Всадники красной смуты - Елена Анатольевна Прудникова

«Локкарт и его помощник Сидней Рейли, уроженец Одессы, а затем лейтенант английской разведки… решили подкупить воинские части, несшие охрану Кремля и правительства, с тем чтобы при их помощи на одном из пленарных заседаний ВЦИК, в десятых числах сентября 1918 года, арестовать Советское правительство и захватить власть. Сразу после переворота заговорщики намеревались… расторгнуть Брестский мир и принудить Россию возобновить участие в мировой войне на стороне Англии, Франции и США. Членов Советского правительства заговорщики собирались отправить после ареста в Архангельск, захваченный в начале августа 1918 года англичанами, там посадить на английский военный корабль и увезти в Англию. Так они намеревались поступить со всеми, кроме Ленина. Ленина же… решили уничтожить, то есть попросту убить при первой же возможности.

Для осуществления намеченных планов агент Локкарта англичанин Шмидхен в начале августа 1918 года попытался завязать знакомство с командиром артиллерийского дивизиона Латышской стрелковой дивизии Берзиным и прощупать его настроение, чтобы определить возможность использования Берзина в качестве исполнителя планов заговорщиков… При первых же разговорах со Шмидхеном Берзин насторожился, хотя и не подал виду, но сразу же после встречи доложил обо всем комиссару Латышской стрелковой дивизии Петерсону, а тот сообщил в ВЧК Петерсу. Было решено проверить, чего добивается Шмидхен, и Петерсон возложил это дело на Берзина, поручив ему при встрече со Шмидхеном прикинуться человеком, несколько разочаровавшимся в большевиках. Берзин так и сделал, тогда Шмидхен с места в карьер повел его к своему шефу – Локкарту, встретившему командира советского артиллерийского дивизиона с распростертыми объятиями. Эта встреча произошла 14 августа 1918 года на квартире Локкарта в Хлебном переулке. Локкарт предложил Берзину 5–6 миллионов рублей: для него лично и на подкуп латышских стрелков. Дальнейшую связь Локкарт предложил Берзину поддерживать с лейтенантом Рейли, он же “Рейс” или “Константин”, как быстро выяснила ВЧК.

Берзин, отказавшийся вначале от денег, держал себя настолько ловко и умно, что полностью провел Локкарта, выведав его планы… 17 августа Берзин встретился уже с Рейли, вручившим ему 700 тысяч рублей. Эти деньги Берзин тут же передал Петерсону, а Петерсон отнес их непосредственно Ленину, доложив ему всю историю в малейших подробностях. Владимир Ильич посоветовал Петерсону передать деньги пока что в ВЧК – там, мол, разберемся, как с ними поступить, – что тот и сделал.

Через несколько дней Рейли передал Берзину 200 тысяч, а затем еще 300 тысяч рублей, все на подкуп латышских стрелков и в вознаграждение самому Берзину. Таким образом, в течение двух недель англичане вручили Берзину 1 миллион 200 тысяч рублей. Вся эта сумма надежно хранилась теперь в сейфах Всероссийской Чрезвычайной Комиссии.

В конце августа Рейли поручил Берзину выехать в Петроград и встретиться там с питерскими белогвардейцами, также участвующими в заговоре. 29 августа Берзин, получив соответствующие указания от Петерсона и ВЧК, был уже в Петрограде. Там он повидался с рядом заговорщиков, явки к которым получил от Рейли, и помог раскрыть крупную белогвардейскую организацию, работавшую под руководством англичан, которая после отъезда Берзина в Москву была ликвидирована.

Всецело доверяя Берзину и рассчитывая осуществить переворот при его помощи, Локкарт и Рейли сообщили ему свой план ареста Советского правительства на заседании ВЦИК. Осуществление ареста, как заявил Рейли, возлагается на руководимых Берзиным латышских стрелков, которые будут нести охрану заседания. Одновременно Рейли поручил Берзину подобрать надежных людей из охраны Кремля и обязать их впустить в Кремль вооруженные группы заговорщиков в тот момент, когда будет арестовано правительство на заседании ВЦИК. Рейли сообщил также Берзину, что Ленина необходимо будет убрать раньше, еще до заседания ВЦИК…

Так благодаря мужеству, находчивости и доблести Берзина, проникшего в самое логово заговорщиков, планы и намерения Локкарта, Рейли и их сообщников были раскрыты и заговор был ликвидирован».

(Кстати, любопытная подробность. «Комиссар Латышской стрелковой дивизии Петерсон, представив Я.М. Свердлову доклад о том, как был раскрыт заговор Локкарта, поставил вопрос: что делать с принадлежащими английскому правительству 1 миллионом 200 тысячами рублей, выданными Локкартом и Рейли Берзину “для латышских стрелков”… Что ж, ответил Яков Михайлович, раз деньги предназначались латышским стрелкам, пусть их и получат латышские стрелки». Британские деньги пошли на пособия семьям погибших и инвалидам, на культурные и агитационные нужды латышских частей.)

Такова официальная версии раскрытия «заговора послов» – однако комендант Кремля, по-видимому, был не полностью в курсе. На самом деле все оказалось еще интереснее.

Весной 1918 года из Москвы в Петроград отправились несколько чекистов с заданием: выйти на питерское контрреволюционное подполье и завязать с ним связи, представившись членами аналогичных московских структур. В их числе были два молодых латыша, которым удалось войти в доверие к руководителям одной из таких организаций, познакомиться с самим Кроми, а потом и получить аудиенцию у Локкарта. Таким образом, через Петроград они вернулись в Москву.

Английский посол попросил свести его с кем-либо из командиров латышских стрелков, охраняющих правительство, что и было вскоре выполнено, – его познакомили с Берзиным. Так вот: одним из этих молодых людей и являлся упомянутый Мальковым «англичанин Шмидхен». На самом деле звали его Ян Буйкис, это был молодой сотрудник ВЧК, подставленный Локкарту. С этого момента весь «заговор послов» проводился под контролем чекистов.

Окончательная ликвидация заговора была намечена на сентябрь. Судя по тому, что заседание, на котором Берзин должен был арестовать Совнарком, перенесли с 28 августа на 6 сентября, удар собирались нанести где-то около этой даты. А потом что-то произошло. То ли заговорщики узнали, что их водят за нос, то ли в их рядах царил все тот же традиционный бардак – но события стали разворачиваться по другому сценарию.

Началось все с парного террористического акта. Большевистские вожди, постоянно разъезжавшие по митингам, ведущие прием населения, были чрезвычайно уязвимы для покушений. История, случившаяся 6 июля с Дзержинским, свидетельствует об этом так, что красноречивей некуда. Любого из них можно было убить – но не факт, что после этого удастся устранить следующего, ибо в любой момент они могли запереться в толстых стенах Кремля. А Кремль – это крепость. Поэтому надо было очень хорошо подумать: кого убивать, когда и с какой целью.

30 августа, за несколько минут до одиннадцати часов утра, председатель Петроградской ЧК Урицкий вышел из здания Петрочека на Гороховой и направился на Дворцовую площадь, где размещался иностранный отдел Комиссариата внутренних дел Союза коммун Северной области[156]. В одиннадцать у него начинался прием в комиссариате. Когда Урицкий проходил через вестибюль, к нему подошел молодой человек в черной кожанке, выстрелил председателю ЧК в затылок