Сказания и легенды средневековой Европы - Марк Орлов

Кандидат, который удачно попал в ту дверь, в какую следует, конечно, останавливается в созерцании перед этой статуею и, поразмыслив, догадывается, в чем состоит суть, т. е. чему именно поклоняются те, в общество которых он вступил. Если он не отступит перед перспективою сделаться обожателем черта, то с этого момента он и признается достойным получить высший палладический чин. Если же он в святилище не попал, то ему дается отсрочка, после которой он подвергается тому же испытанию, т. е. новому блужданию по лабиринту. Сколько раз повторяется это испытание, Батайль этого не говорит.

Других достопримечательностей Чарльстонского капища мы не имеем места описывать, и при том они уже не так значительны по сравнению с описанными. Мы теперь со слов Батайля, из разных мест его обширного сочинения, выберем лишь характеристики замечательнейших личностей, подвизающихся на поприще демонопоклонства, и разные чудеса, которым Штайль в большинстве случаев был личным свидетелем. Мы уже упоминали о Уэльдере и его дочери Софии, которая у люциферитов считается прабабкою антихриста. Другая замечательная личность, тоже особа женского пола, и притом девица, считающаяся одною из самых выдающихся кудесниц демонизма, — это мисс Диана Воган. Ее волшебные качества и заслуги были, разумеется, оценены по достоинству, и она была избрана гроссмейстершею одного из нью-йоркских «треугольников». Мы, кажется, упоминали, что союзы идолопоклонников обычно называются у них «треугольниками», потому что эта геометрическая фигура по каким-то мистическим соображениям считается священною. В силу этого воззрения, например, главное святилище в Чарльстонском храме, как мы упоминали в своем месте, устроено в виде треугольника. Диана Воган по происхождению — полуфранцуженка-полуамериканка. Она получила прекрасное образование и чрезвычайно много путешествовала, гостила, между прочим, и у нас в Москве. В масонство она вошла еще в юном возрасте. Ей посчастливилось обратить на себя внимание одного из самых влиятельных демонов, а именно: Асмодея. Об этом он лично засвидетельствовал 28 февраля 1884 года на собрании масонов-люциферитов в городе Луизвилле в Америке. Заседание это началось, как обычно, т. е. вся публика выстроилась перед статуей Бафомета и начала возносить к нему молитвы. И вдруг, среди этих молений, своды храма разверзлись и перед собравшимися собственною особою появился Асмодей. Он медленно спускался сверху и, наконец, остановился в некотором расстоянии над головами присутствующих. В правой руке он держал особой формы меч, а в левой — какой-то загадочный предмет, похожий на хвост крупного зверя. Став на воздухе в надлежащую позу, Асмодей обратился к публике с речью. Он поведал им, что сейчас только что произошла жестокая баталия на небесах между полчищами Адонаи и Люцифера. Схватка окончилась ничем, но в пылу боя ему, Асмодею, удалось отсечь хвост у того льва, который обычно сопровождает евангелиста Марка. Он и принес этот победный трофей своим верным луизвилльским поклонникам. С тех пор этот хвост хранится у них как высшая святыня.

Разумеется, для его хранения был изготовлен великолепный, роскошный ковчег. В октябре того же года Воган пожелала поступить в луизвилльскую ложу. Ее воспреемницею оказалась София Уэльдер. Во время церемонии между воспреемницею и посвящаемою вышло крупное недоразумение из-за того, что Диана отказалась выполнить какие-то формальности. Возникли споры и пререкания, и вопрос о том, принимать Диану или не принимать, решили подвергнуть голосованию. Но как раз в этот момент в ковчеге, где хранился принесенный Асмодеем львиный хвост, послышался стук; казалось, заключенный в ковчеге хвост прыгал и бился в нем, словно настаивая на том, чтобы его выпустили. Разумеется, кинулись к ковчегу и поспешили его открыть. Таинственный хвост выпорхнул из своего помещения, взвился на воздух и, быстро мелькая в пространстве, принялся хлестать всех тех, кто был в оппозиции, т. е. противился избранию Дианы. И таким путем вопрос был решен; очевидно, сам Асмодей настаивал на ее избрании. Когда хвост угомонился, его почтительно возложили на стол, и председатель вопросил его, кто в нем. На вопрос, не Асмодей ли, хвост произвел условный удар об стол, означавший утвердительный ответ. Значит, на заседание пожаловал опять-таки сам Асмодей. Между тем хвост вдруг опять сорвался с места, пролетел по воздуху прямо к Диане Воган и грациозно обвился у нее вокруг шеи. Кисть на конце хвоста приподнялась и обратилась в голову демона. Эта голова открыла рот и заговорила:

— Я, Асмодей, командир 14 легионов огненных духов, объявляю, что моя возлюбленная Диана находится и всегда будет находиться под моим покровительством и защитою. Каждый раз, когда пожелают ко мне обратиться, она должна будет при этом присутствовать, и я буду отвечать лишь ей одной.

