Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС - Петр Шелест

Мы знаем, что могут найтись такие люди, что скажут и о нашем совещании как прямом вмешательстве во внутренние дела КПЧ и страны. Но в Чехословакии происходят события — политические, социальные в острой идеологической борьбе, затрагивающей интересы всех социалистических стран, и мы не можем стоять в стороне, ибо мы интернационалисты. Наши отношения с Чехословакией скреплены кровью, договорными союзническими обязательствами, а пустые разговоры и демагогия по этому вопросу неуместны и вредны. КПСС, правительство, народ готовы оказать всемерную помощь социалистической Чехословакии против происков и действий контрреволюции».

Брежнев так ничего нового и не сказал, повторил ранее сказанное предыдущими ораторами, больше того, даже некоторые положения смягчил. А жалко! Можно бы было и крайне нужно было бы сказать поопределеннее и внести более конкретные предложения, тем более по организации здоровых сил в Чехословакии и необходимости опираться на них в своих мероприятиях. Возможно, тогда и не потребовался бы ввод войск Варшавского договора.

Официально был объявлен перерыв совещания, но фактически продолжали работу, шла острая дискуссия по ряду важных вопросов.

В. Гомулка: «Почему мы все должны ехать в Прагу, кто нас туда приглашает и что практически нам это даст? Нас снова будут водить за нос, а нам надо на этом совещании выработать конкретные предложения, а главное — действия. Пока мы отсюда разъедемся, войска должны были бы войти в Чехословакию, но дело в том, что мы к этому не готовы ни политически, ни организационно — вот наша «оперативность».

В. Ульбрихт: «Нам прежде всего надо бы опереться на внутренние здоровые силы, изложить им нашу программу действий. Мы должны им только помогать в их действиях. Пока это только теоретические рассуждения и благие пожелания. Мы до сих пор не удосужились их организовать и сплотить».

Л. Брежнев: «Весь вопрос упирается в Дубчека. Он центрист и явно смыкается с правыми. Мы на данном этапе предлагаем письмо, в котором дадим оценку происходящим событиям и поддержим здоровые силы, окрылим их». (Но это были только пустые слова и благие пожелания Брежнева, дело в том, что никаких организованных здоровых сил нет и «окрылять» пока что некого, да и у этих разрозненных сил никаких крыльев нет, а если и появляется какой-то даже намек на них, то их жестоко обрезают.)

Я. Кадар: «С этим Президиумом ЦК КПЧ ничего сделать нельзя, нужны организованные здоровые силы, если этого не будет, надо принимать другие организационные меры».

В. Гомулка и Т. Живков поддерживают предложение о посылке письма от имени пяти социалистических стран — участниц Варшавского совещания. Письмо должно быть документом, который бы развенчивал «Платформу 2000 слов», дал понять, что мы не поддерживаем политику Дубчека, воодушевил здоровые силы страны. Оно должно быть рассчитано на поддержку рабочего класса, крестьянства, прогрессивной технической и творческой интеллигенции Чехословакии.

Наконец все пришли к единому мнению, что письмо надо написать, возник вопрос: как, на каком уровне, где и когда его вручить?

Решили, что письмо надо вручить непосредственно Президиуму ЦК КПЧ, и поручили эту миссию выполнить нашему послу в Чехословакии С. Червоненко. Принято было решение, что это письмо будет опубликовано во всех центральных газетах пяти социалистических стран — участниц Варшавского совещания. Пришли к заключению, что двусторонних встреч с чехословацким руководством не проводить до тех пор, пока не состоится коллективная встреча.

По делегациям роздан проект письма, представленный поляками, но это, по существу, переработанный наш текст письма. Проект письма вызывает острую дискуссию. Пришли к заключению, что письмо надо основательно переработать, отредактировать, уточнить ряд принципиальных вопросов. Обязательно в нем надо сказать одобряющие слова по адресу здоровых сил в КПЧ, стране; о демократическом централизме как непременном условии консолидации; укреплении дисциплины и руководящей роли КПЧ.

После перерыва и бурных дискуссий по вопросу формы и содержания письма повторно взял слово Кадар. «Тут были некоторые замечания, даже упреки в мой адрес по моему выступлению, на них я не буду останавливаться, нет особой надобности в этом, но скажу: каждый из нас должен, обязан говорить, рассуждать так, как он думает, а не так, как кому-то чего-то хочется. Я отвечу на замечания в мой адрес общими словами. Мы пристально следим за развивающимися негативными событиями в Чехословакии. Отказ руководителей Чехословакии участвовать в настоящем совещании еще больше усложнил обстановку и опасность для КПЧ и страны в целом. Мы согласны со всеми высказанными опасениями, что теперешняя обстановка может привести к тяжелым последствиям не только в Чехословакии, и готовы принять участие в любой акции по локализации опасности и наведении порядка, оказать помощь здоровым силам Чехословакии».

