Мир богов. Книга 2 (СИ) - Борисова Светлана Александровна

Я присела рядом и взяла её за руку.

— Перестань заниматься самоедством. Несмотря на знатный дебош, который ты устроила, отец по-прежнему любит тебя. Он сам об этом сказал, если мне не веришь.

— Скоро разлюбит! — сказала мама с какой-то нехорошей уверенностью.

Так! Кажется, предстоит вторая часть Марлезонского балета. Чёрт! А я надеялась, что семейный кризис благополучно разрешился.

— Что случилось? — спросила я, когда её невидящий взгляд переместился ко мне.

— Вот думаю, кто ваш отец, — отстранённо проговорила она, как вдруг с неё слетела меланхолия и туманно-печальный взгляд обрёл орлиную ясность и, видимо, зоркость. — Молчи! — она взяла моё лицо в ладони и придирчиво его изучила. — Голубые глаза и светлые волосы! Почему я раньше об этом не подумала? — воскликнула она и нервно засмеялась.

М-да! Судя по состоянию, она на грани истерики.

— О чём ты не подумала? — осторожно спросила я.

— Что вашим отцом может быть Кецалькоатль! — оборвав смех, сказала мама и с горестной миной закрыла глаза. — Иди, Сирин! Сейчас я не в силах что-либо объяснять!

Глава 51

Да прям! Никуда я не пойду, пока всё не выясню!

— Выходит, Кецалькоатль действительно тебе любовник, — сказала я несколько резче, чем собиралась.

— Нет!.. — выдохнула мама и потеряно добавила: — Во всяком случае, я не знала!

— Что? — захлопала я глазами. — Как можно такое не знать?

— Очень просто! — истерически хохотнула мама. — Когда ты смертная, бог может прийти к тебе под личиной кого угодно, а затем стереть воспоминания, и ты даже не будешь знать, что переспала с другим. Это сейчас я вижу ауру и уже не перепутаю Чака ни с кем другим, а тогда… К тому же они так похожи! Святые Небеса! Чак никогда меня не простит! И поделом мне! Ведь мама постоянно твердила, что настоящая леди никогда не повышает голос на мужа, но разве я её слушала! Уверена, теперь он бросит меня и уйдёт к этой разлучнице Аэлле Фьюстер! Будь она проклята!

Похоже, бабушка была умной женщиной, подумалось мне. Кончилось дело тем, что мама закрыла лицо руками и в голос разрыдалась. Кроме дурацких слов, что всё будет хорошо, мне ничего не приходило на ум и я, не зная, как её утешить, попыталась вручить ей воду, но она оттолкнула стакан.

Господи! Вот кто меня тянул за язык? Не сказала бы отцу про Кецалькоатля, он бы не бредил, а теперь от него уже ничего не скроешь!

Сама расстроившись до чёртиков, я обняла маму.

— Не плачь, а? — жалобно попросила я. — Клянусь, отец никогда тебя не бросит, не такой он человек! И вообще, можешь не сомневаться, мы с Алконост дети своего отца, Кецалькоатль здесь абсолютно ни при чём.

— Не выдумывай! — прорыдала мама. — Сирин, прости, но что ты можешь знать о таких вещах? Они подвластны лишь богам.

— Я тоже вижу ауру.

Мама подняла голову и с недоверием глянула на меня.

— Ты по-прежнему смертная! — пролепетала она сквозь слёзы и заревела ещё пуще.

Господи, какой-то детский сад!

— Мама, перестань! Ну, что ты как маленькая!

— Я было обрадовалась, что ты на самом деле видишь ауру! А ты мне солгала, плохая девчонка!

— Вифания, в тебе упрямства больше, чем здравого смысла. Если девочка говорит, что видит ауру, значит, так оно и есть. Между прочим, я тоже её вижу, хотя не бог, — произнёс знакомый голос, и я облегчённо выдохнула.

Слава богу, явилась подмога!

— О да! Мой милый лягушонок может многое, что недоступно простым смертным, — с гордостью заявила Чантико.

— Ах, моя дорогая хлопотунья! Хотел бы я любить тебя ещё сильней, но вряд ли это возможно! — сказал мистер Бон и, лучась самодовольством, страстно расцеловал женины ручки, сначала одну, затем другую.

Засмущавшаяся Чантико шутливо оттолкнула его.

— Лиланд, перестань! Неудобно же! — она бегло глянула на маму, по-прежнему заливающуюся слезами, и тепло улыбнулась мне: — Ничего, что мы без предупреждения?

