Странствия Властимира (Властимир - 2) - Галина Романова

Когда существо дотронулось до его жеребца, Гаральд отпихнул его ногой:

- Что за твари такие дьявольские? Пошла прочь! Морина обернулась с крыльца:

- То не твари, то слуги мои верные. Они за лошадьми вашими приглядят, напоят их и накормят. Не бойтесь их!

- Синдбад,-окликнул морехода Буян,-ты о таких что-нибудь слышал?

- А то нет! И слышал и видел как-то раз. Мы их абу-зьянами зовем. Они в жарких странах водятся, там бывают звери еще побольше этих - такие женщин у местных жителей воруют и живут с ними, а те потом им детей рожают: так их племя и живет. Говорят, что абу-зьяны когда-то были людьми, но обленились, и за это наказал их Аллах, обратил в тварей, только часть разума оставил, чтоб помнили, кем они были и кем стали. Потому у них глаза, как у людей, живые!

Морина уже давно скрылась за высокими коваными дверьми, не дожидаясь, пока слуги проводят гостей в покои. Ужин почти готов, а значит, она успеет кое-что сделать.

Девушка бежала по узким извилистым коридорам первого этажа замка, на ходу срывая одежду.

К маленькой нише в стене, где открывалась низкая, окованная железом дверь, она подбежала почти нагой, но одежда лежала на скамеечке свернутая. Морина торопливо набросила на себя тонкую ткань, закрепила ее пряжками на плечах и поясе и сверху закуталась в плащ, что скрывал ее тело до птг. Только после этого она приложила руки к двери и тихо, одними губами прошептала несколько слов. От ее дыхания гладкое железо запотело.

Дверь распахнулась с тихим скрипом. За нею уходил вниз узкий и крутой ход. Подождав немного, Морина без колебаний шагнула на первую ступень и подождала, пока дверца не закроется. Только потом она побежала вниз по лестнице. Ее бег был так стремителен, что она казалась духом подземелья.

Впереди в кромешной тьме мелькнул свет - это была цель ее пути. Торопясь, пока гости не успели заметить ее отсутствия и заподозрить в чародействе, девушка бегом ворвалась в каморку в конце коридора.

Здесь по стенам горели неугасимые свечи, озаряя желтоватым светом обитые коврами стены. Их отблески плясали на каменном полу - за долгие века он был отполирован до зеркального блеска. От холодного камня тянуло стынъю. Босые ноги девушки начали замерзать.

В дальнем углу каморки валялись сваленные в кучу шкуры. На них, скорчившись, сидел старик в шубе поверх линялого халата с непокрытой головой и тоже босой. Когда девушка вбежала, он не спеша поднял голову и угрюмо посмотрел на нее. Недалеко от его ложа стоял длинный узкий стол, заваленный пучками трав, шкурками зверьков и мелких птиц, камешками, ржавыми кусочками металла и прочим мусором. Среди всего этого возвышались кувшин и два кубка из меди, окованные золотом.

- Ты опять явилась, Морина,- зло сказал старик.- Как же надоела ты мне! С чем пожаловала?

- Старик, мне опять твое средство надобно,- еле отдышавшись, заявила девушка.

- Опять! - Старик приподнялся.- Сколько раз еще ты за ним придешь, неразумная? Нет предела твоей ненасытности! Скольких ты на тот свет уж взяла, и все тебе мало!

- То уж моя забота, старик,- притопнула ногой Морина.- Мне не слова твои глупые нынче нужны, а дела. Я сильнее тебя - и ты знаешь это. Ты дашь мне это средство, иначе вместо них ты будешь со мной этой ночью, а ты хочешь жить, как и все прочие...

- Жить... Да лучше бы мне умереть! - отмахнулся старик. Девушка тихо засмеялась и вскинула руки.

- Ты это сделаешь,- с улыбкой промолвили она,- Твое средство мне нужно, и ты мне будешь его давать.

Старик нехотя поднялся, запахивая халат на тощем теле. На миг стала заметна толстая цепь, что охватывала его талию. На каждом звене ее был выбит какой-нибудь знак. Когда старик двигался, цепь ползла за ним следом, и знаки на ней посверкивали в свете свечей, как змеиные глаза. Старик подошел к столу и стал не спеша перебирать травы. Морина смотрела ему в затылок, переминалась с ноги на ногу - на камнях ей было холодно.

- Ты не столь сильна, сколь глупа,- бормотал старик, щупая травы,- раз думаешь, что мне и посейчас ничего в мире не ведомо. Не спеши и не хвались силой своей - на сей раз не по себе сук рубишь. Привыкла ты ловить синиц да ворон, а как залетели орлы, так спознать не сумела.

- Да все я спознала, все уведала.- Морина с тревогой обернулась на выход.-- Путники они не простые, особые. Есть у них цель, и цель не пустячная...-Девушка призадумалась.- Ну да ладно! Мне все тайны доверяют, у кого ни спроси!

Старик отобрал несколько пучков травы, стал мять их в пальцах.

Размяв траву, начал по одной бросать былинки в кувшин. Вода в нем потемнела, закипела. Какой-то паучок, свесившись на паутинке, закачался над столом - не глядя, старик подцепил его на ниточку и опустил туда же. Горлышко сосуда окутала желтоватая тяжелая пена. По каморке разнесся резкий приторно-сладкий запах трав, и Морина отшатнулась, морщась.

Дождавшись, пока осядет пена, старик протянул кувшин Морине.

- Достаточно единой капли в кувшин, из которого они все пить будут, и они твои. Но пожалей хоть молодых, не губи раньше времени, дай уйти невредимыми... Им-то по двадцати-то хоть есть?

- Того менее, старик,- отозвалась девушка.- Один совсем еще мальчик, второй постарше немного, но тоже юн.

- Детей? - Старик рванулся забрать у нее кувшин, но она отскочила, как коза.- И не совестно тебе?

Цепь натянулась, оттаскивая его назад, к куче шкур. Знаки на ее звеньях вспыхнули, как маленькие солнца, и старику пришлось отступить.

Морина стояла в дверях каморки, не сводя с него глаз.

- Ой, поздно ты о совести заговорил! - Она подняла кувшин над головой.Ты б до того задумался, как делать начал,- я бы, глядишь, и пожалела одного кого-нибудь, а так - что жалеть о несбывшемся?

Старик вскинул руки, протягивая их к кувшину. Его скрюченные пальцы словно обхватывали горлышко сосуда, и тот дрогнул, вырываясь из рук Морины. Девушка обеими руками прижала его к груди и, на прощанье улыбнувшись ему, легко, как птица, бросилась бежать вон.

Старик стоял у кучи шкур. Когда наверху послышался хлопок двери, он подошел к столу и осторожно взял стебелек травы, похожий на человечий волос. С минуту он любовался им, а потом смял, превратив в пыль, и сдул на пол.

- За моими припасами следить надобно,- молвил он, обращаясь к тому месту, где только что стояла девушка.- У меня всего один стебель Нечуй-травы оставался, и вот он в пыль превратился. А без него яд твой не войдет в полную силу.

ГЛАВА 7

Гости уже успели уютно расположиться, когда вошла Морина, неся кувшин. Маленькие зверьки абу-зьяны накрыли на столы для дорогих гостей и сновали меж ними, заканчивая сервировку. Привыкшие к сухарям и солонине, люди с вожделением рассматривали жареную дичь, теленка, обложенного фруктами, восточные сласти, каким даже Синдбад не сразу смог вспомнить названия, горы печеного хлеба в форме птиц и кувшины вина, что венчали стол.