Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

да и вообще разговорам, не располагала. Отворачивая лица, выволокли мертвеца на палубу.

«Шеп» стояла на якоре, поодаль виднелись огни остальных судов флотилии. Царила полнейшая тишина, даже луна висела в небе как-то отсутствующе и едва светила. Спали, или делали вид что спали, матросы — тела в «рабочей» части трюма казались аккуратно уложенными и укрытыми трупами. Неподвижно сидел вахтенный, безотрывно смотрел на западный берег. Сплошь все как-то дурно и нехорошо. Впрочем, ноша была еще невыносимее, и перевалили ее за борт поспешно и без почтения. Плеснуло громоподобно. Катрин казалось, что с соседней дахабьи непременно окликнут вахтенные и часовые, но тишина тут же вернулась.

— Да примет река плоть усопшего, и да упокоится бедолага с миром, — с опозданием напутствовала архе-зэка.

Шеф согласно кивнул и схватился за горло — помято оно было крепко.

Вернулись в каюту. Воняло здесь просто немыслимо. Онемевший шеф подпер распахнутую дверь табуретом — слабый ветерок должен поспособствовать проветриванию. Затем Вейль проверил шкатулку со скарабеем и принялся рыться в экспедиционном имуществе, Катрин заглянула в свою каюту — здесь тоже смердело, но все люди вроде бы спали. Или притворялись. Дикси нервно завертелась под ногами. Инструктор по полевому собаководству указала на дверь — проветривайся, раз не притворяешься.

В штаб-каюте, Вейль, отыскавший чудодейственное средство, махнул на дверь. Втроем (вернее, вчетвером) выбрались на палубу. Дикси, вывалив язык, жадно дышала, шеф неверными руками откупоривал бутылку коньяка. Вахтенный слепо глянул на мучающихся бессонницей гяуров-пассажиров, вновь заворожено уставился на запад. Вейль влил в себя коньяк, трудно давился, но проглотил, запил водой, вновь принялся булькать из бутылки и гримасничать.

— Не спешите, а то усугубите. Тем более, здесь есть и другие нервно пострадавшие, — напомнила Катрин.

Шеф без особой охоты, но уступил бутылку.

Первый глоток пошел так себе — призраки червей мешали. Потом полегчало. Катрин подумала, что немой шеф даже получше былого, разговаривавшего.

Дикси сумела взобраться на борт и теперь смотрела на запад. Там в пустыне… Да, именно где-то там.

В каюту возвращаться не хотелось, Катрин устроилась на корме и незаметно задремала. На ветерке было куда полегче, да и вообще под открытыми звездами всегда спать проще. Но звезды померкли, и пришел рассвет. Вода наполнилась первыми отблесками оранжево-алого, на берегу встрепенулись и зашуршали опахала пальмовых крон. Кто-то сел рядом.

— Есть что сказать, капрал? — поинтересовалась Катрин, не открывая глаз.

— Не знаю, — Бомон принялся набивать трубку, но остановился. — Не думаете, что лучше ему было бы умереть? Он плохой командир.

— Он не командир, а наниматель. Это разные должности. И, нет, не лучше. Если он умрет до… решения всех вопросов, мы рискуем навсегда остаться больными. Драпать от него нужно было раньше, гражданин капрал. Сейчас сны и прочее нас заразили. Имеет смысл переболеть и полностью выздороветь. Или не затягивать и побыстрее сдохнуть.

— Смысл в ваших словах есть, — признал Бомон. — Мне тоже это приходило в голову. Поздно нам поворачивать. Но сегодня ночью прийти и попробовать ткнуть штыком этого… это ваше… я так и не смог. Прямо как сам не свой, встать не получалось.

— Попробуешь в следующий раз. В общем, придется проследить, куда нас несет река и судьба. Иной раз стоит рискнуть. Иначе всю жизнь придется смотреть чужие сны.

— Сны нас не пугают, — проворчал капрал.

— О, значит, прямо-таки «вас»?

— Почему нет? Анис одинока, я тоже.

— Следовательно, ты про нее все знаешь?

— Все про всех знает один бог, которого нет. Я знаю все, что она захотела рассказать. И она вообще не уродка, — с нажимом и даже угрозой сказал Бомон.

— Никогда о ней так не думала. Да меня это и не касается. Я о другом говорю. Рисковые вы люди.

— А что нам остается? — капрал сплюнул за борт. — Полагаю, сегодня этот тип не всплывет? Вообще-то я и раньше чуял, что он мертвый.

— Мог бы поделиться столь ценной медицинской догадкой. Я вот не догадалась. От углубленного медицинского образования вообще один вред, — Катрин сняла ноги с планширя. — Завтрак-то будет или как?

На «Неаполе» трубач сыграл сигнал — флотилии пришло время сниматься с якорей. Война не ждала. До последней цели победоносного корпуса Дезе — до Сиены-Асуана — оставались считанные десятки миль.

[1]Карнакский храмовый комплекс (Ипет-Исут — «святейшее, совершеннейшее место») — главное государственное святилище эпохи Нового царства, посвящённое фиванской триаде: верховному богу Амону-Ра, его супруге Мут и сыну Хонсу. Расположен на территории древних Фив на восточном берегу.

[2]Ритуал вовсе не милый, а банальный до ломоты в коленках. «Обойди вокруг семь раз, загадай желание». И все загадывают, как бы еще на шестьдесят четыре шага приблизиться к торжеству человеческого тупизм-абсолютизма. Эх, люди-люди… (прим. перевод.)

Глава 15

Сон у порога

десятый день месяца фрюктидора

Хотелось холодного пива: духоту слегка поразогнать, разум просветлить. Самообман пополам с затаенным алкоголизмом, да.

Катрин сонно разглядывала берег. Нил, конечно, изменился. Флотилия осторожно протискивалась мимо нависающих скалистых круч — речной проход со сказочным названием Джебель-эль-Залисали, по сути, первая настоящая сложность по пути вверх по течению. Позади осталась бесконечная илистая долина широченной реки, и пейзаж нынче замечательный: по правому берегу разрезы и бесчисленные вертикали огромнейшей каменоломни, на левом берегу развалины храмовых порталов, катакомбы, снова храмы… Профессор не выпускает из рук своих записей и одновременно грызет ногти — есть, есть многообещающие варианты разграблений, вот на обратном пути…

Сидящая на планшире Дикси (попытки отучить милую собачку от этой опасной привычки стоили мадмуазель де Монтозан укушенного пальца и обернулись предсказуемым экспедиционным скандалом на тему «сосиски приучают собак к кровожадности») делала вид, что хозяйки вообще не видит, но косила глазом так, что сама себе в уши заглядывала. Опасается псинка новых научных изысканий, раскопок и эпохальных открытий. Скорее всего, напрасно опасается.

Соображала Катрин плохо — все сны виноваты. Сейчас в сновидениях серость исчезла, осталась сплошная непонятность и чье-то незримое присутствие. Ничего вроде бы опасного, просто категорически не высыпаешься и порядком изводит ощущение постоянного непрошеного гостя. Учитывая ситуацию, злиться на гостя глупо — он насылать черноту не пытается,