Том 2. Пионеры, или У истоков Саскуиханны - Джеймс Купер

— Нет, трудно поверить, что все это правда. Почему же, в таком случае, юноша живет почти в бедности? — рассуждал он вслух.

— А что, как не бедность, заставляет человека искать денег? —возразил шериф.

— Кроме того, в Оливере есть благородство, возвышенность мыслей, которые дало ему образование, и он не способен на такие коварные поступки.

— А разве смог бы плавить руду человек необразованный?

— Бесс намекала мне, что у юноши, когда он попал к нам в дом, в кармане не было и шиллинга.

— Он все истратил, накупил разных орудий. Да разве стал бы он рисковать последним своим шестипенсовиком, когда шло состязание по стрельбе в индюшку, если бы не был уверен, что есть место, откуда он сможет достать еще денег, когда понадобится?

— Неужели я такой глупец, что до сих пор ничего не понимал? Да, порой он держался со мной заносчиво, но я приписывал это тому, что юноша чувствует себя обиженным судьбою и не очень хорошо знаком со светскими приличиями.

— Ты, Дьюк, всю свою жизнь был простофилей. Скажешь, нет? «Недостаточно знаком со светскими приличиями»! Да это просто хитрость, тонкая хитрость. Он хотел скрыть, кто он такой на самом деле.

— Если у него были намерения обмануть меня, он бы выдал себя за человека необразованного, невежественного.

— Этого сделать он не мог. Вот я, например,— мне не удалось бы выдать себя за глупца, точно так же, как, скажем, научиться летать. Знаний скрыть нельзя, шила в мешке не утаишь.

— Послушай, Ричард,— сказал судья, оборачиваясь к кузену,— на все твои домыслы найдется много возражений, но ты вызвал у меня сомнения, которые следует разрешить. Прежде всего объясни цель нашей сегодняшней поездки.

— Джотем последнее время очень много бывал в горах — это поручение дали ему мы, я и Хайрем,— и обнаружил нечто, о чем пока не хочет говорить, ибо связан клятвой. Но мне известно, что дело касается залежей серебряной руды. Джотем разузнал, где эти залежи, и с нынешнего дня начнет копать, добывать руду. Мне не хотелось давать на то согласие без твоего ведома, Дьюк, ведь земля принадлежит тебе. Ну, теперь ты знаешь, куда и зачем .мы едем. Мы расстроим планы этих мошенников — составим свой контрплан, а?

— И где же эти пресловутые серебряные копи? — спросил судья полунасмешливо-полусерьезно.

— Совсем близко, рукой подать. А потом я покажу тебе еще одно место, мы заприметили его на днях: там-то и подвизаются наши охотники вот уже целых полгода!

Всадники продолжали беседу, не оставляя занимавшей их темы, а лошади тем временем, пробираясь под низко растущими сучьями деревьев, осторожно шагали по неровной, гористой местности. Вскоре цель поездки была достигнута, и кузены тут же увидели Джотема: уйдя чуть ли не с головой в им самим вырытую яму, он усердно орудовал лопатой.

Мармадьюк подробно расспросил его, желая выяснить, почему, собственно, Джотем так уверен, что именно здесь находятся залежи драгоценного металла, но Джотем напустил на себя таинственность, отвечал весьма туманно и упрямо твердил, что у него есть на то самые веские основания. А затем так деловито осведомился у судьи, какая часть барышей в случае успеха предприятия достанется ему, что в искренности его невозможно было усомниться. Пробыв здесь около часа, обследовав камни и поискав обычные признаки близости месторождения руды, судья снова сел на коня и позволил Ричарду показать ему теперь, где же ведет раскопки загадочное трио.

Джотем рыл сбоку той скалы, что нависала над хижиной Кожаного Чулка, а место, якобы облюбованное Натти и его товарищами, находилось на противоположной стороне этой же скалы, над дорогой, и, разумеется, совсем не там, где гуляли в это время молодые девушки.

— Сейчас мы можем подойти туда без всякой опаски,— сказал Ричард, когда оба они слезли с коней и привязали их к деревьям.— Перед тем как выехать, я глянул в мой полевой бинокль и увидел, что индеец Джон и Кожаный Чулок рыбачат в своей пироге и Оливер занят тем же самым! Но, может быть, все это они проделывают лишь для отвода глаз? Нам надо действовать попроворнее: не очень-то будет приятно, если они нас здесь застанут.

— Я у себя, на своей земле,— решительно заявил Мармадьюк.— Если все обстоит действительно так, как ты говоришь, я потребую у них объяснений, по какому праву они вздумали добывать здесь руду.

— Тсс! — прошептал Ричард, приложив к губам палец, и двинулся вперед.

Сразу же начался очень трудный спуск в какую-то выемку прямо в скале, скорее всего созданную самой природой и по форме несколько напоминающую камин. Перед выемкой, вернее, пещерой лежала куча земли, по-видимому из нее выкопанной и еще довольно свежей. Осмотрев пещеру, судья усомнился, действительно ли каприз природы придал ей такую форму или же то дело рук человеческих, трудившихся здесь когда-то, в очень отдаленные времена. Одно лишь не вызывало сомнений: внутри там копали недавно, еще видны были следы кирки, там, где мягкий, цвета свинца камень не легко поддавался усилиям рудокопов. В ширину пещера была футов двадцать, в глубину почти вдвое больше. Высота ее была значительно больше того, чем это требуется при подобных работах, но такой, по всей вероятности, создала ее природа. Прямо перед выемкой имелась небольшая площадка, отчасти природная, а отчасти образовавшаяся благодаря слою небрежно выброшенной из выемки земли. От края площадки гора обрывалась совершенно отвесно, уходя далеко вниз, и добраться до пещеры можно было только с боков, пройдя под уступом скалы, что было и трудно и довольно опасно. В общем, работа велась весьма примитивным способом и была, как видно, не закончена: заглянув в кусты, шериф даже обнаружил орудия земляных работ.

Когда, по мнению шерифа, Мармадьюк достаточно внимательно осмотрел все, что следовало, он торжественно его спросил:

— Ну, ты убедился, судья Темпл?

— Да, вполне — в том, что во всей этой истории и в самом деле есть что-то непонятное, загадочное. Место это — тайник, и очень хорошо устроенный. Но признаков того, что здесь имеется руда, я не вижу.

— Ты что ж, полагаешь, что золото и серебро лежат прямо сверху на земле, как камешки? Как новенькие доллары, готовые к твоим услугам? Нет, сэр, сокровища так не валяются. Чтобы ими завладеть, надо немало потрудиться. Но пусть эти мошенники хитрят сколько душе угодно, мы их перехитрим.

Судья тщательно осмотрел место и занес в свою записную книжку все приметы, по которым он мог бы найти его вновь уже один, без Ричарда, после чего кузены снова сели на коней.

Выбравшись на дорогу, они разъехались каждый по своим делам: шериф — чтобы созвать двадцать четыре человека присяжных, «честных и надежных», для предстоящего в ближайший понедельник судебного разбирательства, а Мармадьюк направился к дому, погруженный в размышления о том, что увидел и услышал в течение утра.