Тут дьявол с Богом борется… - Руслан Бурбуля

— Почему батя?

— А потому, что нами во все времена правили жиды — мать их об оглоблю, стремясь сделать из простого работяги — раба, что в прочем им удалось. Им кожаные куртки и маузеры — нам шинели и лопаты. Им золотые кресты на пузо да в оное "Кагор" — нам водка да деревянные переклоадины на могилы. Им курорты — нам пятилетки. Им кабинеты — нам цеха. Им приватизация — нам МММ.

Запали те слова отца в самую душу. И вот, когда пришла пора служить отчизне, Николай мудро решил не придумывать велосипеда. Не стал он косить под душевно больного и жаловаться на мнимое плоскостопие. Он просто подался учиться в духовную семинарию. И надо же, закончил! И стал самым что ни на есть рядовым попом. Правда, о временах своей семилетней духовной просвещенности, он всегда вспоминал с большой не охотой. Тому виной были нравы, царившие в "кузнице" "святых" отцов. Мало того, что в такие заведения, подаются обычно те, кто в миру оказался "неудел", а по церковному сие свойство человеческой психики зовется — "не от мира сего", так еще в духовной семинарии было полным полно "учеников" с туманным и прямо скажем — темным прошлым. А вообще, очень большой процент семинаристов, раньше были обыкновенными мирянами. Работали, пили, гуляли, врали, воровали, били друг другу хари, щупали направо и на лево женские прелести и вот — на тебе! Поняли по прошествии чуть ли не пол жизни, что их удел духовное совершенствование. Почувствовали они, типа, что не хлебом единым жив человек! Что ж поделать? Все мы грешны! Лучше поздно, чем никогда.

В семинарии, Николай, решил не лезть за бесом в бутылку и вел себя там тихо и осмотрительно. Учился посредственно и то лишь для того, что бы не вылететь из сего заведения прямиком в вооруженные силы. В чужие отношения не совался, но и в свою душу не позволял лазить своими немытыми руками большинству из своих однокурсников.

Практически в самом конце своего обучения, столкнулся Коля с совершенно уж вопиющим фактом. Застукал он как-то в келье, здешнего главу епархии Владыку Никона, который, как водиться принадлежал к черному духовенству, с одним из своих знакомых-семинаристов. Да за таким занятием, из-за которого, если верить Библии, и были сожжены два великих города — Содом и Гоморра.

Промолчал он тогда о увиденном. Отчасти из-за боязни "вылететь" на самом финише обучения из сего духовного заведения, а отчасти из-за того, что хорошо относился к Никодиму.

Еще на первом курсе обучения, Николай подружился с этим странным парнем. Он был тихим, никогда не участвовал в попойках устраиваемых семинаристами во время своих выходов в "город", имел бледный цвет кожи, отчего у постороннего человека, складывалось впечатление, что сей муж, вел исключительно аскетический образ жизни. В общем был незаметной серой мышкой.

В общем, незабыл того Владыка Никон. Пригласил Николая как-то на "собеседование" и объявил ему, что коли тот, будет блюсти тайну, то продвинет он его на вершину иерархической духовной пирамиды. И Николай понял, что так сие и будет, ибо знал, что в РПЦ, как впрочим и во всем христианстве, на вершине духовной власти находятся — черное духовенство, а этот ведь был уже чернее некуда!

Сан священнослужителя обозначает его принадлежность к одной из ступеней церковной иерархии. Все священнослужители разделяются на 2 большие категории, которые часто именуются "белым" и "черным" духовенством. "Черное" духовенство — это монашествующие (т. е. те "священнослужители", которые приняли монашеский постриг; "белое" духовенство — женатые священнослужители или те, кто, не принимая монашества, дали обет безбрачия (целибат)).

Правда, потом, после разговора о сохранении тайны, Владыка Никон все-таки предложил Николяю пройти посвящение через так называемую "поповку". Т. е. пройти тот же самый "ритуал", что прошел его сотоварищ Никодим. Николай отказался, но поклялся Именем Христа Спасителя, что все что он лицезрел отсанется тайной.

