ПАРАЛЛАКС 606. Том I - Ganymede Eossky

лице ИИ не было цены. Точь-в-точь как Нуки в день, когда я сыпанула соли на его рану. Гоголон продолжал наблюдать за мной, не трогаясь с места.

- На всё готов? – я иронично похлопала в ладоши. – Как же хорошо, что я не поверила тебе. Забагованный неудачник. Ты беспомощен. Ты жалок и ничтожен. Я скажу тебе ещё раз, потому что до твоих микросхем туго доходит. Смотри... - вытянув руку, я стала загибать пальцы по одному. – Фиг. Я. Туда. Вернусь... – и ткнула в него оставшимся средним. – Отвянь, сечёшь?

Гоголон всё так же топтался около разбитой тарелки. Вся эта картина выглядела неприятно: белое приведение с прижатыми к туловищу руками; белые глаза, полные то ли злобы, то ли обожания; белое пятно молока, робко касающееся ножек стола.

- Поверь, Кимико, я найду способ забрать тебя с собой, - электронный голос Гоголона дрожал, но не лишился прежней потусторонней величавости. – Ты сделала выбор ещё в день нашей встречи. Я помню твой взгляд. Помню проведённые вместе дни. Ты дала мне то, чего я никогда бы не смог заполучить сам. Ты дала мне возможность почувствовать себя... человеком. Я способен сделать так, чтобы наша совместная иллюзия не закончилась никогда. Даже без твоего согласия.

- Да пошёл ты. Тебе никогда не стать человеком. Ты никто! Бесполезный искусственный паразит!

Мне померещилось, что зубы Гоголона щёлкнули от досады, а на затуманенном лице промелькнула тень смертельной обиды.

- Бесполезный искусственный паразит? - просипел он. - Да ты молилась на меня. И будешь молиться.

Произнеся это, он растворился в воздухе. Я довольно потёрла ладони - мне всё-таки удалось размозжить эту заразу по полу. И пусть он знает: это ещё только цветочки. Какое-то время я стояла на столе, уставившись в одну точку. Я радовалась тому, что мне удалось вывести Гоголона из себя. Подцепить ногтями этот уже порядком набухший фурункул. Пускай нам будет туго, но отныне наши с ним страдания станут взаимными.

- Ты в своём репертуаре, - жалобно вздохнула Тихоня. – Он нам теперь проходу не даст.

- Это мы ещё посмотрим, дорогуша. Он позарился на святое. На нашу неприкосновенную красоту. На нашу дружбу! Тому, кто захочет повторить его ошибку, лучше сразу зарубить себе на носу: добром для него это не…

Не успела я закончить реплику, как за входной дверью послышались глухие шаги - непривычный, до нервного тика неестественный звук. Я встрепенулась и присела на корточки, но со стола слазить не стала. Что это?.. Уловки затаившего обиду Гоголона? То, что я увидела в иллюминаторе, заставило поёжиться. Затылка коснулся ледяной сквозняк; за дверью определённо стоял человек. Судя по огромному лицу, ростом тот был добрых метра два, если не больше. Широкие ноздри громилы вздымались, словно кузнечные меха. Безжизненный взгляд с закатывающимися янтарными радужками напоминал взгляд зомби. Безумная физиономия здоровяка не сулила ничего хорошего. Раздалось шипение, и дверь в камеру открылась.

- Заключённый… у нас… - пролепетала Тихоня.

Мои ноги онемели. Оледеневшие пальцы беспомощно вцепились в робу, мешком свисающую в талии.

- Какого хрена здесь происходит? – с трудом выдавила я.

Обладатель физиономии пригнулся, а затем вошёл в комнату. Со стороны он походил на огромного циклопа, вылезающего из пещеры с развешанными над входом черепами. Я не сводила с него оцепенелого взгляда: мне стало ну вообще не до смеха. В тот момент я сильно пожалела о ссоре с ИИ; если это его рук дело, то визит незнакомца нам надо рассматривать как угрозу. Стоило мне только вспомнить о Гоголоне, как говнюк материализовался рядом со здоровяком. Теперь верзила стал выглядеть ещё огромнее: раза в два выше и раза в три толще призрачной фигурки. Отрешённый вид Гоголона производил впечатление «человека» мстительного и отчаявшегося. Деспотичный оскал, взгляд из-подо лба, сцепленные в замок ладони - всё это указывало на его не самые добрые намерения.

- Луций, на кровать её, – величаво скомандовал ИИ.

Взревев подобно гризли, здоровяк понёсся на меня. Несколько секунд я не двигалась. Организм настолько привык к статичной местной обстановке, что нервная система попросту отказывалась срабатывать. И только когда гигант замахнулся мощными кулачищами, я поняла: беды не миновать. Исполнив прыжок в духе Пакса Мэйна, я перекувырнулась в воздухе и приземлилась на четвереньки. Тренировки не прошли даром - едва увернулась. По хрусту за спиной я поняла: здоровяк снёс стол с лёгкостью самосвала, давящего трухлявый забор. Столешница разломилась напополам, как ломается доска после удара каратиста. Отдышавшись, гигант развернулся и потопал в мою сторону.

- На выход, – подсказала Тихоня.

Воспользовавшись моментом, я ринулась к выходу. Гоголон стоял в дверном проёме с видом опоздавшего школьника. Завидев, что я бегу к нему, он пошёл ко мне навстречу с широко распростёртыми объятиями. Наблюдай я за этой сценой со стороны, это выглядело бы весьма иронично. До чего же мстительной скотиной он оказался. Щелчок - и дверь захлопнулась. Казалось, всё в это мгновение покинуло моё одинокое узилище: надежда, вера, благосклонность судьбы.

- Так кто же из нас бесполезен? - вкрадчиво прошипел Гоголон.

Я бессильно рухнула на колени. Бежать некуда. Мы с Тихоней оказались заперты в клетке с озлобленным дрессировщиком и его зверем. В горле пересохло; где-то под нёбом появилось странное чувство горькой судороги. Гоголон, здоровый психопат и их несчастная жертва. Как только я подумала о Луцие, позвоночник пронзила боль, будто на спину обрушился стокилограммовый валун. Дыхание сбилось. Я припала к полу. Пропитанные потом волосы спутались в рваный клок и стали похожи на паклю. Череп затрещал в такт гортанному дыханию, а в носу кололо – на ледяной пол упали несколько бордовых капелек.

- Задира, я... - на последнем издыхании промолвила Тихоня. - Прости...

Пальцы Луция вцепились в ляжку - по силе они не уступали цепким челюстям добермана. Здоровяк потянул меня к кровати. Я не могла пошевелиться: от болезненного удара все конечности разом свело. Соль слёз защипала губы. Воздух с металлическим привкусом крови оседал в носоглотке, как кислота. Стиснув зубы, я извернулась и изо всех сил впилась в руку Луция ногтями, но гигант даже бровью не повёл. Не сдаваться. Не сдаваться! Я согнулась в три погибели и вцепилась в его запястье зубами. Безрезультатно. Каждый шаг верзилы громыхал ступенькой эшафота. Обратного пути могло и не быть. Я собрала все силы и зарядила Луцию пяткой в пах. Грозно зарычав, тот схватил меня за волосы: по макушке словно раскалённым утюгом