Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая

большей части дворцовые перевороты, войны, романтичные истории и страшные предательства из жизни королевских семей. Таким образом я учил и историю, и религию, и в общем просвещался.

— А Отна? — продолжила королева. — Она, конечно, об этикете понятия не имеет, но разве вы с ней не ладите? Только и вижу в окно, как вы носитесь туда-сюда, постоянно чем-то занимаетесь. Кстати, мне это весьма нравится. От вашей беготни пока одна польза, и не только тебе, но и стране.

— Да, я понимаю, как это выглядит, — улыбнулся я скромно. — Но Ласла… Отна — пацан пацаном, пусть и старательно спит с кем попало. Она хороший товарищ, но сделать ее своей любовницей для меня все равно, что на цепь посадить. Дворцовая тоска и наобходимость вести себя как порядочная девушка просто напросто ее уничтожат. Нет, пускай свободно развлекается. Так от нее больше пользы.

С воспитанницей Эллиота я и правда проводил много времени. Началось все с того, что Отна взялась учить меня стрелять. Мол, мечом я скорее сам себе что-нибудь отрублю, чем врага убью, про кулаки она вообще молчит, зато из лука авось и подстрелю неприятеля. О том, как фигово я стреляю, уже через неделю знал весь двор. Я попадал во что угодно — в окно, в дерево, в землю, в зазевавшуюся Отну, но только не в мишень.

Однако в процессе мучений мы с ней изобрели арбалет. Его устройство я знал, с отцом в детстве мы пару раз делали и стреляли тайком от мамки на даче. Повторить оказалось не сложно, особенно при наличие снятой с лука тетивы. И вот после изготовления первого глупышного арбалета у нас дело пошло на лад. Самопальные болты начали втыкаться пусть не в яблочко, но довольно близко в нему. В связи с этим у городских мастеров, занимающихся луками, вдруг появилось множество дел при дворе. В конце-концов выбрали мы одного — почестнее, победнее и поувлеченнее — и сдали ему нашу грубо сделанную фигню. С сооруженной фактически из полена игрушкой расставались с болью в сердце, но зато через пару дней получили годный, добротный арбалет, который с близкого расстояния прошивал железный лист. Ласла смотрела-смотрела на все это, да и дала заказ мастеру на новое вооружение для городской стражи. В общем, осчастливили бедного мастера по полной программе. Приятно делать добро.

— А лавандовая принцесса? — не сдалась Ласла. — Вы с ней переписываетесь?

— Мало еще мы знакомы, — вздохнул я. — Да и живем далековато… но Оди действительно прекрасные письма пишет.

Впрочем, письма мне писала не одна только Оди Лиа Гот. За то время, пока я мотался по Арлейву мне прислали целую пачку. Большая их часть была официальной — поздравления с возвращением к жизни, пожелания скорейшего выздоровления, грубоватая лесть. Другая часть пришла от якобы моих сторонников и шпионов — их я попросил проверить Луку, и большая часть оказалась корыстными гадятами, решившими что-то поиметь с наивного, потерявшего память принца. Но оказались среди отправителей и действительно союзники, действительно шпионы, причем не последние и далеко не самые глупые люди. Встретиться я с ними пока не решался… но понимал, что рано или поздно они мне очень и очень понадобятся. Ну и последняя, самая малая часть писем, пришла от заграничных друзей — всех тех, кто сидел со мной на пиру за одним столом, ну и еще в довесок от кофейной четы.

И да, Лавандовая принцесса действительно милые письма присылала. На одной стороне она писала простое-простое послание левой рукой — чтобы сильно не разгоняться. Его читал я сам — долго, муторно, со словарем, но читал. На обратной стороне же было письмо длинное и красивое, которое мне читала Альти. Так же делал и я. На одной стороне пытался хоть что-нибудь ей написать сам, своей рукой, на другой — за меня писала моя мышка, медленно но верно из простой служанки ставшая моим личным секретарем.

— К чему эти разговоры, Ласла? — заподозрил ее я. — Только не говори, что ты решила меня женить! Если что — я против! К тому же я обещал жениться на тебе, дорогая сестра. Зачем мне другие девчонки?

Это было правдой. Хорошо замаскированной под шутку правдой. Но если постоянно говорить ей это, то, может, она привыкнет и рано или поздно задумается? Чем черт не шутит? А если не задумается или передумаю я — то шутка просто напросто останется шуткой.

— Ой, прекрати, — весело отмахнулась Ласла. — Опять ты за старое.

— Так почему ты вдруг заговорила о девушках?

— Понимаешь, — королева посерьезнела, вздохнула, — змеи за тебя беспокоятся, да и я вместе с ними. Вроде здоровый, если не считать спины, красивый, умный парень, должен бы только так романы с девушками крутить. А не крутишь. И от похода в гарем отказываешься. Пока-то мы списывали это на нервы и болезнь… но уже два месяца с лишним прошло, а ты все никак.

— Да ладно, чего беспокоиться-то, — развеселился я. — У меня девушки до этого год не было. Ничего, как видишь — жив, цел, орел.

Лучше бы я этого не говорил. Ласла широко распахнула глаза, удивленно на меня уставилась.

— Что такого? — испугался я.

— Так, драгоценный мой брат, — отойдя от удивления, сложила руки на груди Ласла. — Ставлю тебя перед фактом — либо ты заводишь себе любовницу в ближайшую неделю, либо идешь в гарем, либо я тебя женю.

— Ты чего? — вытаращился теперь на нее уже я. — Мне ведь не плохо, да и…

— Вредно мужчине так долго воздерживаться, — осадила меня Ласла. — А я еще надеюсь, что ты организуешь нам наследников престола. Это не срочно, но обязательно. Свои дети у меня вряд ли будут, а кому-то править Вадгардом придется. Так что только попробуй мне угробить свое мужское здоровье! Не хочешь же ты оборвать род Розалиндов?

Я приуныл, чувствуя себя богатырем на перепутье. Налево пойдешь — в гарем придешь. Никогда не понимал, как можно спать с проститутками, неуважение как-то такие парни вызывали. Направо пойдешь — придется совращать одну из подруг и превращать в любовницу. Вроде хороший вариант, но ни одну из своих знакомых девчонок я не мог даже представить у себя в постели. К тому же — сломать такую хорошую дружбу было бы настоящим свинством. Прямо пойдешь — попадешь в капкан под названием женитьба по расчету. К этому я однозначно не был готов.

— Ну… — вздохнул я, сразу потеряв всякий аппетит. — Ладно, хорошо, понял я. Что-нибудь придумаю.

— Почему ты не хочешь к кошкам? — напустилась на меня Ласла, совершенно