В общем, благодаря этой тайне, закончил Николай свое духовное обучение без особых проблем. После окончания духовной семинарии, согласно распределению, попал в бывшую Тульскую губернию, в село "Берелево", дабы проповедовать там и поднимать из руин местную церковь. Надо сказать местечко еще то. Трудоспособного народу — ноль. От некогда богатого хозяйства, остались лишь "ножки на рожки". Молодежь поразъехалась, кто учиться, а кто в погоне за длинным рублем, подалась, как водится, в Москву да Питер, ну или на худой конец в другие мегаполисы. В общем, осталось в "Берелево", лишь жалкая кучка старушек, которые, собственно говоря, сами бы с удовольствием "навострили от сель уши", да кому они нужны-то на всем белом свете, кроме естественно посредников между Христом Спасителем и мирянами? Правильно, нужны они только ему и его представителям на земле — то бишь священнослужителям, которые даже из таких вот слоев населения, до конца их грешной жизни, тянут последние жилы. Подай, мол, добрый человек на реставрацию храма Божьего. Купи иконку Пресвятой Богородицы. Поставь за упокой, да за здравие — свечки в церкви. Что? Где их приобрести? Так вот они, продаются прямо в храме! А вот мил человек и глянцевые иконки, "мир", Слово Божие в черном переплете и так далее. Вот, собственно говоря, и весь приход да доход!

Так и жил "белый" отец Николай, с десяток лет, скрипя от скуки и безысходности зубами, пока в один прекрасный день, не пришло ему извещение о том, что его вызывает к себе не кто иной, как Архимандрит Никодим. Когда он получил по почте это извещение, Николай даже не поверил своим глазам. Как же можно, что бы за столь короткий период времени, Никодиму удалось стать целым архимандридом "Питерским"? Видать помогло его бывшему сокурснику, странное, с точки зрения обычного человека, физиологическое непотребство, при помощи которого, видать сей "слуга Господа" и продвинулся на "вершину духовного мира сего".

Вот таким вот странным образом и оказался, отец Николай правой рукой его "святейшества" отца Никодима.

Скорее всего Архимандрит Никодим, помимо всего прочего, был еще и скрытым мазохистом, потому-то и приблизил к себе отца Николая, дабы видя его каждый божий день, испытывать душевные муки от осознания того, что помимо "посвященных", о его страсти к однополым отношениям, знает и простой "смертный". Долгое время Николай не придавал сему факту абсолютно никакого значения. Ну, педик Никодим, ну служит в храме Божем, так что ж теперь? Разве ж он сам, пошел в церковь по велению и стремлению своей души? Нет! Он здесь оказался исключительно из своих эгоистических побуждений, а значит не ему и судить о грехах своих "коллег". Что называется Каждому свое!

Шли годы. Никодим вдруг стал Епископом. А епископы, как известно, кроме совершения богослужений и других Таинств, могут поставлять (рукополагать) в священный сан, а также осуществляют административное руководство Церковью и ее составными частями — епархиями. Вот и потянул по служебной лестнице Епископ своего бывшего однокурсника. С тех самых пор отец Николай проводил дни в праздности. Много ел. Заметно потучнел. Своей матушкой правда обзаводиться неспешил, зато, когда душа желала полета, встречался с бойкими мирянками, а иногда даже с монашками! Но, вот что странно. Полюбилось Николаю постигать Слово Божье! И вот ведь диво. Чем больше Николай погружался в изучение богословья и его истоков, тем сильнее он убеждался в том, что душа человеческая, далеко не аллегория, а вполне реальная субстанция. А раз есть душа, то выходит есть и потусторонний мир. А раз так, то выходит рассказы, про Ад да Рай, то же не на пустом месте придуманы. И вот от осознания этой простой истины, стало Николаю поистине страшно. Теперь он понял, что в таком случае, попал в организацию, которой управляют далеко не богодуховные люди. Если в епископы посвящают таких деятелей как Никодим, выходит те кто этому способствует, ни чем не лучше самого Никодима и тогда получается что и они, так же как и его сокурстник — одержимы демонами, что превращают мужчин в женщину и на оборот! Тогда возникает вопрос, кому же молятся эти церковные деятели — дьяволу или Богу? И что "в этом свете", делать самому Николаю?