Служитель египетских богов - Челси Ярбро

— Что, вероятно, не поспособствует вашей женитьбе, — сказала Мадлен, устраиваясь рядом с Жаном Марком. Она подоткнула юбки вокруг ног, жалея, что ей нельзя носить шаровары.

— О, несомненно. Я так и не осмелился сообщить о последних событиях Онорин. Из боязни, что она будет вынуждена разорвать нашу помолвку. Раз уж ей не позволили выйти замуж за университетского лектора, то что скажут о том, кому отказали от места. — Жан Марк откинул голову и уставился в небо. — Если Бондиле пойдет против меня, мне точно придется уехать. Профессор сейчас в фаворе у местных властей. — Он нервно потер подбородок. — Песок.

— Повсюду, — согласно кивнула Мадлен, с удовольствием прислоняясь спиной к стене, сложенной в те времена, когда Сен-Жермен выхаживал здесь умирающих. — Странно, что древние египтяне назвали свою страну Черной Землей. Гораздо логичнее было бы назвать ее желтой.

Жан Марк с трудом усмехнулся.

— Пшеница на песках не растет, — сказал он. — Взгляните на цвет почвы в пойме.

Мадлен помолчала, потом еще раз кивнула.

— Да, плодородный слой черный, но пустыня обширнее.

— Обширнее, — равнодушно пожав плечами, ответил Жан Марк. — Впрочем, название можно трактовать и по-иному. То, что сгорает, становится черным, а эту страну сжигает солнце.

Мадлен очень хотелось поспорить, но благоразумие одержало верх, и она прекратила дискуссию.

— Что вы намерены предпринять в отношении вещиц, переданных Бондиле? Или вы пока не решили?

— А что я могу? — в отчаянии спросил Жан Марк. — У меня нет возможности открыто бросить ему вызов. Ни здесь, ни во Франции, ни где-то еще. Мне остается лишь терпеть и надеяться на благоприятное стечение обстоятельств, хотя я ума не приложу, откуда бы ему взяться. Поведение Бондиле перечеркивает все мои усилия чего-нибудь здесь добиться. С тем же успехом я мог прозябать и на родине, преподавая латынь и греческий сынкам торгашей. Я бы очень хотел вывести Бондиле на чистую воду, но какой суд поддержит меня? — Жан Марк прикрыл глаза рукой. — Повторяю: я не хочу даже думать об этом. Если он вдруг что-то прознает, мне точно несдобровать. Я буду уволен без надлежащих рекомендаций, а значит, и без перспектив устроиться где-либо вновь. — Молодой человек подобрал с земли камешек и отшвырнул, глядя, как тот исчезает в песке.

Мадлен принялась вырисовывать на песке иероглифы. Бутоны папируса, анх, змея, закрытый глаз, сокол и зигзагообразная линия, соединяясь, образовывали одно из имен дорогого ей человека.

— У меня готова новая монография, — заметила она словно бы вскользь. — Брат Гюрзэн доставит ее в Каир и передаст на корабль, принадлежащий одному моему родственнику. — Мадлен вновь взглянула на иероглифы. — Бумаги дойдут до Франции без помех.

— А потом? — В тоне Жана Марка звучала ирония. — Что будет с ними потом?

— Их опубликуют, — уронила Мадлен, с удовольствием отмечая, что собеседник сражен ее заявлением. — Не в каком-нибудь академическом, но тем не менее во вполне авторитетном издательстве. Издатель француз, по политическим соображениям проживающий в Бельгии, в Генте.

— Голубая кровь, — хмыкнул Жан Марк.

— Как и у некоторых его сотоварищей, — спокойно согласилась Мадлен. — Из тех, что не награбили, а унаследовали свои состояния. Это просвещенные и достойные люди, обладатели известных всему свету коллекций и обширных библиотек. У них, несмотря на непрочное политическое положение, весьма прочная репутация.

— И эти люди готовы опубликовать вашу работу? — с нескрываемым сомнением произнес Жан Марк. — Монографию какой-то там исследовательницы египетской старины?

— Именно так. — Мадлен ощутила укол обиды. — Ими уже обнародованы труды многих ученых, в число их входят и женщины. — Она пыталась не подавать виду, насколько уязвлена. — Сейчас к печати готовится уже отосланная мной монография о наших с вами находках, в которой содержится описание всех статуэток из тайника — как ваших, так и моих. Вместе с рукописью издатель получил распоряжение передать в дар мою часть вещиц тому университету, где собрана наиболее ценная коллекция древностей. — Ее позабавил ошеломленный вид Жана Марка. — В монографию включены эскизы находок из тайника, а книга выйдет, скорее всего, еще до начала лета.

— Вы обладаете даром предвидения, — наконец произнес Жан Марк, с трудом составляя комплиментарную фразу. — Жаль, что я пренебрег вашими предложениями, хотя, с другой стороны, мне и в голову не приходило подозревать в вас подобную…

— Оборотистость? — усмехнулась Мадлен. — Как видите, хватка во мне все-таки есть, несмотря на то что я не мужчина. Что до моих предложений, они остаются в силе, и если вы поторопитесь. — Она многозначительно смолкла.

— Восхитительно! — воскликнул Жан Марк. — Вы поразительная женщина, мадам. — Взгляд его ушел в сторону, на далекие скалы. — Если вашу работу заметят, возможно, я сумею противостоять Бондиле на его собственном поле. Если же этого не произойдет, тогда. — Он не договорил.

— Да, — сказала Мадлен, словно бы не заметив заминки. — Это риск, и вам придется пойти на него, иначе вас ждет незавидная участь. Предположим, вы откажетесь от борьбы и примете ситуацию такой, какова она есть… Что тогда? Вы на всю жизнь останетесь в тени Бондиле, играя при нем роль мальчика на побегушках. Разве не так?

Жан Марк медленно выдохнул.

— Именно так.

— Или вы полагаете, зная его характер, что он вас оставит в покое? — Она помедлила, давая ему возможность подумать, и, не получив ответа, продолжила — Лично мне кажется, что он заставит вас плясать под свою дудку, хотя бы из мстительных побуждений.

— Он не настолько низок, — сказал Жан Марк неуверенным тоном.

— Ну-ну, — усмехнулась Мадлен. — Что ж, попытайтесь это проверить. Но… не тяните с экспериментом, ибо лодочка, которой я вам предлагаю воспользоваться, может уплыть далеко. Я уже опубликовала три книги по нашим раскопкам. Неужели вам хочется, чтобы ваш труд сделался мало что значащим дополнением к ним? — Ей доставило не злобное, но эгоистичное удовольствие наблюдать, как он досадливо морщится. — Аристократы умеют стоять друг за друга, Жан Марк, — добавила она, понимая, что лишь осложняет ему выбор.

Впервые у Жана Марка хватило благоразумия не сдерзить. Он лишь зашвырнул подальше еще один камешек.

— Мадам, от вашего предложения занимается дух. — Молодой человек покосился на собеседницу, но та промолчала. — Если я на него соглашусь, когда моя монография должна быть готова?

— Самое позднее — через четыре дня, — сказала Мадлен. — Брат Гюрзэн выезжает на пятый. Как думаете, удастся ли вам уложиться в такой срок? Издательство предпочитает солидные рукописи — не менее пятидесяти страниц стандартных размеров.