Селфи на фоне дракона - Кристина Юраш

- Я ведь не победила… - выдавила я из себя. Доставая из декольте две бумажки. Они обе выпали на стол, причем  записка Андоримэля упала так удачно, что только слепой не мог бы ее прочитать. Мне стало неловко, я тут же ее подобрала и спрятала обратно.

- Вот… - сказала я, показывая содержимое конверта,- Победителей не судят...

- Тебя это сильно огорчило? – улыбнулся Император, - Знаешь, я просто предвидел такое развитие ситуации, поэтому озвучил совсем не то, что решило жюри. Но у них, я уверен, никаких претензий не будет. Так что эту бумажку можешь порвать и выбросить.  На этом мы, пожалуй, оставим эту тему. Скоро нам придется вернуться на сцену. Но перед тем, как мы это сделаем, будь так любезна, выслушай еще одну интересную вещь. Я видел ту записку, которую ты так бережно хранишь в декольте. И я тебе скажу вот что. Андоримэль был приставлен к тебе в качестве твоего телохранителя по МОЕМУ приказу. Он должен был защищать тебя и следить за тем, чтобы ты не наделала глупостей. Я так понимаю, вы с ним сблизились, но уверяю тебя, что это – ненадолго. Я постараюсь сделать так, чтобы ты его больше никогда не увидела, даже если мне придется пойти на крайние меры.  Дружба между вами исключена.

Меня словно громом поразило. Я с ненавистью смотрела на Императора, который улыбался красивой улыбкой, и чувствовала, что еще немного, и я просто сделаю то, о чем мечтали сделать орки. Я просто задушу его, а труп отправлю «Почтой России», чтобы его никогда никто не нашел, точно так же как и мое письмо из Хогвартса! Правда придется проявить прыть и осторожно расчленить труп, пока никто не видит.

- Не тебе, эникейшик-быдлокодер решать, с кем мне дружить,  с кем – нет! - прошипела я, закипая, - И не вздумай больше лезть в мою жизнь! Ты мне – никто! Слышал? Никто! Могу повторить по слогам! Можешь, хоть испепелить меня на месте! Мне от тебя ничего не нужно! Слышал?

- Пойдем,  - сказал Император, вставая с места, - Мы уже все вопросы обсудили.

«Никогда ничего не проси, особенно у тех, кто сильнее тебя… Сами все предложат, сами все дадут!»  - робко вмешалась в ход моих кровожадных мыслей совесть. Но увидев то, о чем я сейчас думаю, она тихонько спряталась.

Зрители расселись по местам, зазвучала торжественная музыка, Император поднялся на сцену, а следом за ним поднялась я, чувствуя, что еще немного и я дойду до такой точки кипения, что проломлю голову этому мерзавцу.

- Итак, - сказал Император, - Поприветствуйте победительницу конкурса «Империовидение»!

В зале раздались аплодисменты. Я так устала от этих дурацких хлопков, что едва сдерживалась. Я отошла в сторонку, чувствуя, что худшего дня в моей жизни еще не было.

- А теперь моя очередь… - сказал Император, - Сегодня, я хочу представить Вам, свою будущую супругу, вашу будущую Императрицу. Это – одна из тех девушек, которая с честью выдержала все испытания.

И тут на сцену поднялась брюнетка, которую я уже видела в парке. «Совет да любовь тебе, придурок!» - тявкнула совесть, а я скривилась в противной улыбке. Брюнетка несла на подушечке корону точно так же щедро обсыпанную драгоценными камнями.

«Хорошее дело браком не назовут!» - съехидничала совесть. Я ей кивнула, злорадно улыбаясь. Ну что, красавица, получай свое чудовище! «Да на такого как он, я бы в голодный год, за мешок картошки не позарилась бы!»  - заявила совесть. «За вагон картошки!» - уточнила я.

Я уже собралась тихонько сползти со сцены, чтобы не загораживать своей тушкой чужой «Хэппи Энд», но Император резко схватил меня за руку и потащил к себе. Я вырывалась, что есть мочи,  шипя: «Ты чё? Охренел?», но он прижал меня к себе и тихо произнес: «Дернешься – умрешь! Улыбайся! Тебе, что каждый день делают предложение?». Брюнетка медленно подняла надо мной корону и опустила ее на мою голову. Странная волна прокатилась по моему телу. Я чуть не упала, но почувствовала, что мне не дали упасть.  Я качнулась и прикоснулась рукой к своему лицу в надежде, что все это просто страшный сон, и я скоро проснусь. Моя рука стала прежней. Зрители изумленно ахали и охали, а я стояла, словно кукла и чувствовала, что моего согласия на этот брак никто не спрашивал. Может, меня тут снимает скрытая камера? Эй! Ребята! Куда улыбаться?  Все ликовали, восторгаясь столь неожиданным совпадением! Ну, просто сказочный конец, ёпть!

- Вот, та женщина, которая сумела покорить мое сердце! – громко сказал Император.

- У тебя его нет… - прошипела я, с ужасом глядя на то, как толпа приветствует будущую ячейку общества.

- А ты проверяла? – получила я в ответку.

- Я вообще-то замуж пока не собираюсь… Тем более за такого, как ты! Я лучше в монастырь уйду! - прошипела я, стоя с кислой миной.

- Мужской... Боян!  Стой молча. Твоего согласия никто не спрашивает, - прошипел в ответ Император, - Как там говорили пингвины из Мадагаскара? Улыбаемся и машем....

- Тварь бессердечная… - сглотнула я.

- Дома поговорим,- отрезал мой будущий супруг.

Глава двадцать шестая. Лучшие друзья девушки – это бриллианты!

Глава двадцать шестая. Лучшие друзья девушки – это бриллианты!

Меня со всеми почестями привезли во дворец. На душе скребли кошки, а в горле стоял ком. Я не хочу выходить замуж!  Я к этому не готова!  Тем более, через два дня! Это издевательство какое-то!

 «У церкви стояла карета… Там пышная свадьба была… Все гости нарядно одеты… Невеста всех краше была… На ней было белое платье…» - пела моя совесть, так протяжно и грустно, что на душе стало еще гаже.  «Да заткнись ты уже!» - вспылила я. Совесть посмотрела на меня и все-таки допела: «венок был приколот из роз… Она на святое распятье… Смотрела сквозь радугу слез».  «Я тебя сейчас придушу!» - рявкнула я не нее.  «Нашу песню не задушишь, не убьешь! Не убьешь! Не убьешь!» - задорно пропела совесть, и я перестала обращать на нее внимание.

Слуги уже вешали мой портрет  в полный рост рядом с портретом Императора, который тоже был как ни странно в полный рост.  Так вот, оказывается, какой портрет видел Джио. На мне было розовое платье, горностаевая мантия,  корона, а лицо было таким, словно меня только что отфотошопили для глянцевого журнала. Ужас! Бе! Хоть бы меня спросили! Я бы нашла фотографию поприличнее!  Портрет был приблизительно метр на два, в золотой раме с вензелями.  Несколько раз я, а точнее мое изображение с грохотом упало, нанеся тяжкие телесные повреждения тем, кто командовал «правее-левее, выше-ниже».

«Не стойте и не прыгайте, не пойте, не пляшите, там, где идет строительство или подвешен груз!»  - ехидно заметила совесть, с восторгом прислушиваясь к ругани и крикам боли.

- Помнится, я обещал тебя повесить? – спросил Император, испепеляя взглядом слуг, которые никак не справлялись с возложенной на них задачей.