— О, вы даже не представляете, насколько вы вовремя! — с энтузиазмом воскликнула я и, обняв Чантико, расцеловала её в обе щёки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Знаю, она не слишком любит такого рода приветствия, но от меня терпит. Оно и понятно. Я так часто болтаюсь в Лягушачьей Заводи, что Боны мне как родные. Впрочем, Чантико была кормилицей у отца, так что она действительно нам не чужая. Ну а Лиланд мне учитель, а хороший учитель — это всегда семья.

Вслед за Бонами не преминули появиться мистер Тофус, Юйту Лунный заяц и карп Кои. Зная, чем кончаются визиты шкодных божков, мама тут же взяла себя в руки и, вспомнив о хороших манерах, пригласила гостей в дом.

Расслабившиеся было слуги, не ожидавшие, что хозяйка так скоро придёт в себя, заполошно забегали и спустя какие-то полчаса стол уже ломился от множества яств.

Визит друзей действительно пришёлся как нельзя кстати. Естественно, все уже были в курсе измены отца и родительница получила от Чантико и Лиланда такую мощную прививку сочувствия, что поневоле воспряла духом. Заодно и я узнала, почему она только сейчас заподозрила, что Кецалькоатль ходил у неё в любовниках.

Оказалось, что новорожденные фандорийские боги, как и боги Эквилибриума, не сразу набирают силу. Идущая перестройка организма, который адаптировался к новым условиям, привела к тому, что мама стала вспоминать давно забытые события. Поначалу она не обратила внимания на странные провалы в памяти, а затем ей стали сниться сны, в которых фигурировал Кецалькоатль, причём в таком качестве, что она оторопела от собственных фантазий. И вот сегодня блокировка слетела окончательно; она всё вспомнила и, сопоставив с поведением деверя, поняла, что это были далеко не сны.

Выслушав маму, Чантико вздохнула.

— Бедный мальчик! Похоже, Кецалькоатль хотел отомстить брату, да только себе же сделал хуже.

— Чем же это? — осведомилась мама таким ледяным тоном, что от желания дать ей подзатыльник у меня аж зачесались руки. Вот любит она строить из себя королеву, причём к месту и не к месту! Видит же, что Чантико не по нраву её высокомерие, но, памятуя её прошлое, всё равно не может удержаться и ведёт себя с ней, как с прислугой. Хорошо, что мистер Бон, как правило, успевает разрядить атмосферу.

— Вифания, не тупи! Кецалькоатль влюбился в тебя. Это даже я заметил, — заявил он, оторвавшись от поедания любимого бланманже, рецепт которого наша кухарка, между прочим, выпросила у Чантико.

Мама не стала оспаривать слова друга детства, значит, тоже заметила. В общем-то, было сложно не увидеть, что Кецалькоатль к ней неровно дышит. На это способен только отец. Хотя кто его знает; теперь мне кажется, что он нечто такое подозревал.

Видя, что мама успокоилась, я вслед за троицей божков, которые под благовидным предлогом смылись из-под её присмотра, тоже покинула столовую. Выйдя на центральную аллею, я свистнула Мушку. Маясь от безделья, дракон барражировал в воздухе, и он, обрадовавшись компании, со всех крыльев устремился ко мне. Для отвода глаз я немного полетала над поместьем — мол, не приставайте ко мне, я хочу развеяться, а затем, скрывшись от посторонних глаз, направилась к Грозолинской башне Руха. Надеюсь, я найду там Кецалькоатля, которого после возвращения отца разжаловали до властителя подземного царства.

На этот раз меня не испугали скелеты шолоицкуинтли, что даже после смерти вынуждены нести свою службу. И вообще, после Эквилибриума с его стервозными богами, боюсь, в мире найдётся немного вещей, способных меня испугать.

Спустившись вниз, я села на ступеньку и постучала камнем по стене.

— Эй! Есть кто дома?

Кецалькоатль не заставил себя ждать и я, встав, окинула его взглядом. Действительно, его аура отличается от отцовской; она куда бледней и проще, чем у того, кто на самом деле является богом Эквилибриума и, я так подозреваю, истинным наследником лорда Хаоса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Время шло, я смотрела на своего убийцу и не находила в себе ненависти к нему. И дело было не только в похожести Кецалькоатля на отца, хотя и это играло свою роль. Впрочем, теперь я знаю, как он выглядит на самом деле, но это не важно: сейчас речь не об отце.