Посланница. Проклятье Владык - Валерия Чернованова

А он стоял и радовался победе, готовый в любой момент покончить с этим фарсом. Закричал Рэй, не в силах сдержаться, но его быстро заткнули.

В последний раз я заглянула в глаза Владыки. Теперь он казался мне совсем чужим. Безжалостный убийца, жаждущий лишь одного — победы.

Я с горечью опустила голову и приготовилась встретить смерть. Вот так бесславно заканчивалась жизнь посланницы мира.

— Остановись!

По полю прокатилась волна удивленных возгласов. Там, откуда послышался крик, стоял Воллэн, поддерживая за талию Эдель. Девушка выглядела больной и с трудом держалась на ногах. Ухватившись за руку эмпата, она с волнением смотрела на нас.

— Воллэн, не лезь! Это не твое дело!

Советник передал Эдель подбежавшей Лесте и направился к нам. Я уже успела подняться и отряхнуть запыленную юбку, когда он поравнялся с нами. Дальше передаю диалог в лицах:

Дорриэн: Как ты посмел нарушить приказ?!

Кажется, Владыку разочаровало появление советника. Еще бы! Теперь не удастся прикончить меня!

Воллэн: Уэйн умер этой ночью. Труп эльфа могут доставить в Неаль и без меня. Прикажи увести Нарин. Я принимаю бой вместо нее.

Как романтично! Два благородных рыцаря будут сражаться за сердце прекрасной дамы! (Точнее за то, чтобы оно осталось у нее в груди).

Дорриэн: Поздно, бой уже начался.

Как же ему не терпится от меня избавиться!

Дорриэн: Я не хочу с тобой драться, Воллэн!

А со мной хочет! Было бы в руке копье, точно вмазала бы!

Дальше Вол громко выкрикнул короткую фразу, смысл которой был опять же мне непонятен. Но Владыка понял. Он хотел еще что-то сказать, но, услышав слова советника, замолк и пошел занимать боевую позицию.

— Воллэн! — Я кинулась к другу.

— Потом, — коротко кинул он и отправился вслед за Дорриэном.

А я побежала к друзьям. Леста подвела к ним Эдель и усадила ее на постеленный Лориэном плащ. С девушкой было что-то не так. Как будто она не спала целую вечность и сейчас едва сдерживалась, чтобы не упасть.

Обняв всех по очереди, я остановилась возле Лесты. Стража не пыталась надеть на меня оковы. Все просто-напросто позабыли обо мне, сосредоточив внимание на Владыке и его сопернике.

— Что с Эдель?

— Потом! — так же как и Воллэн минуту назад отрезала колдунья.

Бой начался. Если я только и делала, что убегала от вампира, то Вол не стал тратить силы на маневры, а сразу перешел в наступление. Бой был жестоким, движения эмпатов — экономными и просчитанными. Если бы видела их впервые, ни за что бы не поверила, что там, на поле, сражались лучшие друзья. И Вол, и Дорриэн были одинаково быстры, ловки и сильны. Но советник все же проигрывал Владыке. Сказывались две бессонные ночи пути. К тому же не зря Дорриэн считался лучшим в Темном Королевстве.

Я посмотрела на Эдель. Девушка сидела не двигаясь, не обращая внимания на стекающие по лицу слезы. Не трудно было представить, что сейчас творилось в ее душе. В любой момент мог погибнуть или ее брат, или любимый.

Я присела рядом и попыталась хоть как-то успокоить ее. Но она меня не слышала. Одни только пальцы судорожно сжимали ткань плаща, намокшего от утренней росы.

— Леста! — подскочила я к колдунье. — Надо остановить бой. Они же поубивают друг друга!

— Это невозможно. Поединок закончится либо смертью одного из них, либо серьезным ранением, после которого раненый не сможет продолжить бой, — ответила колдунья, не сводя глаз с места сражения. — Но ни Воллэн, ни Дорриэн не промахнутся.

— Да они и так уже залили друг друга кровью! — Я встала перед Лестой, заставив ее отвлечься от боя. — Посмотри на Эдель! У нее сейчас сердце от горя разорвется!

Секунду эмпатия молчала. Потом, схватив мою руку, быстро вложила в нее кинжал.

— Целься в одного из них! Все равно в кого. Ранишь — бой закончится.

— А если убью?!

Я, конечно, хотела поскорее покончить со всем этим, но целиться во Владыку и друга было выше моих сил. — Они же мечутся как две молнии! Я и прицелиться толком не смогу!

— Быстрее, — процедила колдунья сквозь зубы. — Пока стражники не заметили.

Проклиная свое желание всюду влезать, я кое-как прицелилась и метнула кинжал… зажмурившись. Да, струсила! Но не могла же я хладнокровно наблюдать за тем, как мой нож летит в эмпатов!

Сзади послышался отчаянный крик Эдель. Меня окатило волной ужаса прежде, чем я открыла глаза. На земле лежал Воллэн. Я убила его! Сорвавшись с места, я на бегу оттолкнула пытающегося преградить мне дорогу стражника и помчалась к другу. С разбегу упав возле него на колени, я с ужасом отметила, что он практически не дышит. Дорриэн застыл на месте, не понимая, что здесь только что произошло.

— Да очнись же! Прикажи послать за врачом!

Стряхнув оцепенение, он отдал соответствующие приказания.

То, что происходило далее, напоминало комедию абсурда. Эдель увели ребята. Леста, Морт и двое других лекарей занялись Волом. А меня оттащили и увели в темницу стражники, несмотря на все мое сопротивление и проклятия, которыми я их осыпала. Дорриэн провожал нас ничего не выражающим взглядом, не желая осознавать, что все случившееся было явью.

Бесцеремонно втолкнув меня в камеру, эмпаты удалились. От бессильной злобы я ударила ногой по каменной стене и взвыла не своим голосом. Теперь к ранению прибавилась еще и ушибленная нога.

Все мысли были только о советнике. Господи, пусть он останется жив! Я зашептала молитвы, понимая, что ничем другим ему сейчас помочь не в силах. Вопросы о том, как он здесь очутился и почему Эдель была в таком состоянии, решила оставить на потом.

Вскоре в камеру вместе с Инэкой вернулся тюремщик. Эмпатия громко всхлипнула и кинулась обнимать меня. Схватив за руку, повела прочь из подземелья, взахлеб рассказывая о том, что было после поединка.

Самое главное Воллэн был жив. Пока. Морт боялся ставить точные прогнозы, но делал все возможное, чтобы спасти его. Меня освободили, так как за преступление было заплачено. Но покидать Ирриэтон запрещалось. В общем, из одной тюрьмы я перебралась в другую — более комфортабельную, но все равно тюрьму. На мой вопрос об Эдель, Инэка ответила, что госпожа сейчас без сознания и ей нужно как минимум два дня, чтобы набраться сил и восстановить запас энергии.

Она все говорила и говорила, но я уже неспособна была воспринимать тот поток информации, который она на меня выливала. Я нуждалась во сне. Иначе как Эдель могла упасть обессиленной.

Я безропотно позволила себя раздеть. Девушка посадила меня в ванну и дала чашку с горячим отваром. Затем наложила на рану повязку. Укрыв меня и поправив подушки, разожгла камин. Я свернулась калачиком под одеялом и провалилась в глубокий сон.