Короли в изгнании - Макс Мах

– Знаю, – улыбнулся Макс, не принявший заданного ею серьезного тона. – Одна очень жемчужная дама целую ночь исповедовалась мне в своей горячей любви к некой королеве…

– Оставь, – отмахнулась она. – Я не Ё имела в виду.

«Не Ё, не Фату, не Йфф… Господи, какая насыщенная половая жизнь!»

– У меня были и мужчины, – сказала она, криво усмехнувшись.

– Я знаю.

– Еще бы тебе не знать, двоих ты убил сам.

– Одного. И не за это. Граф Щецс слишком много разговаривал. А второго убила Ё. Он тоже был болтун.

– Ё убила Таэра? – Это было для нее новостью.

– Его так звали? Да, она его убила. – Макс усмехнулся и снова разлил коньяк. – Видишь ли, милая, дама Ё полагает, что забота о тебе ее святая обязанность, как сестры и как… подруги.

– Она славная. – Лика подняла свой бокал, но пить не стала. – А с Вашумом у меня никогда ничего не было. – Она помолчала, держа бокал на весу и не отрывая глаз от глаз Макса, потом отпила глоток и закончила: – А в последнюю встречу… Ты знаешь, он никогда не давил на меня. Я знала, что он меня любит – ну, как он умел, так и любил, но любил – и знала, что он меня хочет, но он никогда даже намеком… При его-то власти! Только предложения руки и сердца. В тот раз он снова сделал мне предложение, и я ему опять отказала. А потом… Это было как прозрение, предвидение… Не знаю, но я осталась у него.

– Значит, ты носишь последнего из рода Йёйж, – задумчиво сказал Макс.

– Откуда ты знаешь, что это мальчик? – удивилась Лика.

– А я и не знаю, – усмехнулся Макс. – Я что, угадал?

– Почти. – Лика вдруг поняла, что не знает, как ему это сказать.

– Что значит почти? – Ей таки удалось его обескуражить. – Постой! Ну да! Ты же сказала, три сердца. У тебя двойня?

– Я сказала?

– Милая, – покачал головой Макс. – Ты чуть не убила меня своим объятием.

– Серьезно? – Удивительно, но она сразу поняла, о чем он говорит, и испугалась.

– Ерунда, – улыбнулся он в ответ на ее испуг. – Ты же видишь, я жив, и я здесь, потому что ты меня тогда обняла. И поэтому тоже.

– Вот как… – Она была растеряна и обрадована. – Что ты услышал?

– Много чего, – пожал плечами Макс. – Хотя почти ничего не понял, кроме того, что ты прощаешься, а потом ты вроде бы решила не умирать. А еще там было про Черную Гору и три сердца. Итак, их двое?

– Двое, – согласилась Лика. – Макс, они от разных отцов!

Она в раздражении опрокинула в себя все содержимое бокала, но даже не почувствовала вкус коньяка.

– Это не повод… – начал было Макс, но она его перебила:

– Я врач, – сказала она сухо. – Может быть, дерьмовый врач, но не настолько, чтобы не знать – это невозможно. Физиологический нонсенс! Но я беременна, и я точно знаю, что их двое, и что девочка от Вашума, а мальчик… Мальчик от тебя, Макс.

Последние слова она сказала шепотом. У нее вдруг не стало сил, и в голове зашумело, и все поплыло перед глазами, как будто весь выпитый за ночь коньяк материализовался сразу, одномоментно в ее крови. Она покачнулась, но огромная стремительная тень была уже рядом. Она почувствовала, как он поднимает ее на руки и прижимает к своей широкой груди.

– Ну и что у нас на этот раз?

Но все уже прошло. Проснулась Маска и моментально привела все в норму. А где, спрашивается, она была до того?

– Спасибо, Макс, – сказала она тихо, прижимаясь к нему, чувствуя тепло, идущее к ней от его большого сильного тела. – У нас будет сын.

– А у него – сестра.

– Ты?..

– А ты что думала?

– Не знаю. Но как это возможно?

– Раз есть, значит, возможно. У тебя же не просто Маска!

– Вероятно… возможно… Не знаю.

– И я не знаю, но это ровным счетом ничего не меняет. Есть он, и он наш сын. И есть она, его сестра, и, значит, точно такая же моя дочь, как и он мой сын.

Макс говорил тихим убаюкивающим голосом, голосом успокаивающим, разрешающим проблемы. Он сказал ей главное, о главном для них двоих. О том, что она от него ожидала услышать и боялась не услышать. Сказал так, как ей хотелось, чтобы он сказал. Во всяком случае, теперь ей казалось, что именно этих слов она от него ждала. Но теперь, когда их личные проблемы были так или иначе разрешены, вступали в игру совсем другие силы, иные резоны, чужие интересы, которые уже давно перестали быть чужими, став частью их собственной жизни.

Политика.

«Политика! Политика, черт ее подери!»

Ну что тут скажешь? Скажешь – тяжела ты, шапка Мономаха? Скажешь и будешь прав. Она тяжела.