Затем, обращаясь к самой Диане Воган, Асмодей сказал:

— Диана, я буду повиноваться тебе во всем, но при одном непременном условии: ты никогда не должна выходить замуж. И знай, что если ты нарушишь это условие, единственное обязательство, которым я тебя связываю, то я удавлю того, кто станет твоим мужем.

И действительно, Асмодей с тех пор крепко держался своего слова и защищал Диану Воган, иногда даже с большою жестокостью. Однажды, например, в Париже (это было в тот же год, когда Асмодей объявил Диану своей избранницей) в одном кружке демонопоклонников некто Бордоне произносил речь, заключавшую в себе какие-то нападки на Диану Воган. В самом патетическом месте этой речи оратор вдруг взревел благим матом, и в тот же миг его голова повернулась на своей оси ровно на 180°, т. е. обернулась лицом на спину, а затылком на грудь, и в такой позиции осталась. София Уэльдер, участвовавшая в этом заседании, вопросила Люцифера: за что такая зазорная кара постигла несчастного Бордоне? Ей было объявлено, что расправа последовала за непочтительную оппозицию, оказанную оратором Диане Воган; у нее он и должен попросить прощения, и если получит его, то его голова будет вывернута в естественное положение. Диана — девица добрая, она простила: и все пришло в порядок.

Весьма замечательное происшествие с тою же Дианою Воган было еще в знаменитой Мамонтовой пещере, в Америке. Читатели, без сомнения, знают об этой пещере, одной из величайших в мире, тянущейся на несколько десятков верст. Однажды в конце восьмидесятых годов прошлого века большая компания демонопоклонников, в которой участвовала и Диана, предприняла увеселительную поездку в эту пещеру. В ней есть, между прочим, громаднейший зал, чрезвычайно высокий, дно которого занято глубоким озером, так называемым Мертвым морем. Забравшись сюда, демонопоклонники, пользуясь отсутствием всяких посторонних свидетелей, вздумали совершить при этой исключительной обстановке вызывание своего демона-покровителя Асмодея. Председатель компании взобрался на высокий утес, а остальная публика стала у подножия этого утеса. Но едва председатель выговорил первые слова заклинания, как дух уже обнаружил свое присутствие, не заставив себя долго просить на этот раз. Вода озера, обычно мертвенно-спокойная, вдруг взволновалась и начала кипеть, словно в котле. Высокие пещеры засверкали, подобно небу, покрытому звездами; утес, на котором стоял председатель, опустился до уровня окружающей его почвы и, так сказать, ссадил с себя президента. Стены зала пришли в движение, словно это были глыбы масла, передвигаемые какими-то гигантскими руками. На них в мгновение ока образовались громадные колонны, и весь зал принял вид внутренности масонского храма. После того на противоположном берегу озера вдруг появился сам Асмодей во всей своей адской торжественности и славе, т. е. сам сверкающий, как огонь, и окруженный пламенем. Он разверз руки и громовым голосом призвал к себе Диану. Взоры присутствующих невольно обратились на избранницу командира 14 адских легионов. Она мгновенно вся преобразилась. Она, как автомат, тронулась вперед, прямо к воде, и потом пошла по воде как посуху. Она шла прямо к своему демону, ждавшему ее с распростертыми объятиями. Перейдя все озеро и приблизившись к Асмодею, она пала к его ногам и приложилась к ним устами. В тот же момент разразился удар грома. Асмодей исчез, и пещера приняла свой натуральный вид; Диана же очутилась лежащею на вершине того самого утеса, на котором перед тем стоял председатель. Ее тело испускало яркий свет. Когда к ней подошли, она приподнялась с видом человека, проснувшегося от сладкого сна. На расспросы товарищей она сказала, что с ней произошло что-то неизъяснимое, что в ее существовании произошел какой-то перелом и она чувствует, что с этой минуты для нее начнется совсем новая жизнь.

Батайль рассказывает о Диане Воган много разных чудес. Вот еще одно из них. В 1893 г. скончался знаменитый Альберт Пайк, верховный жрец идолопоклонников — антипапа, как называет его Батайль. По поводу избрания ему преемника начались раздоры в среде люциферитов. Образовалось две партии; одна выставляла кандидата-американца и хотела, чтобы главная святыня и верховный совет оставались в Чарльстоне, другая же партия выставляла кандидатом итальянского кудесника Лемми и требовала перенесения резиденции в Рим. Диана Воган принадлежала к первой партии — американской. Но верх одержала вторая партия. Американцы крепко закручинились; среди них возник вопрос, что должна собою обозначать их неудача и не надлежит ли ее истолковывать в том смысле, что «благое божество» повернулось спиною к своим американским обожателям. Особенно волновались парижские люцифериты, всегда державшие руку американцев. А Диана Воган как раз в это время гостила в Париже. Один из тамошних люциферитов, Паласиос, друживший с Дианою, рассказал ей о кручине парижских собратий и умолял ее явиться к ним на собрание и успокоить их. Диана охотно на это согласилась, так как лично она была глубоко убеждена в том, что владыка ада отнюдь не думал лишать американских поклонников своего благоволения.