Вереница - Элисон Синклер

– Что – мои губы? – прошептала она.

– Не похожи…

– Черт побери! Как приятно старому вояке, когда женщина следует его совету! – заявил Эй Джи Лоуэлл из дверного проема.

Они отпрянули друг от друга: Морган – неохотно, Софи – залившись румянцем.

– Пойду посмотрю, не освободился ли Раман, – сказала она и ушла, сопровождаемая тихим смешком Эй Джи.

– Ни дать ни взять подростки, которых спугнули в парадном! – сказал сержант.

Хэтэуэй открыла было рот, как рыба, которой насыпали корма, однако ей хватило ума промолчать.

Эй Джи посерьезнел и сел на низкую стенку.

– Ладно, друзья мои. Я рад видеть вас снова, живыми и более или менее здоровыми. Расскажите, что с вами приключилось. Меня особенно интересует, кто был в пещере, кто принимал участие в нападении, кому, по вашему мнению, удалось сбежать и так далее.

Тошнота, которая мучила Моргана и вроде бы немного отступила, вернулась снова. Он подумал, что тошнота эта была не только физической, но и моральной – необходимостью снова и снова говорить о своих поступках вслух, чтобы очиститься от них.

– Я все им выложил.

– Я так и думал, сынок, – просто сказал Эй Джи. – Слишком хорошо все было спланировано, чтобы считать их дилетантами.

– Он спасал меня, – упрямо заявила Хэтэуэй.

– И он не снабдил их информацией, о которой его не спрашивали, – вступилась за Моргана Мариан.

– Я вырос в паршивом районе, где не было принято болтать, – произнес Морган, обращаясь к аргиллиту.

– Вы хорошо усвоили урок, – сказала Мариан и перевела взгляд на Эй Джи, – Насколько я понимаю, вы использовали аргиллит и как камуфляж, и как оружие? Они говорили, что вы “зарылись в стены”.

– Мисс Уэст! – подумав, произнес Эй Джи. – Я даже рад, что начали с профа, а не с вас. Хотя, – он нагнулся, – похоже, вас тоже обработали.

Она провела по лицу чуть дрожавшими пальцами.

– Знала бы я, что мне это пригодится, не бросила бы занятия борьбой без оружия, как не бросила свой… – Ее лицо помрачнело. – Они отобрали у меня пистолет! “Вальтер”. Вы не скажете…

– Он у нас, – прервал ее Эй Джи. – Женщину, у которой он был, убили прежде, чем она сумела им воспользоваться.

– Спасибо, – выдохнула Мариан.

Морган взглянул на нее. Значит, ее тоже угнетало тайное бремя вины.

– Женщина? – спросила Хэтэуэй.

– Да. Предводительница женщин из боковой пещеры. Крупная брюнетка.

– Ханна! – с горечью сказала Мариан. – Ханна погибла?

– Да, она умерла, пока мы несли ее в медпункт.

Около минуты Мариан сидела, тяжело дыша, и слезы катились, путаясь в морщинистой коже, а они с тревогой смотрели на нее – или же тактично отводя глаза.

– Сколько? – хрипло спросила она.

– Пока четырнадцать мертвых и двадцать три тяжело раненных, которым нужна операция. Вряд ли все они выкарабкаются. Трое из убитых – наши скауты, погибли, когда противник ворвался в пещеру. Мы знали, что они нападут на рубку управления, и даже имели довольно четкое представление о том, где они попытаются прорваться, поскольку в других пещерах у нас тоже много друзей. Когда стало темно, мы зарылись в стены и стали их ждать. Они попали под перекрестный огонь. Но мы, к сожалению, не подумали о том, что враг прорвется в лагерь и попытается убить членов комитета. Именно тогда и погибли скауты, а Арпад был ранен в плечо.

– Вот почему они требовали назвать имена! – сказала Мариан скорее самой себе. – У них был “список первых лиц”. Значит, хотели не только захватить рубку, но и перебить наших лидеров. – Она кивнула почти одобрительно. – Но скажите мне, сержант, как вы сумели все это предвидеть, если еще вчера утром никому (по крайней мере мне) и в голову не приходило, что они готовят нападение? Я подозревала, что малышка может натворить каких-то глупостей, однако я никак не думала, что меня захватят в плен. Глупо, конечно, с моей стороны…

Лоуэлл усмехнулся, и лицо его внезапно потеряло то напряженное выражение, которого Морган прежде даже не замечал.

– Птички в клювиках принесли. Две птички по имени Мецнер и Лецце.

Мариан приподняла белую бровь:

– Ваши люди, которые пропали?

– Которых одурманили газом и перебросили к черту на кулички, на другой край корабля. Они практически прошли всю треклятую посудину на своих двоих, пока добрались до нас… Извините, мэм. – Мариан величественно кивнула. – Под конец им удалось заручиться содействием вербовщиков из Эревона. Капитан с Рафом все еще там, помогают людям, которым эти гады запудрили мозги. А жаль! Раф нам бы очень пригодился.

Морган внутренне согласился с этим. В боевых условиях врач был золотом, в то время как офицер – просто медью. Эй Джи устроился поудобнее и сложил на груди руки.

– Ладно, друзья мои, мне нужна вся информация, которую вы можете сообщить: сколько человек вы там видели, их имена, кто удрал, куда они направились и так далее.

После того как Эй Джи закончил допрос, они пошли на кладбище. Морган так и не понял, чья это была идея – его, Мариан или Хэтэуэй.

Тела аккуратно сложили в ряд на дальней стороне кладбища. Процесс поглощения уже начался. Серый грибок покрыл тонким слоем лица, сгладив и черты, и раны. Но узнать их еще было можно. Они нашли Ханну, опознав ее по росту, широким плечам, крупным ладоням и разметавшимся волосам, которые казались рыжими на сером фоне. Судя по серому пятну от груди до бедер, чуть прикрытых белой тряпкой, она была ранена в живот и умерла не сразу.

– Боже мой! – пробормотала Мариан.

Морган оставил их с Хэт и пошел вдоль ряда, рассматривая одно лицо за другим. Осмотрев последнее тело, он перевел взгляд с недвижного лица покойника на вход в ближайший туннель. Эй Джи сказал, что Сета не было среди погибших – и среди раненых тоже. Но Морган хотел убедиться сам.

Часть 5

ПЕПЕЛ

49. Морган

Морган проснулся во тьме от боли. Ему снился пепел –дым и пепел. Он натянул здоровой рукой спальный мешок по самые уши, прикрыв лицо от холода. Сквозь полуопущенные веки виднелись призрачный свет лампы и лицо Софи с тенями, подчеркивавшими ее скулы и утонченный овал.

Она присела рядом с ним.

– Нам надо поговорить.

За три дня, прошедшие после сражения, ни она, ни он не упоминали о том, как Софи в порыве чувств бросилась ему на шею. Они даже стали более осторожны друг с другом, скрывая свои страдания. Порой, когда боль не давала Моргану уснуть, он слышал, как Софи скрипит зубами во сне за перегородкой, и под глазами у нее темнели круги.

Морган сел на койке, пригнув голову, чтобы не стукнуться о полку. В одной руке у Софи была свеча, в другой – термометр и часы. Он подивился, как она сумела сберечь эти сокровища. Софи разложила их на кровати в виде треугольника, так что свет упал на тусклую полоску ртутного столба и инкрустированные наручные часы, остановившиеся в 3.37, Показания термометра Моргану разглядеть не удалось, а земное время больше не имело для него значения. Он вопросительно посмотрел на Софи.