Селфи на фоне дракона - Кристина Юраш

Я сделала небольшую паузу, чтобы люди прочувствовали мою трагедию.

- Не дано мужчин мне понять! От любви, зачем убегать? -  почему-то мои глаза поползли в сторону Императорской ложи,  - Я со всей душой, доброй и большой… Накормлю его котлетой и лапшой…

И тут я почувствовала неведомый доселе прилив сил. Странное чувство воодушевления  заставило меня сделать шаг вперед.

- Будем вместе жить - поживать. И детишек славных рожать!   - орала я, чувствуя, что Ленин на броневичке по сравнению со мной сейчас, просто отдыхает, - Поднимать страну! Сеять целину! Точно в срок платить налоги в казну!

Закончила я первым куплетом, повторив его рефреном, но правда прозвучал он настолько грустно, что в зале раздался плач. Я никогда не слышала, чтобы зал рыдал… Женщины, которые только что готовы были бросить мужей ради Спаси Хайло, обнимали своих супругов и плакали.  Мужчины, которые готовы были тут же развестись ради очаровательных эльфиек, утешали своих жен. И всюду раздавались всхлипы и плач…   Я постояла еще минуту и уже собралась уходить, как зал встал.

- Спасибо… - раздался тихий женский голос откуда-то слева. Кто-то трубно высморкался.

Зал разразился аплодисментами.  Джио пытался их перекричать, но они не умолкали. Я стояла, чувствуя, что по моим щекам текут слезы. Теперь я точно похожа на Джокера. Главное – не улыбаться…

- Что ты хотела бы сказать всей Империи?  - спросил Джио.

- Сначала мне хотелось сказать что-то патриотическое, что-то слащавое, что-то провокационное, весело пошутить… … - все-таки улыбнулась я, - Но сейчас я скажу просто. Цените то, что у Вас есть. Не гонитесь за тем, чего у Вас нет и, возможно, никогда не будет. Цените себя, свою семью, своих друзей, свою страну, свою Империю. Спасибо.

Я медленно стала спускаться со сцены, чувствуя, что мое лицо горит, а все взгляды уставились на меня.

- Объявляется антракт! – заявил Джио, - Через несколько минут мы узнаем, кто из наших участников выходит в финал!

Ко мне стали подходить какие-то люди, жать мне руку, женщины почему-то обнимали меня и благодарили. Но я чувствовала себя какой-то опустошенной. Я дошла до своей гримерки, рядом с которой были сложены горы цветов. Создавалось впечатление, что это – не дверь, а памятник.  Я осторожно отодвинула их босой ногой и вошла.

«Я памятник себе воздвиг нерукотворный… К нему не зарастёт народная тропа!» - продекламировала совесть. Главное, чтобы паломничество не началось. Интересно, а что люди делают в антракте, если туалет не работает? Ладно, лучше не буду об этом думать…

Какое-то странное оцепенение царило в моей душе. Я  не хочу покидать этот мир, потому, что здесь у меня появились настоящие друзья. Пусть немного, но они есть. Их трудно назвать людьми в прямом смысле слова, но они куда лучше, чем многие люди, которых я знала и знаю.  Машка никогда бы не спасла мне жизнь. Она мне даже денег до зарплаты не занимала, аргументируя, что все уже потратила. А на следующий день звонила и радостно рассказывала о том, как только что купила новую «шикарную, но пипец какую дорогую» сумочку, и это в  тот момент, когда я потрошила карманы в поисках денег на проезд. Я была для нее жилеткой и «спасительницей», начиная от «Сима, а не могла бы ты посидеть с котом» или «Сима, помоги мне с компьютером». Но помогала ли она мне хоть раз? Я не помню… Честно, не помню…  Глупо, да? То, что я всегда считала дружбой, называется совсем другим словом.

Я отхлебнула воды из графинчика. Вода была теплой, и как говорила моя главбух «как моча беременного крокодила», поэтому подержав ее во рту, я выплюнула ее прямо на пол.

«Фу! Как некультурно!» - голосом Фрекен Бок заявила моя совесть. Согласна, не совсем культурно…  И тут мой взгляд упал на мешочек с каменным сухарем огромных размеров. Если сначала я посчитала это чьей-то глупой шуткой, то теперь я точно знаю, кто прислал мне его. Это же надо было собрать всей деревней узелок, отправить кого-то в Столицу и найти возможность передать его мне.

Где-то прозвучали фанфары, и народ начал стекаться в зал, занимая свои места. Я смотрела в зеркало и ждала, когда на сцену поднимется Джио. Тот поднялся, держа в руке какую-то бумажку.

- Итак, настал момент истины! И сейчас мы узнаем имена финалистов, которые должны подняться на сцену! Огр!

Зал разразился аплодисментами.

- Убитлз!  Аплодируем громче, не стесняемся!  - закричал Джио, зал стал активно хлопать.

- А вот сейчас прямо так и хочется сделать паузу, выпить водички,  - начал орк, но люди стали орать, что хотят знать имя третьего финалиста!

Дождавшись, пока зал притихнет, Джио прокашлялся и произнес:

- Леди Баба!

Придется ползти на сцену. Пока играла музыка, я медленно ковыляла в сторону сцены.  Стоя между «Убитлз» и Огром, я чувствовала себя как-то неуютно. Я не заслужила такой чести. Лучше бы взяли какую-нибудь эльфийку или Спаси Хайло…

- Вы очень понравились, как залу, так и жюри, поэтому Ваши номера хотят увидеть еще раз!  Первым были «Убитлз», которые с прежним задором спели свою песенку про кости. Вторым был огр. Если честно, я была рада послушать огра еще раз. Я даже достала свой телефон и начала снимать его номер. Моя бы воля, то отдала бы ему первое место. Он действительно заслужил его! И вот настал мой черед. Я снова поднялась на сцену и снова спела свою песню, которая произвела уже совсем другое впечатление. Люди смеялись и аплодировали! Некоторые даже подпевали, хотя слов особо не знали. На этот раз она показалась людям крайне забавной и веселой.

Я спустилась вниз и стала ждать решения жюри. Эльфийский хор продолжал стоять на сцене, Шныря увели. Время ползло, как улитка... До чего же я не люблю ожидания!

- Итак,- сказал Джио, вынося на сцену конверт, - В этом конверте запечатано имя победителя. Здесь лежит имя того, кто навсегда войдет в историю Империи…  Я прошу всех финалистов подняться на сцену.  И остальные участники пусть тоже поднимутся на сцену!

Я встала неподалеку от «Убитлз», которые напряженно смотрели на конверт в руках Джио. Эльфийки смотрели на меня так, что хотелось вырыть себе норку и залезть поглубже. Спаси Хайло не выглядел расстроенным. Джейг Урдан тоже.

- Я попрошу минуточку тишины!  - произнес Джио, - Ваше Величество, я прошу Вас подняться на эту сцену.

Мое сердце дернулось, а потом остановилось. На сцену медленно поднимался Император. На нем был расшитый золотом белоснежный камзол со стоячим воротничком. Он был в белоснежных штанах и высоких черных сапогах. На его голове была сверкающая бриллиантами корона. "Ваше Админское Величество! Если вы рассчитываете на реверанс, помните, что у меня очень тугой корсет, зашнурованный а ля вареная колбаса!"