Паутина удачи - Оксана Демченко

– Не надо, – осторожно улыбнулась Мари. – Вещи на вокзале. Я ведь, если разобраться, во второй раз украла платье, теперь возвратиться в посольство невозможно. Меня Береника предупреждала, что нельзя вернуться, если меняешь судьбу. Но я не знала, что это так страшно. Гораздо тяжелее, чем представлялось в мыслях.

Валентина Ушкова согласно кивнула. Достав с полочки под столешницей ножницы, разрезала шнурок свертка и вскрыла его. Погладила пальцами возвращенное платье. Встряхнула. Довольно вздохнула, даже прикрыла глаза: удачный день и хорошее разрешение от тревоги, возникшей после разговора с Береникой.

– Мари, вы уже у меня работаете. Вот поручение. Поезжайте к этим ужасным фон Гессам. Вечером прием, а готовить им решительно некогда, продукты-то до сих пор мерзнут в пакетах перед ателье. К тому же на приеме будет Евсей Оттович, а быстрее и надежнее, нежели как при вмешательстве тайной полиции, вам документы никто не оформит.

Франконка недоуменно развела руками: она никак не могла понять логики своих новых знакомых. И скорости происходящего – тем более. Перед визитом она мучительно долго стояла на улице возле ателье, мысленно выстраивала беседу, в которой раз за разом получала неизбежный отказ. Выслушивала ею же придуманные закономерные упреки, вложенные воображением в уста Валентины Ушковой. Мысленно уходила одна, непонятая и потерявшая все. А то и уезжала в полицейской карете, арестованная за воровство. Но ни разу в своих размышлениях не забиралась на высокую подножку незнакомого автомобиля, не садилась в холодный, промерзший насквозь открытый салон и не получала от выбежавшей следом Анны шубу: «А то заморозят, ироды». И даже не представляла себе, что зимой можно передвигаться с такой страшной скоростью по узким улицам. Ветер рвал с головы шапочку, снег сек кожу лица. Закрытые веки, кажется, совершенно смерзлись. Машина ревела и прыгала, рыжий некрасивый шофер кричал во весь голос, перекрывая шум и не думая о неизбежной ангине… А на душе было светло и легко, как никогда за долгие годы взрослой жизни, выстроенной по плану. Едва ли удастся вернуть сбережения, хранящиеся в банке во Франконии. Но даже это пока что не беспокоило.

Автомобиль отчаянно затормозил, когда Мари казалось, что она уже превратилась в настоящего снеговика, того самого, которого собиралась лепить Береника из первого зимнего снега. Пришлось тереть засыпанные белой порошей глаза. Когда холодная пыль осела, удалось рассмотреть заброшенный, голый парк, скромный, сильно обветшавший и неухоженный особняк с воротами вместо окон. И неправдоподобно красивую рыжеволосую женщину, мрачно поигрывающую тяжелой поварешкой. Такую красивую, что на миг Мари с ужасом предположила, что в Ликре тоже есть джинны, но – о чудеса равноправия! – их отбирают и воспитывают среди девочек, а не из числа одаренных мальчиков.

– Ах вы паразиты гулявые! – В голосе прекрасной незнакомки не было ни тени фальшивого, сладкого обаяния. – Где вас, бисово отродье, лишний час носило? А ну выходи и стройся под раздачу подзатыльников! Юра, ты же взрослый человек, уж ты-то…

– Мари!

Береника выскочила из дома в легком платье, поскользнулась на верхней ступеньке и ссыпалась вниз, чудом не разбившись. Подбежала, обняла, поцеловала в ледяную, посиневшую щеку:

– Ты молодец, ты все же решилась. Идем греться. У нас работы на всех хватит и еще останется.

Мари с трудом двигалась. Тонкие подметки промерзли насквозь, ноги до самых коленей не ощущались, подламывались и скользили. В жарко натопленном доме стало и того хуже. Нос позорно покраснел, потекли сопли, а далее вышло совсем постыдно: красавица с рыжими волосами усадила Мари на стул и взялась растирать ей, чужой и случайной гостье, стопы, а после натягивать принесенные Реной носки.

– Вам нельзя наклоняться, – ужаснулась Мари. – В вашем положении…

– Да, положение хуже некуда, – рассмеялась Ленка. – Три часа до прибытия гостей, а мы сидим без продуктов. Тебе получше? Хромай на кухню, бери нож и кроши в салат все, что попадется под руку.

– Но следует выяснить предпочтения хозяйки дома, – забеспокоилась Мари. – Если я верно помню, фон Гессы – старый род, у них титул баронов.

– Руби – и все дела, – подмигнула Ленка. – Я и есть, благодаря моему драгоценному чертеняке, баронесса. Не охай, мне самой смешно, но я терплю и сохраняю некоторую серьезность.

На кухне царила сияющая чистота, поварские принадлежности висели ровным рядом на досках. Возле стола с подозрением примерялась ножом к крупному окороку еще одна женщина – с породистым лицом настоящей баронессы и свойственными этому безумному дому немыслимыми манерами. У печки возилась Рена. Мари на ощупь выбрала удобный нож и вцепилась в него: при деле состоять проще и понятнее. Хоть какой-то отдых от ужасной спешки нынешнего дня. Как ей теперь казалось, первого ее настоящего дня пребывания в стране. За забором посольства жизнь была совершенно иной.

Примчался тот самый человек, что кричал у ателье, стоя на коленях, силком заставил проглотить порцию напитка, обжигающего крепостью и остротой вкуса. В охватившем пламени окончательно растворялись мысли, зато согревались ноги, тепло раскрылось буйным весельем. Происходящее вокруг уже не казалось чужим, непонятным хаосом. Это был хаос свой, домашний и милый. Ради такого стоило пройти через ледяную целину и потерять сбережения. Два часа спустя Мари весьма уверенно ругалась, шумела со всеми вместе, стучала ножом, украшала и расставляла блюда, поскольку окружающие поверили, что она все умеет и у нее получается великолепно.

В ранних сумерках, сиреневых и таинственных, возле убогого дома стали собираться экипажи, которые посольство навещали лишь изредка. Мари, выглядывая из-за шторы кухонного окна, опознала всесильного начальника тайной полиции, ранее виденного на портрете, затем некоего Потапыча, имеющего странный титул Самого́, а еще ректора колледжа магии и сударыню Ушкову.

Рядом пристроилась Береника и предложила:

– Давай здесь второй стол накроем. Мы с ними не сядем, там будет шумно, скандал сплошной.

– Почему?

– Потапыч пробует посватать Фредди. Она упирается, потому что… потому что упирается. Папа злится и на нее, и на Потапыча. Мама защищает Фредди от любых нападок. В общем, нечто невообразимое. К тому же Потапыч намерен получить долю в автомастерской и купить права на производство «Тачки Ф». А еще сегодня объявлено, что Вдова сокращает втрое численность магической полиции и отправляет первого мага на север, лес валить. Отмечать станут бурно, а к ночи прибудет дед Корней.

Мари испуганно прикрыла веки. Ей-то казалось, что и без перечисленного многовато событий для одного года, не то что дня… Оказывается, все только начинается! У дверей негромко кашлянул Рони. Положил на стол сверток с подарком и подвинул стул, предлагая Беренике сесть: