Предательство Борна - Эрик Ластбадер

Он обитает в самом дальнем, самом темном уголке «Дуджи», выполняет унизительные задачи мальчишки-рассыльного, в то время как его брат купается в лучах расположения Фади. И все это из-за того одного-единственного мгновения в Одессе, из-за лжи, сказанной Фади и Кариму аль-Джамилю, – из-за того, что Аббуд запретил говорить правду. Тогда Аббуд сказал, что нужно молчать ради Фади, но сейчас, оглядываясь назад, Мута приходил к выводу, что это была лишь еще одна ложь, сказанная его братом. Аббуд настоял на том, чтобы скрыть правду о гибели Сары ибн Ашеф, исходя из своих собственных корыстных побуждений, ради укрепления своей власти в «Дудже».

Увидев показавшееся вдалеке темное пятно земли, Мута встал и взглянул на часы. Все идет строго по графику. Он потянулся, разминая затекшие члены. Его мысли вернулись к человеку, управляющему самолетом. Мута знал, что это не Уолтер Дарвин, его пилот; выходя из леса, незнакомец не подал условный знак. Кто же это в таком случае? Несомненно, агент ЦРУ; скорее всего, сам Джейсон Борн. Но ведь всего три часа назад Мута получил сообщение о том, что Джейсон Борн погиб: есть свидетель, который видел это своими собственными глазами, и электронный маячок теперь покоится на дне Черного моря.

Но что, если очевидец солгал? Что, если Борн, обнаружив маячок, выбросил его в море? Кто еще может сидеть за штурвалом самолета, как не Джейсон Борн, Хамелеон?

Мута ибн Азиз прошел в кабину. Все внимание летчика было сосредоточено на показаниях многочисленных приборов.

– Мы входим в воздушное пространство Ирана, – сказал Мута. – Вот код, который ты должен будешь назвать.

Борн кивнул.

Расставив пошире ноги, не отрывая взгляда от затылка пилота, Мута достал пистолет Коровина.

– Называй код.

Не обращая на него внимания, Борн вел самолет в глубь воздушного пространства Ирана.

Шагнув вперед, Мута ибн Азиз приставил дуло «коровина» ему к затылку.

– Немедленно назови код.

– А что будет в противном случае? – спросил Борн. – Ты меня пристрелишь? А ты умеешь управлять «Совереном»?

Разумеется, Мута этого не умел, почему он и поднялся на борт самолета вместе со лжепилотом. В этот момент заквакало радио.

Обезличенный электроникой голос произнес на фарси:

– Салям алейкум. Эсметан чи эст?

Борн взял микрофон.

– Алейкум ас-салям, – ответил он.

– Эсметан чи эст? – повторил голос. «Кто вы такой?»

– Ты что, с ума сошел? – воскликнул Мута. – Немедленно назови код!

– Эсметан чи эст! – снова послышался голос. Теперь это уже был не вопрос. – Эсметан чи эст! – Это был приказ.

– Проклятие, назови код! – Мута ибн Азиз затрясся от ярости и ужаса. – Иначе нас собьют к чертовой матери!

Глава 31

Неожиданно Борн заложил такой крутой вираж влево, что Мута ибн Азиз, не удержавшись на ногах, пролетел через всю кабину и ударился о переборку. Он попытался было подняться, но Борн пустил «Соверен» в пике, одновременно поворачивая вправо. Мута ибн Азиз скользнул назад и врезался затылком в угол двери.

Борн оглянулся. Посланник Фади был без сознания.

Локатор показал, что снизу быстро приближаются два истребителя. Бдительная иранская система ПВО отреагировала немедленно. Развернув «Соверен», Борн установил визуальный контакт с преследователями. Как оказалось, иранцы послали наперехват два «Джей-6» китайского производства, копии старого советского «МиГ-19», стоявшего на вооружении еще в пятидесятых годах. Эти самолеты настолько устарели, что завод в Чэнду прекратил их производство больше десяти лет назад. И все же они были вооружены, а «Соверен» – нет. И Борну нужно было каким-то образом лишить перехватчики этого внушительного преимущества.

Иранские летчики ожидали, что он подожмет хвост и бросится наутек. Вместо этого Борн опустил нос «Соверена» и резко увеличил скорость, направив самолет прямо на них. Опешив, иранцы спохватились в самый последний момент, спешно отворачивая в сторону.

Как только это произошло, Борн потянул штурвал на себя до отказа, задрав «Соверену» нос вертикально и выполнив мертвую петлю, в результате чего он оказался позади обоих иранских перехватчиков. Те развернулись и, описав в воздухе два лепестка клевера, с двух сторон понеслись на Борна.

Они открыли огонь, и Борну пришлось нырнуть вниз, уходя от них. Выбрав тот «Джей-6», что был справа от него, просто потому что он находился ближе, Борн резко повернул на него. Он позволил истребителю пройти ниже, позволил летчику предположить, что он совершил тактическую ошибку. Снова ожили скорострельные пулеметы. Борн совершил обманный маневр, а когда «Джей-6» сел ему на хвост, снова задрал «Соверену» нос. Иранский летчик уже видел этот маневр и был к нему готов. «Джей-6» круто взмыл вверх вслед за своей добычей. Летчик знал, что сделает дальше его противник: бросит самолет в крутое пике. Так Борн и поступил, при этом резко заложив вираж вправо, выжимая из «Соверена» всю до последней унции скорость. «Джей-6» не отставал. «Соверен» задрожал, раздираемый могучими центробежными силами. Борн еще больше опустил нос самолета и до отказа повернул штурвал вправо.

Летящий за ним старенький истребитель начало трясти и колотить дрожью. Внезапно из левого крыла вылетело несколько заклепок. Крыло смялось, словно получив удар огромным кулаком, и оторвалось от фюзеляжа. «Джей-6» развалился на части и месивом беспорядочно кувыркающихся кусков обшивки и лонжеронов устремился к земле.

Второй иранский истребитель настиг «Соверен», и обшивку продырявили крупнокалиберные пули. Но Борн на полной скорости уходил в сторону афганской границы. Через считаные секунды он ее пересек, однако второй «Джей-6» не отставал, неумолимо настигая его, треща пулеметами.

Чуть южнее того места, где самолеты вторглись в воздушное пространство Афганистана, проходила горная гряда, которая началась еще на севере Ирана. Но высокие пики появлялись только чуть дальше, к северо-западу от Кох-и-Мархуры. Повернув на юго-восток, Борн направил «Соверен» вниз, на остроконечные вершины.

Выходя из пике, «Джей-6» стонал и дрожал. Увидев судьбу своего напарника, иранский пилот не собирался подходить к «Соверену» близко. Однако он неотступно следовал за Борном, нависая над ним сверху, и время от времени пускал короткие очереди, целясь в двигатели.

Борн понял, что иранец пытается зажать его в узкое ущелье между двумя высокими горами. В замкнутом пространстве «Соверен» лишится превосходства в маневренности, и перехватчик сможет его настигнуть и сбить.

Впереди поднялись высокие горы, заслоняя свет. Мимо замелькали голые каменистые склоны. Оба самолета влетели в ущелье. Иранский летчик загнал «Соверен» именно туда, куда хотел. Он открыл ураганный огонь, понимая, что его добыча лишилась возможности совершать обманные маневры.

Борн чувствовал, как дрожит самолет, получая все новые и новые попадания. Если «Джей-6» попадет в двигатель, все будет кончено. И тогда уже будет поздно что-либо предпринимать. Накренив самолет, Борн повернул вправо, выходя из-под огня. Однако этот маневр принес лишь временное облегчение. Если не найти кардинальное решение, иранский истребитель рано или поздно собьет «Соверен».

Заметив слева узкую щель в сплошной каменной стене, Борн тотчас же повернул прямо на нее. И сразу же увидел опасность: остроконечная скала разделяла расселину надвое.

Проход сквозь толщу горы был настолько узкий, что «Джей-6» вынужден был лететь строго по следу «Соверена». Борн чуть повернул штурвал, заслоняя своим самолетом каменный шпиль от иранского истребителя.

Иранский летчик был уверен, что оба самолета пролетят прямо через расселину. Он был настолько одержим желанием сбить «Соверен», что, когда его добыча повернула чуть вправо, уходя от скалы, у него уже не было времени отреагировать на это. Появившийся прямо впереди каменный шпиль парализовал его своей пугающей близостью, и через мгновение истребитель врезался в скалу. В небо взметнулся огненный шар, из которого вырвались клубы черного дыма. И самолет, и его пилот, от которых остались лишь раскаленные добела крупицы, исчезли, словно по мановению руки фокусника.

Сорайя проснулась от детского плача. Попытавшись пошевелиться, она застонала – это поврежденные нервные окончания взвыли от боли. Словно возмущенный этим вмешательством, младенец закричал еще громче. Сорайя огляделась вокруг. Она находилась в маленькой убогой комнатенке, освещенной тусклой лампой. Воздух был густо пропитан ароматом стряпни и запахом тесного скопления человеческих существ. На обшарпанной стене напротив криво висела дешевая репродукция, изображающая Христа на кресте. Где она?

– Эй! – окликнула Сорайя.

Тотчас же появился Тайрон. В левой руке он держал младенца. Маленькое личико сморщилось от крика, превратившись в сжатый кулачок.

– Привет, как себя чувствуешь?