Насмешка (СИ) - Цыпленкова Юлия

Этого хватило Ландару Ренвалю, чтобы понять — ему не позволят убить соперника, ни служители Нечистого, не слуги Святых. Наместник поднял над головой меч и закричал:

— Нам не нужна реликвия! Я приехал за женой! Мы выходим из боя.

Гаэрд отбился от наседавшего на него Последователя, Халидур влетел в горло нечестивца, и мужчина рванул поводья, пытаясь вырваться из мешанины лошадиных и человеческих тел. Ветер встал на дыбы, сбивая ударом копыт одного из ратников наместника, молодой ласс оказался на свободе.

Он обернулся и увидел, что Ренваль почти выбрался из гущи сражающихся. Коротко ругнувшись, Дальвейг пришпорил коня. Ветер сорвался в галоп, унося его в сторону ельника, где скрылись Ригнард и Лиаль. Занятые сражением противники не заметили, что тот единственный, из-за кого сейчас сражались последователи и хранители, уходит все дальше от них.

— Хвала Святым, — осклабился Ренваль, заметив одинокого всадника. — Ну, вот ты и мой, щенок.

Он пришпорил коня и последовал за Гаэрдом. Его ратники, успевшие прорваться, мчались за своим господином, остальные завязли в сражении. Ландар обернулся и крикнул своим людям:

— Магинбьорна и мою жену не трогать!

Ласс Ренваль с огромным удовольствием бы вонзил клинок в Ригнарда, но он до зубовного скрежета хотел вернуть жену, и смерть брата только бы окончательно отдалила ее от мужа. Так пусть же маленький мерзавец живет, Ландару было достаточно крови соперника. Дальвейг исчез в ельнике, но это не огорчило Ренваля, теперь он был уверен, что добыча не ускользнет.

С того мгновения, как наместник Провинции Нест единолично возглавил объединенный отряд, он гнал своих ратников и Последователей в сторону столицы. Уверенность, что беглецов нужно искать именно на пути в Фасгерд только окрепла, когда разведчики нечестивцев принесли вести, что купеческий обоз свернул на малую дорогу через лес. И когда отряд выехал у Брила, уже ничто не могло удержать Ренваля. Тот предатель, что присоединился к отряду незадолго до того, как они подъехали к полю, стал последней каплей, вызвавшей ликование наместника. Догнал!

Гаэрд въехал в ельник. Он на мгновение остановился, прислушиваясь. Дальвейг знал, что за ним идет Ренваль, и у молодого ласса мелькнула мысль увести его со следа Лиаль и Ригнарда. Оглядевшись, мужчина направил коня в сторону, противоположную той, где должна была проходить дорога.

— Гаэрд! — выкрик Лиаль остановил его.

Дальвейг скрипнул с досады зубами, лаисса уничтожила его намерения на корню. Наместник Ренваль уже пересек границу небольшого леска. Он тоже услышал голос своей супруги и обернулся в ту сторону, отыскивая ее взглядом. Гаэрд развернул Ветра, спеша к брату и сестре, так никуда и не уехавших.

— За каким Нечистым? — сердито спросил мужчина, когда увидел мрачного Ригнарда.

— Она не дала сдвинуться с места, — ответил тот, погоняя своего коня вперед.

— Гаэрд…

— Быстро на дорогу, — рявкнул Дальвейг, не глядя на девушку. — Возможно, нам удастся оторваться. Деревья немного задержат Ренваля.

— Гаэрд…

— Лиа, позже.

Лаисса Ренваль охнула, не ожидая ледяного тона от возлюбленного, но он не обратил на горестный вздох девушки внимания. За маской каменного спокойствия на лице Гаэрда скрывался целый ураган чувств. Он злился. Злился на себя, что оставил братьев, когда им была нужна помощь. Оставил, чтобы защитить женщину, ставшую для него самым главной ценностью. И даже зная, что может погибнуть и тем самым утерять Халидур, не мог оставить ее и своего нового друга один на один с тем, от кого они столько бежали. Злился на Магинбьорна, который не сумел увести сестру, и злился на Лиаль за то, что она не смогла оставить возлюбленного, рискуя оказаться в руках ненавистного ей супруга.

Три скакуна почти слаженно перескочили поваленное дерево и вылетели на дорогу. Через несколько мгновений послышался топот лошадей их преследователей, Ренваль почти нагнал их.

— Лиа! — крикнул он. — Я ничего тебе не сделаю, остановись!

— Я задержу… — начал Ригн, натягивая поводья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вперед, дурень! — закричал на него Гаэрд.