Л. Брежнев закрывает совещание до следующего дня, тут же от делегаций создается рабочая комиссия по доработке письма, председателем комиссии утверждается секретарь ЦК ПОРП Клишко. Брежнев выражает удовлетворение и приветствует тот факт, что все пришли к единому заключению послать письмо Президиуму ЦК КПЧ.

15 июля. Рано утром до открытия заседания совещания я осмотрел Варшаву. Очень интересный город, много можно позаимствовать: чистоту города, порядок, бережное отношение к архитектурным ансамблям, много зелени, парков, зеленых лужаек. Варшава произвела на меня хорошее впечатление, тем более что я в ней был впервые.

15 июля в 9 часов утра совещание возобновляет свою работу. Председательствует Т. Живков. Слово предоставляется председателю комиссии Клишко. Снова развернулась дискуссия по уточнению некоторых вопросов, формулировок и самой редакции письма. Выступает Л. Брежнев, просит дать нашей делегации 30–40 минут для обдумывания некоторых вопросов и на доработку письма — согласились. Комиссия удаляется на доработку письма.

Мы продолжаем пленарное заседание, обсуждается вопрос о форме и содержании коммюнике Варшавского совещания. ПОРП предложила проект этого документа, после некоторых уточнений и добавлений коммюнике также отправляется в комиссию для доработки. Наконец предоставляется слово председателю комиссии по окончательной редакции письма Президиуму ЦК КПЧ и текста коммюнике о Варшавском совещании. Клишко докладывает, что оба документа окончательно согласованы и их можно подписывать. Письмо Президиуму ЦК КПЧ и коммюнике Совещания.

Решается вопрос о форме доведения этих документов до широкой мировой общественности. Пришли к согласию передать по радио на национальных языках и опубликовать в печати. Обсуждался вопрос о том, что надо быть готовыми к тому, что антисоциалистические элементы обрушатся на эти документы. Поэтому нам надо разработать определенные контрмеры и нашу единую платформу действий, разоблачая «2000 слов» и всячески поддерживая здоровые силы Чехословакии. Вопрос стал конкретно: как же быть дальше? Чехи не приняли участия в Варшавском совещании. После письма пяти партий в Чехословакии еще с большей силой могут разыграться политические страсти. Правые элементы все это могут использовать в своих антисоциалистических целях, а что же нам делать дальше?

И снова разгорелась дискуссия. В. Ульбрихт предлагает: «Никому не проводить двусторонних встреч с чехословаками, но обязательно в конце июля или первой половине августа в Праге снова провести совещание, чтобы окончательно решить вопрос, как быть дальше? ГДР располагает материалами и опубликует их в печати — покажет, что разведка США имеет прямое отношение к дестабилизации положения в Чехословакии».

В заключение Ульбрихт от имени всех делегаций благодарит польских товарищей за хорошую организацию совещания. Говорит о политическом и организационном значении принятых документов на этом совещании. На этом Варшавское совещание было закрыто.

Сама организация совещания, со всех точек зрения, была отличной. Что касается письма, то это действительно серьезный, глубоко пронизанный беспокойством за судьбу Чехословакии политический документ. Как оценят, поймут его чехи в целом, это в большой мере будет зависеть от политической зрелости, партийного и государственного руководства Чехословакии. (Все, что здесь изложено по Варшавскому совещанию, записано моей собственной рукой. Чтобы велась стенограмма совещания, я этого не видел, но даже если она и есть, то в ней не будет такой детализации, как это изложено в моих дневниковых записях.)

15 июля в 18.00 московского времени наша делегация поездом выехала на родину. По дороге в Москву сделали кратковременную остановку в Бресте, осмотрели Брестскую крепость, затем поехали в Беловежскую Пущу, осмотрели и познакомились с этим замечательным, уникальным уголком природы и животного мира. Тут же был решен вопрос о созыве Пленума ЦК КПСС, где намечалось рассмотреть вопрос об итогах Варшавского совещания. 16 июля в 17.00 вся делегация поездом прибыла в Москву.