Стоянка поезда – двадцать минут - Мартыненко Юрий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что са
мое
трудное
на войне?
— Са
мое
трудное,
мне кажется,
тяжёлый
физический
труд. Например,
часто
копали
новую
огневую
позицию.
Сколько
земли
приходилось
перекапывать?
! А ведь где-то она мягкая,
а где-то каменистая!
Вот где беда!— Сколь
ко
национальностей
воевало
с вами?— Мно
го.
В нашей
батарее
были украинцы,
белорусы,
казахи,
узбеки,
грузины,
армяне,
татары.
— Как кор
мили
на фронте?
— По-вся
кому
приходилось.
Представьте
себе огромную
армию
в несколько
миллионов
человек,
а точнее,
больше
десяти
миллионов!
Это сколько
надо было продовольствия,
чтобы
всех накормить?
! Вся страна
работала
на армию.
Те области,
которые
не были под немцем,
то есть, не оккупированы.
Деревня
последнее
отдавала
фронту.
Сама жила впроголодь.
Потому
и выстояли,
и победили
фашистов!
— Ка
кой
самый
страшный
момент
вам запомнился?
— Нав
сегда
запомнил,
как танк давил.
И ещё страшно,
когда
танк в тебя стреляет.
Ты видишь
дымок,
а звук не слышишь.
Однажды,
во время
боя нас танк проутюжил,
пушку
раздавил,
а мы с наводчиком
успели
спрыгнуть
в траншею.
Танкист,
видно,
хотел
нас там и похоронить,
но, наверное,
был неопытный.
Он один раз крутанулся
и уехал, и мы смогли
выбраться.
Долго,
правда,
отплевывались.
Из носа и ушей кровь шла. Обезумевшие
вылезли…
Двоих
мы не смогли
спасти,
откопали,
а они мёртвые.
— А мно
го
раненых
было на войне?
— Мно
го.
Но наши госпиталя
работали
так, что семьдесят
процентов
из раненых
вновь возвращались
в строй.
— А ко
торые
были сильно
ранены,
их куда отправляли?
— До
мой
возвращались…
К родным…
Вот, например,
как я…— А как вы к нем
цам
относились?
— Тут я вам та
кой
случай
расскажу.
Как-то мой взвод
стоял
на позициях
вместе
с батареей
«сорокапяток»
и батареей
76-миллиметровых
орудий
и на нас вышла
большая
группа
немцев.
Оружие
побросали,
руки подняли:
«Гитлер
капут!
» Кого-то отвели
в штаб полка,
а старшина
полковой
батареи
с разрешения
начальника
артиллерии
оставил
немца,
похожего
на Швейка,
маленький
такой,
толстенький,
уже в годах
под сорок.
Вот он старшине
помогал,
лошадку
ему дали. Как-то пошёл
он ноги помыть,
и солдат
дал ему маленький
кусочек
мыла. Помыл
он, сел сапоги
надеть,
а лошадь
мыло съела и пена у неё изо рта. Немец
кругом
бегает,
глаза
выпучил
и кричит:
о майн гот, о майн гот! По-русски
это означает
о боже мой!На этом рас
сказ
Василия
Васильевича
Федотова
прерывался
дружным
смехом
слушавших
его с интересом,
исчерпавших
фантазию
для вопросов
школьников.
Рас
сказывать
о войне
ребятишкам —
трудная
вещь для любого
ветерана.
Ведь всякая
война —
это, по сути, массовые
убийства.
Как об этом изложить
достоверно
и доходчиво,
правдиво?
И всё ли можно
рассказывать?
Всю ли правду?
И какую
правду?
Например,
о том, как донимали-
мучили
вши. Эти проклятые
насекомые
для бойца
считались
вторым
врагом
после
фашистов…
Разные
люди встречались.
Запомнились
два. Один узбек
был интересный.
Угрюмого
вида, сидит
такой
и начинает
философствовать:
«Один — яиц, два — муди, один — человек,
два — люди». Что можно
о замполитах
сказать?
Полкового
замполита
видели
редко,
он иногда
приходил
как большой
начальник.
Чаще был пропагандист,
один майор.
Душа человек.
Во время
марша
всегда
подойдёт,
что-нибудь
расскажет,
приободрит,
а потом
на станину
сядет,
посидит,
отдохнёт.
В другую
батарею
отправится.
Переходы же
длинные
были, и люди часто
засыпали,
и лошади…
* * *«Вес
ной
1946 года в Советском
Союзе
был принят
IV пятилетний
план. Он предусматривал
восстановление
довоенных
объектов
промышленного
производства.
Но работа
проходила
в тяжелейших
условиях.
Экономика
перестраивалась
на выпуск
мирной
продукции,
проходила
демобилизация
армии.
Её численность
сократилась
с 11,4 миллионов
в 45-м до 2,9 в 48-м годах.
Требовалось
трудоустройство
миллионов
участников
войны.
Возвращались
миллионы
беженцев,
эвакуированных,
вывезенных
на работы
в Германию.
Огромные
средства
шли на экономическую
поддержку
союзных
восточноевропейских
стран.
По ра
нению,
болезни
и возрасту
было демобилизовано
3798200 человек,
из них инвалидами
2576000. Многие
инвалиды
после
войны
не возвращались
домой,
чтобы
не быть обузой
для своих
близких.
От некоторых
родственники
просто
отказались,
многие
потеряли
и свои дома и своих
близких,
и им некуда
было возвращаться.
Их было сотни
тысяч,
получивших
тяжёлые
увечья на войне,
потерявшие
семьи, жильё, без денег,
зато увешанные
наградами.
Многие
фронтовики-
инвалиды,
выжившие
на фронте,
теперь
вынуждены
были заниматься
попрошайничеством.
Не
обустроенность,
голод,
болезни,
равнодушие
и злоупотребления
местных
властей —
всё это порождало
массовое
раздражение,
недовольство
инвалидов,
принимаемое
порой
деструктивную
направленность.
Имелись
также
данные
о наличии
среди
инвалидов
предателей
и агентов
немецкой
разведки.
Тя
жёлые
материально-
бытовые
условия
жизни,
факты
злоупотреблений
местных
должностных
лиц служебным
положением,
имевшие
место
нарушения
законов
при назначении
пособий
и пенсий,
отказы
в ходатайствах,
волокитах,
непредоставление
льгот
по налогам
и многое
другое —
вот некоторые
из предпосылок,
провоцировавших
инвалидов
войны,
преимущественно
20-30-летних
парней,
на совершение
преступлений.