Но заминки хватило на то, чтобы ратники, двигавшиеся по ельнику, обогнали беглецов, выходя на дорогу перед ними. Ренваль натянул поводья и удовлетворенно рассмеялся.

— Попались, детки. Лиаль, живо ко мне. Твоего брата не тронут, можешь за него не волноваться, — сказал он, не спуская взгляда со своей супруги.

Лиаль смотрела на мужа исподлобья. Она отрицательно покачала головой и осталась в седле.

— Это глупо, Лиа, вам уже никуда не деться, — попытался достучаться до нее Ландар. — Я не причиню тебе вреда. Лиаль, клянусь, теперь все будет иначе.

— А ежели я была неверна вам? — насмешливо спросила лаисса. — Что ежели я отдалась своему возлюбленному и теперь ношу под сердцем его ребенка? Вы и тогда не причините мне зла?

— Что? — сипло переспросил наместник. — Ты понесла ублюдка?

Лиаль кивнула. Она следила за тем, как в рассветных сумерках багровеет лицо ее мужа, как пальцы вновь ложатся на рукоять меча, как клинок покидает ножны, и издевательски расхохоталась.

— Вот видите, дорогой супруг, вам достаточно одного слова, чтобы вновь взбеситься и воспылать желанием убить меня. — Смех оборвался, и она выкрикнула. — Я солгала! Гаэрд слишком благороден для того, чтобы воспользоваться слабостью влюбленной в него женщины. Я ничего не утеряла с того мгновения, как меня увезли с постоялого двора, но вы слишком красноречиво показали, что остались прежним. Ничто не изменится, Ландар, вы не изменитесь. Да и я уже не изменю своим чувствам. Попросите у короля способствовать нашему разводу, и тогда вы сохраните свое доброе имя, хоть и не достойны этого. Отпустите меня, Ландар.

— Нет, — ответил Ренваль и отчеканил. — Взять!

Молодые лассы, изумленные вначале речью Лиаль, теперь обменялись взглядами.

— Я отвлеку их на себя, — тихо произнес Гаэрд. — Как только появится возможность, убирайтесь отсюда и скачите без остановки, сколько сможете. Ищите защиты у королевских воинов, тогда вас доставят во дворец, и вы закончите свое дело.

— Я не оставлю тебя…

— Уберешься прочь при первой же возможности, — Гаэрд с яростью взглянул на Лиаль.

Больше на разговоры времени не было, кольцо сузилось. Взметнулись мечи, лаисса зажмурилась, втягивая голову в плечи…

— Именем короля, мечи в ножны! Неподчинение будет приравнено к государственной измене!

К ним выехал отряд, на туниках, надетых поверх доспехов, ясно была видна волчья голова в круге — королевские ратники. Ласс, ехавший во главе отряда поднял руку, останавливая своих людей, и Лиаль закричала прежде, чем кто-то успел открыть рот:

— Королевской защиты! — после выдохнула и прошептала. — Хвала Святым. 

Глава 30

Королевский дворец завораживал, казался ларцом, наполненным сокровищами. Такое впечатление он произвел на Лиаль Ренваль, когда благородная лаисса увидела чертоги государей. Дворец не был окружен крепостными стенами, по которым днем и ночью расхаживала суровая стража. Не был мрачен, не подавлял своей мощью. Напротив, отчего-то хотелось прижать руки к груди и умиленно вздохнуть, глядя на изящное строение, стоявшее посреди огромного озера, вокруг которого расположился Фасгерд.

Издревле валимарские государи жили здесь. Сначала во дворец приезжал король избранный Большим Советом, проходившим в этих же стенах. После жили короли династии Тарваль. И Гален Корвель Первый не стал брезговать древними стенами, поселившись после свержения Сеймунда Тарваля, и приведя сюда свою возлюбленную супругу Катиль Всевидящую. Не бросили дворец и их потомки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Давно уже Валимарских правителей не избирали, исчез Большой Совет, как исчезли и высокородные сайеры, собиравшиеся на Совет, о Тарвалях остались лишь воспоминания, да запись в Истории и Хрониках Валимара. Не стало и самой примечательной королевской четы, о которой помнили не только по делам их, но и восхищались их любовью, протянувшейся через годы — о Галене Бесстрашном и Катиль Всевидящей. А дворец стоял все там же месте, посреди озера, все так же вел к нему длинный каменный мост со сторожевыми башенками, где стояли стражи, зорко следя за теми, кто пытался подойти к чертогам государя.