Поле брани - Дэйв Дункан

– Так вы не покидали столицы?

Олибино печально улыбнулся:

– Мне было некуда идти. В Хабе я родился и вырос.

– Вы получили мои письма?

– Я слышал о них. – Он опять сурово нахмурился. – Было бы очень опасно допустить, чтобы они дошли до меня.

Он вновь взмахнул рукой. Мужчина повернулся и вышел; дверь, щелкнув, захлопнулась за ним.

Ампили украдкой посмотрел на таинственную женщину, но ее лицо странным образом оставалось в тени. Интересно, подумал он, может быть, она использует волшебство, не давая ему рассмотреть себя. Возможно, он даже знаком с ней. Эта встреча в узком кругу окажется смертельно опасной, если узурпатор когда-нибудь узнает о ней.

Олибино переставил поудобнее свои длинные ноги:

– Я умираю.

– Умираете, ваше всемогущество?

– Именно так! – Звук его голоса отдавался в ушах погребальным звоном. – Мне уже больше ста лет. Я надеялся прожить, по крайней мере, еще столько же, но этому не бывать. Если я использую волшебство или хотя бы магию, чтобы продлить свою жизнь, меня мгновенно обнаружат. Скоро в Хабе не останется защищенных мест. – Его лицо застыло, не выражая ничего.

– Мне очень жаль, – прошептал Ампили. Он не испытывал особой симпатии к Смотрителю Востока с его мальчишеским пристрастием к солдатской выправке, но никому никогда не желал смерти, тем более что это была особенно жестокая смерть.

– А вы не можете бежать из столицы, как другие?

– Я слишком слаб для путешествий.

До чего же нелепо звучали эти слова в устах мускулистого гиганта!

– Даже на лодке?

Чародей сурово посмотрел на Ампили и покачал головой:

– Какая трогательная забота, толстяк, не ожидал! И все же, уж вы мне поверьте, я рассмотрел все возможности и не вижу выхода. Единственное мое намерение – не попасться в лапы этого пещерного карлика. Я не доставлю ему этого удовольствия.

– Значит, он где-то поблизости? Я не видел его.

– О, он-то поблизости! Сегодня вечером был в зале, дергал Эмторо за веревочки, как куклу.

Ампили вздрогнул и в то же время почувствовал, как пот льет с него. Олибино усмехнулся:

– Не думаете же вы, что принц сам по себе мог лучше изобразить императора, чем во время этого нелепого спектакля?

Ночь становилась все более странной. Трудно было поверить, что можно так настойчиво расспрашивать чародея, но любопытство жгло Ампили огнем, и Олибино, казалось, охотно отвечал на его вопросы. Лорду было интересно, что сделают с ним самим после этой встречи, но он боялся об этом даже подумать. Ампили торопливо перебрал роившиеся в его голове вопросы и наконец нашел самый безопасный.

– Почему он заговорил… Я хочу сказать, почему он заставил принца заговорить сегодня вечером о смотрителях? Если ожидается великая победа…

– Чтобы дискредитировать меня, – проворчал чародей.

Выражение его лица не изменилось, так как волшебники в отличие от обычных людей умели контролировать свою внешность, и все же гнев явственно прозвучал в его голосе.

– Вы пропустили пару вопросов, милорд. Прежде всего вам следовало спросить, почему он допустил, чтобы это гоблинское безобразие продолжалось так долго. Затем спросите, почему он делает то, что делает, чтобы остановить его.

– О! Ну, э-э… и почему же?

Воин скрестил на груди мускулистые руки и вздохнул.

– Как вы понимаете, этот маленький мерзавец – сумасшедший. Он никому не доверяет и всего боится. Даже теперь не может успокоиться и все время пытается обезопасить себя. Однако, подчинив себе всю Пандемию и каждое королевство в ней, он все равно не будет чувствовать себя в безопасности. Поэтому он и продолжает держать в секрете свое существование, хотя жаждет любви и почитания. – Олибино вскинул брови. – Вы, конечно, отдаете себе отчет, какая вам грозит опасность?

– Оп-п-пасность, ваше всемогущество?

– Вы не поняли? Однажды он наверняка решит уничтожить всех, кто знает о нем, и вас в том числе. – Чародей мрачно улыбнулся. – Или же впадет в другую крайность и объявит себя Богом, чтобы все ему поклонялись.

Ампили вытер лоб. Как же он оказался замешанным во все это?

– Думаю, он в последнее время как раз над этим и размышляет, – сказал Олибино. – И, как мне кажется, склоняется к божественному решению. Когда гоблины и дварфы вторглись в Империю и уничтожили четыре легиона, он заставил Эмторо вызвать огромное подкрепление. Вы, должно быть, сами слышали эту речь?

– Да, ваше всемогущество.

– Я был лишен этого удовольствия. – Лицо чародея оставалось спокойным, но громадные кулаки были сжаты так, что косточки побелели. – Он специально оставил границы без защиты.

– Но почему? Все этому удивились!

– Затем, конечно, чтобы низшие расы не удержались и напали на нас! И они, скорее всего, это уже сделали. А если еще не успели, то скоро нападут.

Ампили задрожал на своем жестком деревянном стуле:

– Все сразу?

– Многие. Етуны, конечно, не упустят случая. Халиф так и так собирался воевать. Империя будет охвачена огнем и разорена. Понимаете?

– О Боги! И Зиниксо явится спасти ее?

Огромный воин просиял:

– Вот именно! Не так уж трудно догадаться, верно?

Догадаться было нетрудно, труднее было поверить. И все же в таком изложении все казалось вполне логичным.

– Но почему он приплел вас к своей речи, предсказывая победу над гоблинами? Олибино помрачнел:

– Я не знаю деталей, ибо не настолько сумасшедший, чтобы суметь постичь его мысли, но абсолютно уверен, что он собирается каким-то образом дискредитировать меня. Скорее всего, великая победа не состоится.

– Неужели еще какие-то легионы погибнут? – воскликнул Ампили.

– Возможно. – В угольно-черных глазах чародея промелькнула хитринка. – Но если мы взялись обсуждать стратегические вопросы, тогда скажите, что он собирается делать с драконами?

– С драконами?! Боги милосердные!

– Драконы поднялись. Все четыре существующих племени сейчас в воздухе и направляются на север.

Драконы? Тысячу лет драконов не использовали в войне. Новое тысячелетие, видимо, собирается оправдать свою репутацию. Ампили облизнул пересохшие губы и ничего не ответил.

– Никаких идей, милорд? – насмешливо спросил чародей. – Ну что же, перейдем к более веселым новостям. Я знаю, вы бежали с настоящим императором. До меня дошли слухи, что фавн снова вступил в игру. Вы пытались связаться со мной, и мне лишь приблизительно известно, что вы намеревались сообщить. Теперь я хочу услышать подробности, потому и устроил эту встречу. Говорите! Нет, погодите, не хотите ли более удобное кресло?

Ампили растерянно кивнул, пытаясь выкинуть из головы мысли о драконах и вспомнить, что он должен рассказать о новом Своде Правил и движении сопротивления.