто разглядывал ее, нервно сжимая кулаки и стискивая зубы. Так, будто желал ей лишь самого худшего. Так, будто ненавидел всем сердцем.

Наконец, резко тряхнув головой, точно в попытке избавиться от каких-то навязчивых мыслей, Анатолий холодно бросил:

— Сиди тихо и не высовывайся. Сбежать не пытайся – дохлый номер. Старшие решили усилить твою охрану. Теперь в доме кроме тех, кого ты уже видела, еще десять мужиков, вооруженных до зубов.

Лиза так и застыла с разинутым от изумления ртом.

— Я, безусловно, польщена, — произнесла, немного заикаясь. — Но… вы мне явно льстите. Едва ли я в состоянии справиться… даже с одним тобой!

От его зловещей улыбки прямо мороз прошелся по коже.

— Ну, ты же умная девочка! — кривая усмешка исказила черты его лица. — Должна понимать, что тебя ищут!

— Похищая меня, вы ожидали чего-то другого?

— Чего мы точно не ожидали, так это того, что Борзый возьмет все в свои руки! Что Прокурор позволит ему действовать… своими методами! Ты даже не представляешь, что сейчас происходит в городе! Не представляешь, что творит твой благоверный!

Схватившись за стену, дабы не упасть, ведь голова закружилась просто чудовищно, Лиза тихо обронила:

— Дима?

— У тебя есть кто-то еще? — иронично, насмешливо. — Это новость!

— И что же он… творит? — уточнила дрогнувшим голосом. — Что именно?

Решетников загоготал в голос. А когда вдоволь насмеялся, прошептал заговорщицки:

— Сама-то как думаешь?

Она промолчала. На душе стало тяжко вдвойне.

— Я ведь предупреждал тебя однажды, Борзый – зверь! — почти ласково шепнул Толя. — Зверь, которого сегодня… разбудили!

Лиза воинственно вскинула подбородок и яростно выплюнула:

— Я видела настоящего зверя! Уверяю, он выглядит совсем иначе!

— Я не собираюсь убеждать тебя в обратном! — равнодушно пожал плечами мужчина. — Мне плевать и на Прокурора, и на Пескаря, и даже на твоего драгоценного мужа! Совсем скоро меня здесь не будет. В ближайшее время я планирую свалить из страны. Подамся куда-нибудь, где никто из них меня не достанет, и начну все с нуля! Я устал. Я запутался. Я просто хочу… хочу…

Не закончив фразу, Решетников уселся прямо на пол, подперев спиной входную дверь. Он пустым безжизненным взглядом уставился