«Господи! Как она тяжела!»

Но что тут поделаешь? И надо ли что-нибудь делать? Такие шапки снимают только вместе с головой. И значит… Значит, не зря она работала, как бешеная, строя свою армию. Не зря рвала жилы и понукала всех и каждого. Не напрасно впрягала в эту тяжеленную повозку и Вику и Йфф. А теперь будут вкалывать и Макс с Федей. Потому что…

«Нет, – поняла она. – Теперь как раз и настало время решать».

Перед ними лежало множество дорог. Каждая из этих дорог вела в свое особое будущее. Оставалось лишь выбрать одну из этих дорог и сформировать то будущее, которое они себе пожелают. И ключевым здесь было слово «они». Они, не она. Не одна она, а только они – все четверо, вместе – могли и должны были решить, что делать дальше.

– Хочешь, я их разбужу? – спросил Макс.

«Господи, он что, мысли мои читает?»

– Не надо, – покачала она головой. – Они уже идут.

В то же мгновение раздался аккуратный стук в дверь.

«Ну что? Теперь, кажется, и я смогла тебя удивить, любимый?»

Она почувствовала Вику еще десять минут назад. Вика не спала, она… Неважно! Дама Виктория обладала редким даром «ощущать» своих. Лику она порой слышала за десять-двадцать километров. Это не было чтением мыслей. Это была… Как назвать то, для чего в земных языках не было слов? Пожалуй, это была эмпатия, доведенная до совершенства. И сейчас Вика услышала ее, почувствовала, что они должны быть вместе. А Лика узнала, что Виктория не спит и чувствует ее, Лики, нужду быть вместе. Все это было запутано и невнятно, но Лика уже несколько минут слышала, как Федя и Вика собираются, одеваются, идут, тихо переговариваясь по-английски, и сейчас они были уже за дверью.

– Войдите! – крикнула Лика. – Не заперто.

Федя был в серых джинсах, но босиком и в расстегнутой почти до пояса темно-синей рубашке.

– Ничего, что я без галстука? – спросил он озабоченно, предлагая руку Виктории, на которой был точно такой же халат, как на Лике, только не персиковый, а канареечный.

– Проходи, Федя, – сказала Лика. – Не стесняйся. Здесь все свои. Доброй ночи, Вика. Спасибо.

– Не за что, – пропела Вика и скользящим шагом проследовала к столу. А Лика перехватила восхищенный взгляд Федора, которым он ее, Вику, провожал.

«Н-да! Мы все сумасшедшие. Все четверо».

– Но вы уже все съели! – обиженно заявила Вика, осматривая стол.

– И выпили, – поддержал ее Федя. – Непорядок. У нас в России так гостей не встречают.

– Ты не гость, – остановила его Лика. – Но если вы хотите есть, я сейчас распоряжусь.

Она снова вызвала служанок, и через считаные минуты стол был накрыт. К тому же выяснилось, что мясо, заказанное Ликой, давно уже готово, и повар, который, не получив других указаний, не знал, чем бы ему еще заняться на боевом посту, приготовил и другие вкусности-разности и теперь готов был их подать на стол королевы.

– Все на стол! – скомандовала Лика. – И все свободны!

Еще через две минуты, они наконец остались одни.

– Под мясо – только водку, – наставительно сказал Федя, разливая водку по стопкам. – А стопочки-то какие ностальгические! Ты помнишь, Макс?

– Помню. – Макс взял восьмидесятиграммовую хрустальную стопку, и она полностью исчезла в его сжатой ладони. – За нас!

– А я думал, за прекрасных дам! – усмехнулся Федя. – Ладно, если девушки не обидятся, за них следующая.

– Не обидимся, – улыбнулась Лика. – За нас!

– За нас! – поддержала тост Вика, и они выпили.

– Итак? – Федор уже разливал по новой, хотя никто и не подумал закусить.

– Ты знаешь, что я беременна? – ровным голосом спросила его Лика и потянулась за пахитоской.

– Знаю, – кивнул Федор и посмотрел на Лику с интересом. Он ждал продолжения.

– У меня двойня, – Лика продолжала говорить все тем же ровным голосом. – Срок около трех месяцев. Девочка от Вашума и мальчик от Макса.

– Об этом ты мне не говорила! – Потрясенный Федор переводил взгляд с Вики на Лику и обратно, успевая между делом глянуть на Макса, сидевшего за столом с выражением полнейшего спокойствия на лице.

– Не актерствуй, Федя, – попросила Лика.

– Он только на тридцать процентов играет, остальное – аутентично, – усмехнулась Вика. – Не расстраивайся, Витя, я сама не знала про мальчика.

– А это вообще-то возможно? – Теперь Федор смотрел только на Лику. – Я имею в виду – от двух отцов?

– Ох! – спохватился он. – За это же выпить надо! Мои поздравления, королева! Ну и там… Не знаю, что в таких случаях говорят… Легких родов? Ну в этом духе.